Стальная сеть

— Не сочтите меня невежливым, — говорит бизнесмен, а сам хмурится, — но ваш визит несколько некстати. Что случилось, господин Найдёнов?

— Неприятности на службе, — отвечаю. Капор развязал, на доску гладильную кинул. Завязки салопа распустил, но снимать пока не стал.

Говорю:

— У вас завёлся крот, господин Алексеев. Кто-то донёс, чем мы с вами занимаемся. Что денег вы мне давали тайно, что магию применяли.

Алексеев на меня глянул недоверчиво, громилы его поближе придвинулись.

— Кто? — резко спрашивает бизнесмен. — Имя?

— Вам лучше знать. Я никому не говорил. Ваше имя упоминал только в связи с пропажей динамита. Но об этом знал только Викентий Васильевич, да поручик Бургачёв — и то самую малость.

— Поручик — человек полицмейстера, — так же резко сказал Алексеев. — Иван Витальевич мне родня. Он не станет ворошить такое.

— Иван Витальевич лежит без памяти. Викентий Васильевич, зам его, на моей стороне. А вот ваш мэтр, стряпчий, что договор составлял, он…

— Нет! — Алексеев губы кусает, волнуется. — Стряпчий надёжный человек. Надёжный. Если его за этим поймают, лишат лицензии. Будет за копейки в подвалах прошения нищим составлять. Нет, это вы где-то промахнулись, господин Найдёнов.

— Не думаю. Но к делу. Вы хотели найти свой динамит — я его нашёл. Вы хотели найти крысу — крыса тоже есть. И не одна.

— Вы нашли крысу? — бизнесмен голос понизил, глаза сощурил недобро. — Кто это? Говорите!

Вижу, бизнесмен Алексеев в нетерпении, аж руки потирает. Рано радуется, новости-то неприятные.

— Этот человек вам не чужой, — говорю осторожно. — Я сразу вам не сказал, проверил сначала. Но теперь уверен — это ваша племянница, Елизавета Ивановна.

Бизнесмен Алексеев побледнел слегка. Сказал очень холодно:

— Нет, вы ошиблись, господин Найдёнов. Лиза не может. Она не могла. Какие у вас доказательства?

Ага. Не может, как же. Видно по глазам, что на самом деле он мне поверил сразу. Шило в мешке не утаишь, наверняка знал дядя, чем его племянница увлекается. Даже я заметил, как она полицию обличала во всяких делах нехороших возле дома губернатора. Девица шустрая, но за папочкой-полицмейстером — как за каменной стеной.

Вот и Алексеев то же самое стал бормотать:

— Лиза, конечно, девушка своевольная… Но чтобы такое… Вы что-то путаете, господин офицер.

— Свидетель прямо заявил, что Елизавета Ивановна похитила две динамитные шашки с запалами, — говорю. — Для очевидных целей. Тот же свидетель заявил, что ваша племянница и раньше занималась кражей динамита, провозя его в дамской сумочке, минуя полицейские досмотры.

— Свидетель? Есть свидетели? — на Алексеева стало страшно смотреть. Побледнел, лицо заострилось. — Они дали показания в участке?

А вот тут момент скользкий. Как бы чего не вышло. Отвечаю:

— Свидетели, они же члены тайного общества «Народ и воля», больше не опасны. Показания они дать не успели, так что пока Елизавета Ивановна вне подозрений.

— Не опасны? — бизнесмен лоб утёр, пальцы подрагивают — переживает. — Что значит — не опасны? Да говорите же наконец, не тяните!

— Несчастный случай, погибли во внезапной перестрелке. Но я счёл нужным вам сообщить.

— Конечно, разумеется… — бормочет бизнесмен, а сам так выдохнул, будто с души огромный булыжник свалился. — Вы правильно сделали, Дмитрий Александрович, правильно сделали…

— Что же, — говорю, — я своё дело сделал. Теперь очередь за вами. Отпустите мою гобу и мы в расчёте.

— Конечно, конечно, — Алексеев халат оправил, плечами повёл, видно, полегчало ему. — Так вы уверены, Дмитрий Александрович, что свидетелей вовсе не осталось? Вы вроде бы упомянули о двух крысах? Или мне померещилось?

— Прямых свидетелей нет, — отвечаю. — Разве что есть человек, что мне адресок сообщил, где народовольцы собирались. Он может что-то знать. Но я им займусь. Это уже по моей части.

— Что за человечек?

— Да так, журналист один. Я его вместе с Елизаветой видел. Пройдоха, везде свой нос суёт. Знаете, наверное — статейки пишет в газеты.

Смотрю, бизнесмен Алексеев, что только что радовался, вдруг застыл на месте. Позеленел весь, на покойника стал похож. Добил я его своими новостями.

— Как это — знает? — спрашивает, а сам глазом дёргает.

— Он знаком с народовольцами, — говорю. — Да вы не беспокойтесь, я его мигом раскручу. Дайте только до Викентия Васильевича добраться… Как только он с меня обвинения снимет, сразу и разберусь.

— Подождите, подождите, Дмитрий Александрович, — Алексеев лоб потёр, так сильно, аж следы остались. — Викентия Васильевича нет в городе. Он сейчас губернию объезжает, с инспекцией. Проверяет, как дела у помещиков, что инородов приняли. Сейчас вы его не найдёте.

Так вот оно что! А я-то шефа найти не мог никак… Все руками разводили: нету, а где, не знаем… Конечно, губерния большая.

А бизнесмен говорит:

— Вы пока у меня обождите, пока всё не уляжется. Отдохните, пообедайте. А там уж решите, что дальше делать.

И то правда. До встречи с инкогнито из столицы, офицером Митюшей, время есть. В животе у меня от голода заурчало.

— Хорошо, — говорю, — пообедаю.

Алексеев в ладоши хлопнул.

— Ерошка, вели стол собрать. Да не в гостиной, а у меня в библиотеке. Живо!

***

Стол у бизнесмена отменный. Хороший стол. Простой обед по-быстрому называется. Горячий бульон с расстегаями, закуски всякие, пирожки, мясо разное, чай с вареньем из розовых лепестков, профитроли горкой…

Сам Алексеев не ел, только кофе отхлёбывал с коньяком. Профитролькой закусил, извинился — дела! — и ушёл.

Наелся я как следует, выпил чаю. Горячий чай, сладкий. Лимончиком пахнет, апельсинчиком… Хотя какие здесь лимоны? Тут меня и сморило, прямо над чашкой. Чуть со стула не свалился. Слуга мне дорогу до спальни указал. Помню только, как до койки добрёл и на мягкое одеяло шлёпнулся.

***

Снилось мне, что внутри меня большое поле, вроде футбольного. По полю бегает одинокий футболист. И катается по полю много футбольных мечей. Футболист из сил выбился уже, но мячей слишком много. Присмотрелся, вижу, что футболист этот — я сам. Остановился, стою, дыхалки уже не хватает. Хриплю, воздух глотаю.