Сталин. Вспоминаем вместе

Тут уже и Криппс выразил предположение, что, возможно, существует неясность в трактовке самого слова «соглашение». Приходится Сталину разъяснять, как он понимает соглашение: Англия и СССР обязываются оказывать друг другу вооруженную помощь в войне с Германией; обе стороны обязываются не заключать сепаратного мира. «При подобной элементарной постановке вопроса непонятны причины нерешительности Англии» [469] , – говорит Сталин. Посол Криппс заявляет, что, как он понял Сталина, необходимо иметь соглашение или обмен нотами по вопросу об оказании обеими странами друг другу помощи и об обязательстве не заключать с Германией сепаратного мира. Сталин отвечает, что посол понял его правильно. Что дальше? Раз британский дипломат понял правильно, можно перейти к конкретике. Нет, не этому учат английских дипломатов. «Динамо» Лондон продолжает выбранную линию игры. Криппс, пообещав проинформировать свое правительство, заявляет, что, по его мнению, лучшим способом заключения соглашения будет… обмен нотами. Сталин говорит, что, по его мнению, было бы лучше сделать так, как это делается обычно при заключении пакта о взаимопомощи, а именно – подписать соглашение. Сотрудничество, о котором говорил Черчилль в своем выступлении 22 июня, дело, конечно, хорошее, но такое сотрудничество будет спорадическим и недолгим. Если же обе стороны окажутся связаны пактом о взаимопомощи, тогда будет возможно определенное длительное и неслучайное сотрудничество. В конце своей речи Сталин вновь говорит предельно жестко: «…если же такой пакт для Англии неудобен и нецелесообразен, то это надо сказать ясно и прямо» [470] .

469

Там же. С. 70

470

Советско-английские отношения во время Великой Отечественной войны 1941–1945. Т. 1. – М.: ИПЛ, 1983. С. 70.

Заверив Сталина в том, что он всегда хотел заключения подобного пакта между Англией и СССР, Криппс заявил, что в Англии и США существуют еще группировки, которые нужно убедить в необходимости сотрудничества между СССР и Англией. Учитывая это, Криппс считает, что заключение соглашения, возможно, окажется преждевременным. В ответ Сталин вполне справедливо замечает, что будет еще более опасно опоздать с заключением подобного соглашения. Криппс выражает надежду, что ему удастся уговорить свое правительство заключить предлагаемый Сталиным пакт. Однако это потребует времени, и Криппс просит Сталина не разочаровываться, если придется немного обождать. В настоящий же момент каждый день сотрудничества приближает день заключения такого соглашения. Посол Англии так и говорит – «каждый день сотрудничества», на что Сталин заметил, что он «не видит какого-либо сотрудничества между обеими странами. Пока это только разговоры о сотрудничестве» [471] .

471

Там же. С. 69–70.

Я не случайно привел такой значительный кусок беседы Сталина и английского посла. И в дальнейшем всю войну записи бесед Сталина с Черчиллем, протоколы различных конференций и встреч всегда будут нести одну особенность: четкая и ясная линия Сталина против уверток и попыток увести дело в сторону со стороны англичан. Бесполезных попыток, потому что Сталин оказался в дипломатии сильнейшим игроком и сумел, несмотря на все уловки, на все ужимки и отговорки, получить от Британии желаемое. Так, например, 10 июля 1941 года Сталин вновь встречается с послом Великобритании [472] . Вы понимаете разницу между договором или соглашением и декларацией или заявлением? Думаю, да. Первое – обязывает, второе – не обязывает ни к чему. Именно поэтому британский посол настаивает, чтобы подписываемый англо-советский документ носил название «согласованной декларации». Тогда Сталин в шутливом тоне заметил: «А не боится ли Англия, что русские сами победят Германию и скажут Англии, не хотим, мол, с вами иметь никакого дела?» [473] Посол Англии смеется: сторонам, подписавшим соглашение, такое делать нельзя. И попадает в логический тупик – ведь сам только что призывал назвать документ не соглашением, а декларацией. После чего Сталин вторично спрашивает, как же все-таки должны называться подписываемые бумаги. Британский дипломат упорно старается свести все к ничему не обязывающей форме. Пытается вывернуться и потому говорит, что пусть это будет «соглашение в форме декларации» [474] . В этой декларации и будет сказано, что стороны заключили соглашение. На предложение Сталина назвать документ не декларацией, а договором посол заявляет, что договор по своему содержанию гораздо сложнее. Имеет различные дополнения, приложения и т. п. Вот впоследствии можно будет выработать такой договор. Поэтому в качестве названия британской стороной предлагается целых два варианта: «согласованная декларация» или «декларированное соглашение» [475] .

472

На этой встрече стороны впервые обсудили ситуацию в Иране. Это обсуждение привело к одновременной оккупации Ирана СССР и Великобританией 23 августа 1941 года.

473

Советско-английские отношения во время Великой Отечественной войны 1941–1945. Т. 1. – М.: ИПЛ, 1983. С. 78.

474

Там же. С. 79.

475

Советско-английские отношения во время Великой Отечественной войны 1941–1945. Т. 1. – М.: ИПЛ, 1983. С. 79.

Декларированное соглашение. Впору только посмеяться. Но Сталину не до смеха при всем его прекрасном чувстве юмора. Ведь немецкие войска прорывают нашу оборону ситуация очень серьезная. Можно только выразить уважение сталинской выдержке и терпению. На предложения посла Англии он отвечает, что на опыте Мюнхена мир уже убедился, что декларации никто не выполняет. И потому предлагаемое название может вызвать в мире ощущение, что СССР и Англия друг другу не доверяют. Только после этого посол Британии вынужден согласиться на название «соглашение». Через четыре дня после этой беседы оно подписывается.

Подведем первые итоги: почти три недели ушло у Сталина, чтобы буквально вырвать у англичан хоть что-то, похожее на официальный документ. Потому что в тексте соглашения опять-таки нет никакой конкретики. Что и нужно Лондону.

СОГЛАШЕНИЕ О СОВМЕСТНЫХ ДЕЙСТВИЯХ ПРАВИТЕЛЬСТВА СОЮЗА ССР И ПРАВИТЕЛЬСТВА ЕГО ВЕЛИЧЕСТВА В СОЕДИНЕННОМ КОРОЛЕВСТВЕ В ВОЙНЕ ПРОТИВ ГЕРМАНИИ

12 июля 1941 г.

Правительство Союза ССР и Правительство Его Величества в Соединенном Королевстве заключили настоящее Соглашение и декларируют о следующем:

1. Оба Правительства взаимно обязуются оказывать друг другу помощь и поддержку всякого рода в настоящей войне против гитлеровской Германии.

2. Они далее обязуются, что в продолжение этой войны они не будут ни вести переговоров, ни заключать перемирия или мирного договора, кроме как с обоюдного согласия.

Настоящее Соглашение заключено в двух экземплярах, каждый на русском и английском языках. Оба текста имеют одинаковую силу [476] .

476

Там же. С. 82; http://www.katynbooks.ru/foreign/Doc.vnesh.polit_24.htm.

Из текста соглашения видно, что союзниками Великобританию и СССР можно в июле 1941 года назвать очень условно. Но главного Сталин добивается: Лондон подписывает документ, в котором обязуется не подписывать сепаратного мирного договора с Гитлером [477] . После подписания соглашения СССР начинает еще более энергично «подвигать» английских коллег к настоящим боевым действиям против Германии. 15 июля 1941 года Молотов в беседе с послом Криппсом предлагает англичанам разработать и осуществить операцию по освобождению от немцев Норвегии. Посол Британии вежливо обещает «довести до сведения» своего МИДа эти предложения [478] . Понимая, что так может продолжаться практически бесконечно, что англичане могут годами «информировать», «совещаться», «взвешивать все за и против», 18 июля 1941 года Сталин пишет письмо Черчиллю. В нем он указывает, что военное положение Советского Союза, равно как и Великобритании, было бы значительно улучшено, если был бы создан второй фронт против Гитлера на западе (Северная Франция) и на севере (Арктика) [479] . Создать такой фронт легче именно сейчас – когда все силы нацистов отвлечены на борьбу с русскими. 19 июля 1941 года Черчилль принимает Ивана Майского, получает письмо Сталина. После прочтения он говорит послу СССР, что против высадки во Франции, но возлагает большие надежды на бомбардировки Германии. Весьма характерна фраза Майского в телеграмме в Москву: «Я сообщил Черчиллю об отказе воздушного министерства продавать нам аэропланы вообще и просил его вмешаться в это дело… Параллельно я спросил премьера, не могли бы англичане перебросить в СССР известное количество самолетов с Ближнего Востока? Ясного ответа на мой вопрос я не получил» [480] . Лондонский туман клубами заползал в английскую политику. То, что делали британцы летом 1941 года, когда-то показал в одной из своих юморесок Аркадий Райкин. Вместо ответов на конкретные вопросы герой Райкина отправлял в ответ телеграммы, полные ничего не означающих фраз. В похожей манере отвечает и Лондон на все конкретные вопросы Сталина и Молотова. 21 июля 1941 года Черчилль пишет ответное письмо Сталину. Снова красивые фразы: «Все разумное и эффективное, что мы можем сделать для помощи вам, будет сделано» [481] . Британский премьер пишет, что между 28 июля и 2 августа британский флот нанесет удар по судам немцев, перевозящим подкрепления в Норвегию и Финляндию [482] . 26 июля 1941 года сэр Уинстон пишет новое послание Сталину, указывая в нем, что Англия посылает в Россию 200 истребителей «Томагавк» [483] . 28 июля 1941 года Черчилль опять за письменным столом. Вместо сообщения о нанесенном ударе по немецким кораблям и войскам он пишет Сталину: «Великолепное сопротивление русских армий в защите родной земли объединяет всех нас. Предстоящей зимой Германии придется испытать ужасную бомбардировку. Еще никто не испытал того, что им предстоит» [484] .

477

Как ни странно, поддавшись на давление Сталина, англичане сумели сохранить и часть своей выгоды – ведь и СССР не сможет по этому соглашению выйти из войны в одностороннем порядке.

478

Советско-английские отношения во время Великой Отечественной войны 1941–1945. Т. 1. – М.: ИПЛ, 1983. С. 83–84.

479

Там же. С. 85.

480

Там же. С. 87.

481

Советско-английские отношения во время Великой Отечественной войны 1941–1945. Т. 1. – М.: ИПЛ, 1983. С. 88.

482

Я полагаю, что вдумчивому читателю не нужно указывать, что в реальности никаких боевых действий англичане не осуществили.

483

Советско-английские отношения во время Великой Отечественной войны 1941–1945. Т. 1. – М.: ИПЛ, 1983. С. 91.

484

Там же. С. 91.

А теперь представьте себя на месте Сталина. Из Лондона к вам текут рекой слова восхищения. Но пока ни одного танка или самолета вы не получили. Между тем война длится уже месяц и неделю. Да и в своем письме Черчилль пишет, что «ужасные» бомбежки Германии начнутся к зиме. А сейчас июль. И вы, Сталин, знаете, что войну Адольф Гитлер собирается по плану «Барбаросса» закончить до наступления холодов.

Оценили помощь союзников? 9 августа 1941 года посол Криппс передает советской стороне британские предложения по торговым взаимоотношениям двух стран, которые вроде бы как совместно борются с одним и тем же противником. СССР ранее просил предоставить ему кредит и изъявил готовность платить 33 % стоимости поставок, осуществляемых англичанами, наличными деньгами. Каковы ответные предложения британцев? Они торгуются, как на базаре. Хотят получать 40 %, причем наличными «в североамериканских долларах». Оставшиеся 60 % – пятью равными ежегодными взносами в течение пяти лет [485] .

485

Советско-английские отношения во время Великой Отечественной войны 1941–1945. Т. 1. – М.: ИПЛ, 1983. С. 93.

Вы можете себе представить Россию Сталина, Николая II или Брежнева, которая будет ТОРГОВАТЬСЯ при зове о помощи гибнущего союзника, борющегося с общим врагом? Такого никогда не было и быть не может. Потому что мы и англосаксы – это две совершенно разные цивилизации. Что делать? Советский Союз принимает цифру в 40 % оплаты наличными долларами либо золотом. 16 августа 1941 года подписывается соглашение о товарообороте, кредите и клиринге между СССР и Великобританией. Оно предусматривает предоставление Советскому Союзу кредита в сумме 10 миллионов фунтов стерлингов. Это хорошо, конечно. Но время идет, заканчивается второй месяц войны – англичане никакой помощи СССР не оказывают. Нет боевых действий, сильнейший в мире английский флот не мешает немцам осуществлять перевозки. Никакой высадки британских войск нет нигде. Зато поведение англичан всегда содержит элемент подвоха. Например, готовя 27 августа 1941 года межсоюзническую конференцию в Лондоне, они просто-напросто не отправляют подготовительные документы в Москву. Поэтому глава МИДа СССР Молотов отправляет советскому послу 24 августа телеграмму, в которой пишет:

«Мы еще не получили от Вас текста ноты Идена по вопросу о предстоящей 27 августа межсоюзнической конференции в Лондоне и о программе ее работы. А конференция открывается через два дня, следовательно, у нас нет возможности подумать о ноте Идена, если мы даже получим ее за оставшиеся два дня. Понятно, что в таких условиях мы не можем участвовать в конференции союзников, подготовленной к тому же без какого-либо предварительного уведомления СССР» [486] .

486

Там же. С. 104.

27 августа 1941 года посол СССР Иван Майский в очередной раз встречается с министром иностранных дел Великобритании Иденом и говорит с ним необычно жестко. Видимо, терпение представителей Советского Союза уже начинает иссякать. Наш посол выражает недоумение по поводу того, что никакой обещанной помощи Москва так до сих пор и не получила. Например, истребители «Томагавк» в количестве 200 штук были переданы СССР уже месяц назад. Переданы, но не доставлены – вот в чем незадача. Слова посла Ивана Майского надо прочитать тем, кто, наслушавшись «Эха Москвы» и либеральных историков, свято верит, что «правильные» британские демократы с первого дня плечом к плечу боролись против общего врага. И помогали, помогали, помогали…

Англия не устраивает второго фронта и в то же время не дает нам самолетов и оружия в сколько-нибудь серьезных количествах. Разумеется, мы благодарны британскому правительству за те 200 «Томогавков», которые были переданы нам около месяца назад и которые до сих пор еще не доставлены в СССР, но по сравнению с нашими потерями в воздухе, о которых я только что говорил, – что это значит? Или еще пример: мы просили у британского правительства крупных бомб – министр авиации в результате длинных разговоров в конце концов согласился исполнить нашу просьбу, но сколько же бомб он дал нам? Шесть бомб – не больше и не меньше. Так обстоит дело с военным снаряжением. Чем еще Англия помогала СССР в течение этих 10 недель? В Лондоне очень любят подчеркивать: воздушным наступлением на Германию. Действительно, в этой области кое-что было сделано, и опять-таки мы за это кое-что готовы благодарить британское правительство. Однако Идену должно быть ясно, что бомбежки Германии, при всей своей несомненной полезности, не могут оказать сколько-нибудь серьезного влияния на положение дела на Восточном фронте. Мало щипать бешеного зверя за хвост, надо бить его дубиной по голове. Насколько мне известно, английские бомбежки не заставили немцев снять ни одной эскадрильи с нашего фронта… Что еще мы имеем от Англии? Массу восторгов по поводу мужества и патриотизма советского народа, по поводу блестящих боевых качеств Красной армии. Это, конечно, очень приятно (особенно после тех всеобщих сомнений в нашей боеспособности, которые господствовали здесь всего лишь несколько недель назад), но уж слишком платонично. Как часто, слыша похвалы, расточаемые по нашему адресу, я думаю: «Поменьше бы рукоплесканий, а побольше бы истребителей!» В учете всего сказанного выше надо ли удивляться чувствам недоумения и разочарования, которые сейчас все больше закрадываются в душу советского человека? Ведь фактически так выходит, что Англия в настоящий момент является не столько нашим союзником, товарищем по оружию в смертельной борьбе против гитлеровской Германии, сколько сочувствующим нам зрителем [487] .

487

Советско-английские отношения во время Великой Отечественной войны 1941–1945. Т. 1. – М.: ИПЛ, 1983. С. 105–106. Во время той же встречи Майский изложил точку зрения Сталина на так называемую Атлантическую хартию. На двусторонней встрече, состоявшейся в бухте Ардженшия острова Ньюфаундленд, Рузвельт и Черчилль приняли и 14 августа 1941 года обнародовали англо-американскую декларацию, известную как Атлантическая хартия. «Если британское правительство действительно хочет укрепить советско-британский союз, то позвольте дать Вам один дружеский совет: не принимайте ответственных деклараций в середине Атлантического океана. Дело не в содержании декларации. Вчера я уже Вам говорил, что мы не имеем возражений против принципов, на которых построена декларация. Однако способ ее рождения кажется нам не соответствующим обстоятельствам. То, что произошло, создало впечатление, будто бы Англия и США воображают себя всемогущим господом богом, который призван судить весь остальной грешный мир, в том числе и мою страну. На такой базе союз нельзя будет укрепить» (Советско-английские отношения во время Великой Отечественной войны 1941–1945. Т. 1. – М.: ИПЛ, 1983. С. 91). Возмущение СССР вызвало два факта: во-первых, решение принималось так, будто Советского Союза уже не было на карте мира. Вроде бы вместе боремся с врагом (США нейтральны пока), но в Атлантической хартии СССР отсутствует. А во-вторых, в пункте восьмом хартии, где говорилось, что агрессоры должны быть разоружены… отсутствовал список этих самых агрессоров. Это означало, что агрессором можно назначить кого угодно по воле Вашингтона и Лондона.