СССР: вернуться в детство 6
Шрифт:
А вот на следующий день у нас снова были гости.
27 сентября
Воскресенье
«Шаманка»
В этот день Катька и Ромка наконец-то добрались к нам в гости. Мы с Вовой взяли Роба, пошли гулять и встретили их на отвороте в город.
— Ни фига себе! — удивилась Катька при виде «Шаманки». — Я такой большой дачи в жизни не видела!
— Так это и не дача изначально была, а экспериментальное малое хозяйство. Собственно, и сейчас есть. Посмотреть хотите?
— А можно?
— Всё, кроме кроликов, — предупредительно поднял палец Вова. Кролики у нас в вечном строгом карантине, на втором этаже сидят. Почти как в осаждённом донжоне.
Городским детям на хозяйство
Потом приехали Таня с Иркой, тётя Валя и Пал Евгеньич — я ж говорила, сегодня у нас день торжественной копки нового белорусского сорта под названием «Ласунак». Из всех наших сортов этот ласунак оказался самым поздним — но, с другой стороны, мы рассчитывали на хорошую лёжкость и товарные качества.
И хотя название досадным образом напоминало не самого умного английского премьер-министра индийского происхождения, контрольные итоговые завесы получились очень даже приятными.
Поучаствовав в торжественной фотосессии, мы пошли для разгона чай попить, после чего Вовка (заявив, что правильное мясо лучше всего готовят мужчины) привлёк Ромку к процессу насаживания маринованных кусков будущего шашлыка на шампуры. Мы с девчонками сидели вокруг и уши развешивали, а они щеголяли друг перед другом байками в стиле «а вот у нас однажды», и тут я вспомнила:
— Слу-у-ушай-ка, Ромыч! А что там у тебя с раскладыванием взрывчатки по полу было? Вы мне тогда так и не рассказали.
— А-а-а, — Ромка засмеялся, — это давно было, ещё в шестом классе. Дружбан мой, Колька Соломатин, рассказал, что если взять *******ный *****, смешать с ***ом* и пропитать этой смесью бумажки, то получится взрывающаяся бумага. Только надо заранее на мелкие клочки поделить, чтоб, когда рвёшь, в руках не взорвалась. Если на такой высушенный клочок наступить — взрывается под ногой, почти как пистон. Только как следует наступить надо. Ну, я насушил этих бумажек несколько газет — целая обувная коробка получилась, они же такие рыхлые, как листья жухлые. Горсть в кулёк отсыпал и в школу взял. А перед большой переменой попросился выйти и по коридору рассыпал. Как звонок — все сразу несутся, в столовую успеть хотят, правильно?
*Говорят, теперь лучше такое не популяризировать…
— Ни фига себе! — восхищённо вытаращила глаза Ирка. — Взорвалось?
— Не всё разом, конечно. Но — да. Как на перемену побежали — как начались бабахи! Девчонки визжат, гарью пахнет…
— Красота, одним словом, — подтвердила Катька. — Разбирательств было — целый вагон. Но Ромка тогда ещё имел репутацию приличного мальчика, и его даже не опрашивали. Отличник же!
Все дружно хмыкнули.
— Через неделю я с таким же успехом провёл вторую диверсию, — похвастался Ромка. — А на третий раз меня спалили. Ну и крику было! Отца в школу вызывали. Я бы, может, отбрехался, если бы дома под столом не нашлась обувная коробка с бумажной взрывчаткой.
— После этого случая папа и записал Ромыча в кружок по химии, — многозначительно покивала Катька. — Он теперь остепенился и о технике безопасности не забывает. Ну, почти.
— У нас один парень в учебке тоже рассказывал про похожие фокусы, только там тоньше ситуация была. Тоже использовал соединение ***а — врать не буду, ***ид серебра, кажется*. Вроде бы в книжке «Занимательная химия» написано, как его получить. Потом высушивал на металлическом противне — получались такие мелкие чешуйки. Вот собирать этот продукт нужно было очень-очень аккуратно, мягкой кисточкой, иначе может прямо по рукам шарахнуть. Ссыпаешь в спичечный
коробок, обворачиваешь ваткой, чтоб лишний раз не дёргался, не трясся, а в классе или в коридоре рассыпаешь по полу — крупинки крошечные, фиг их кто заметит. А эффект такой же. Писк, визг, паника.* Запикано по причине борьбы с терроризмом…
— Эх, я бы такое сделала! — азартно сжала кулачки Ирка.
— Не вздумай! — очень серьёзно предупредила её Катька. — Чуть маленько ошибёшься — и будешь, как наш Ромка, в драном пальто ходить. И ладно ещё пальто! Можно же и без глаз остаться, и без рук.
— А какое пальто? — выбрала важную для себя информацию Ирка.
Пришлось двойняшкам рассказывать историю с карманом, фосфором и бертолетовой солью. Вечер занимательных историй получился, одним словом.
НЕЗАТЕЙЛИВЫЙ АРМЕЙСКИЙ ЮМОР
28 — 30 сентября
ИВВАИУ
Вовка
Возвращался я в расположение роты не только с начищенными до зеркального блеска сапогами, но и кепку приведя в приличный (с точки зрения правильного курсанта) вид. Солдатская кепка — она специальных рёбер жёсткости не имеет, и поэтому парни без опыта ношения часто натягивают её чрезмерно, от чего вид у головного убора становится откровенно ушлёпочный. Для противодействия этому существовал простой и незамысловатый приём: руками промять место соединения донышка кепки с боковой полосой (кажись, по-костюмерному это называется тульей, но не поручусь) — получается нечто вроде жёсткого уголка, на манер отглаженной стрелки на брюках. А кепка приобретает правильный вид аккуратного невысокого цилиндра.
Одним словом, настроение у меня было вполне бодрое.
На подходе к располаге началось трешовое. Из распахнутых для проветривания окон второго этажа (над нами находилась располага второго курса РЭОшников), доносился знакомый громовой голос прапорщика Коломцева:
— Я с утра прошёлся по тумбочкам, нашёл трёх голых баб, отодрал их и выкинул в окно! Так вот, эти тумбочки в увольнение не идут!
Ностальжи, бляха муха!
Прапорщик Коломцев вообще был удивительный кадр, склонный к спонтанному генерированию армейских мемов в духе: «Не разговаривайте, товарищ курсант, у вас для этого есть тумбочка!» — или: «По команде „смирно“ голову держите перед собой!»
Но парней, лишившихся увольнения, было по-братски жаль.
Ко всеобщему облегчению, барабан починке не подлежал, а новый нам никто не выдал, и музыкальное сопровождение к походам в столовую упростилось до пения. И то хлеб!
А вот дальше…
Увидев третьим-четвёртым уроками в расписании предмет «Военная история», я сразу проникся нехорошими подозрениями. И, к моей невыразимой досаде, они полностью оправдались. Преподаватель был тот же, что и в молю курсантскую молодость. И даже перфокарты* с законспектированными на них именами и датами были те же. Хуже того: читал их он с той же интонацией невыразимого равнодушия к предмету. Вот это для меня было убийственно. Как?! Настолько не любить то, что ты преподаёшь? Да и вообще, военная история — это ж так интересно! Тем более, для мальчишек!
*Перфокарта — прямоугольник из тонкого картона,
использовавшийся как носитель информации
в старых ЭВМ за счёт наличия или отсутствия
отверстий в определённых позициях карты.
Потом этот способ сохранения данных
начал благополучно отмирать,
а перфокарты остались.
В качестве шпаргалок для докладчика —