СССР: логика истории.

Итак, процессы, инициированные событиями октября 1917 г., сейчас повернуты вспять, но они все еще продолжают оказывать влияние на развитие нашего общества. Поэтому любые попытки дать окончательную оценку Октябрьской революции и ее последствиям будут преждевременными. Можно лишь, опираясь на знание хода исторического процесса в XX веке, определить место нашей революции среди других альтернатив развития общества.

Исходным пунктом для анализа роли Октября в нашей истории является тот факт, что капитализм, описанный и досконально изученный Марксом и Лениным, в первой половине XX столетия исчерпал свои возможности и был обречен. Капитализм прошлого был основан на жесточайшей и превосходящей всякие нравственные и физиологические пределы сверхэксплуатации наемного труда. В своем стремлении к получению максимальной прибыли буржуазия не останавливалась даже перед нанесением непоправимого ущерба здоровью целых социальных групп населения. Увеличение степени эксплуатации достигалось как ростом интенсивности труда, так и удлинением рабочего дня, границы которого чаще всего зависели только от предела алчности работодателя. По мере своего развития тот капитализм плодил только нищету и социальные конфликты.

Стремление буржуазии к сверхэксплуатации и ее пренебрежение социальными правами трудящихся являлись следствиями преобладания в общественном производстве неквалифицированного труда и наличия резервов неквалифицированной рабочей силы. Однако в начале века с ростом производительных сил характер труда стал меняться. Развитие техники и технологии постепенно приводило к повышению спроса на квалифицированную рабочую силу. Роль в производстве обученных работников, например металлистов, постоянно увеличивалась. Рабочий класс уже не желал мириться с режимом сверхэксплуатации своего труда. Обострение классовой борьбы проявлялось в многочисленных социальных конфликтах, которыми полна история начала века.

С другой стороны, нерегулируемый процесс создания и укрупнения капиталистических монополий вызвал возникновение застойных тенденций в общественном производстве. В частности, стремясь взвинтить цены на свою продукцию и получить монопольную прибыль, синдикаты устанавливали системы квот, ограничивающие объемы производства входящих в их состав предприятий. Результатом подобной политики русского синдиката “Продамет”, например, был “голод” на металл в дореволюционной России непосредственно перед мировой войной. По мере усиления монополизации и снижения значения конкуренции все явственнее проявлялось расхождение целей, которые преследовали в процессе производства капиталистические монополии и общество в целом.

Таким образом, в начале XX века сложилась классическая ситуация: растущие производительные силы вступили в конфликт с устаревшими производственными отношениями. Капитализм прошлого столетия, основанный на сверхэксплуатации наемного труда и нерегулируемой государством рыночной экономике, стал тормозом на пути развития общественного производства. Это объективное обстоятельство, отражаясь в общественном сознании, приводило к обострению классовой борьбы и вызывало социальное недовольство, широко распространившееся в массах населения по всему миру. То, с чем раньше трудящиеся были вынуждены мириться, отныне сделалось для них нетерпимым. Рабочий класс стал все более настойчиво заявлять о своих правах. Конфликт в обществе и общественном производстве обязательно должен был быть разрешен тем или иным способом — таков закон общественного развития.

С высоты нашего сегодняшнего знания легко определяется круг альтернатив, которые на протяжении XX века реализовали разные страны при выходе из кризисной ситуации. Всего их было три — буржуазная диктатура, эволюционное преобразование капитализма и революционный переход к новому способу производства. Рассмотрим их по порядку.

Во многих случаях буржуазия защищала свою экономическую и политическую власть от посягательств на нее со стороны рабочего класса установлением режима диктатуры. Значительная часть европейских стран в первой половине этого столетия в той или иной степени прошла через период буржуазной диктатуры. При этом в ряде стран в качестве политического союзника крупной буржуазии выступило фашистское движение.

Конечно, установление буржуазной диктатуры не могло снизить остроту объективных противоречий в обществе. Таким путем буржуазия пыталась воспрепятствовать неминуемому социальному взрыву и революционной смене способа производства. Неизбежным следствием силового подавления классовой борьбы в ее наиболее острых проявлениях была консервация старых порядков. Это не означает, что под гнетом диктатуры совершенно не происходило изменений в экономической и политической сферах жизни общества, но темп давно назревших преобразований резко снижался, поскольку искусственно ограничивалась роль главного побудителя преобразований — классовой борьбы. Показательно в этой связи, что Португалия и Испания, в которых диктатура буржуазии просуществовала наиболее длительный срок, к моменту ее падения значительно отставали в своем развитии от других европейских стран. И это несмотря на то, что Испания еще при Франко начала освобождаться от наиболее одиозных черт диктатуры.

В целом режим буржуазной диктатуры является тормозом общественного прогресса, и поэтому в исторической перспективе он обречен на неминуемую гибель. Он представляет собой только временную меру, способ отсрочить решение назревших проблем. Все буржуазные диктатуры заканчивались или революционным переворотом, или возвратом к традиционной буржуазной демократии, но в новых условиях развития.

Второй вариант решения назревших в первой половине века экономических и социальных проблем заключался в реформировании капитализма, то есть приспосабливании буржуазного способа производства к возросшим производительным силам, изменившемуся характеру труда и усилившемуся влиянию монополий на рыночную экономику. Кризис 1929–1933 гг. окончательно засвидетельствовал крах старых методов хозяйствования. Последовавшие затем реформы привели к ужесточению антимонопольных законов и общему усилению роли государства в регулировании экономических процессов, а также к “гуманизации” капитализма — относительному ограничению степени эксплуатации наемного труда и созданию системы социальных прав и гарантий трудящихся. В результате эволюционного развития капитализма возникла его современная форма, основные отличительные признаки которой описаны в предыдущих главах.

Наша страна выбрала и последовательно реализовала революционную альтернативу. Кризисная ситуация, в которой оказался капиталистический способ производства в первой половине XX века, со всей очевидностью показала, что он уже прошел высшую точку своего развития. Несмотря на то, что он еще сохранил способность к реформированию и эволюции, буржуазные производственные отношения перестали быть полностью адекватными характеру производительных сил. Капиталистическая экономическая система, основанная на частной собственности на средства производства и эксплуатации наемного труда, стала оказывать тормозящее влияние на развитие общественного производства. Это обстоятельство объективно предопределяло не только возможность, но и предпочтительность революционного перехода от капитализма к новому, базирующемуся на общественных формах собственности способу производства, который должен обеспечить наивысшую мотивацию к труду. Поэтому неправильно, следуя сиюминутной моде, рассматривать Октябрьскую социалистическую революцию как отклонение от естественного хода истории. Наоборот, она явилась попыткой направить развитие нашей страны по самому прогрессивному, самому выгодному пути.

Если возможность социалистической революции возникла как закономерный итог развития капитализма в России и мире, то осуществление на практике этой потенциальной возможности явилось результатом цепи во многом случайных событий и факторов — разрушительной империалистической войны, неспособности царского режима и буржуазного Временного правительства осознать и решить насущные проблемы страны, прежде всего аграрный вопрос, наличия революционной пролетарской партии во главе с В. И. Лениным. Вместе с тем неправомерно объяснять победу социалистической революции в России исключительно случайными факторами и представлять ее как неожиданный успех вооруженного восстания, организованного небольшой кучкой заговорщиков-большевиков. В. И. Ленин справедливо заметил по этому поводу, что “никакое восстание не создаст социализма, если он не созрел экономически” [192] . В начале века капиталистическое общество уже было беременно новым способом производства. Этот факт, отражаясь в массовом сознании, проявлялся в обострении классовой борьбы и стихийных выступлениях трудящихся. А “стихийность движения”, по словам Ленина, “есть признак его глубины в массах, прочности его корней, его неустранимости” и поэтому служит лучшим доказательством “почвенности пролетарской революции” [193] .

192

В. И. Ленин. Полн. собр. соч., т. 34, с. 193.

193

В. И. Ленин. Полн. собр. соч., т. 34, с. 217.

Одновременно с революцией в России попытки свержения старого строя имели место в Германии, Венгрии и Финляндии. В последующие годы социалистические революции произошли во многих странах обоих полушарий. Такое количество “случайностей” свидетельствует о закономерности процесса революционного преобразования капиталистического общества. События октября 1917 г. не могут рассматриваться как чисто случайный эпизод в нашей истории.

Очевидно, что невозможно придти к правильному выводу, если элементы предопределенности и случайности в событиях октября 1917 г. рассматривать раздельно, а не в их диалектической взаимосвязи. Дело в том, что Великая Октябрьская социалистическая революция — закономерная случайность. С одной стороны, революционная ситуация 1917 г. возникла как результат затяжной и чуждой интересам народа войны, связанных с ней экономических трудностей и неспособности властей разрешить копившиеся десятилетиями и столетиями общественные противоречия. При другом развитии событий революционная ситуация в 1917 г. могла и не возникнуть, и это обстоятельство, действительно, определяет элемент случайности в том, что произошло в октябре (а в равной мере, и феврале) 1917 г.

Но с другой стороны, Октябрьская революция представляет собой закономерный итог развития капитализма. Она произошла именно в России потому, что наша страна вобрала в себя весь комплекс противоречий, характерный для буржуазного мира в начале века. Пока молодой капитализм бурно развивался по восходящей линии, любые проекты построения более справедливого общества не могли выйти за рамки утопии и воплотиться на практике. После же того, как капиталистический способ производства перевалил через высшую точку своего развития и перестал адекватно отражать уровень развития производительных сил, социалистическая революция стала возможной. Вместе с тем реальная вероятность ее осуществления зависит от хотя и объективных по своей природе, но случайных факторов. На протяжении XX века превышение критической массы порождаемых капитализмом общественных и классовых конфликтов не раз приводило к социальному взрыву в различных частях мира, и наша революция — первая, но не единственная в раде других попыток преодоления противоречий буржуазного общества и способа производства. Эти попытки будут продолжаться и в дальнейшем. Точно так же, как революция в испанских Нидерландах в XVII веке ознаменовала собой начало эры буржуазных революций, Октябрьская революция открыла эпоху перехода от капитализма к социализму. Именно это обстоятельство определяет ее место в истории человечества.