Стань моей мечтой

Глава 27

Миша ловко переворачивал румяные драники, следя, чтобы они не подгорели. Он уже наловчился — знал, как правильно выложить порцию, когда переворачивать, и с каким звуком сковорода говорит, что всё идеально. Варвара подносила ему миски, раскладывала полотенца на столе и снимала уже готовые драники в большой тазик — тот самый, в котором каждый Новый год они с мамой готовили оливье и смеялись, что он «на батальон».

— А у нас дома, — начал Миша с таинственной улыбкой, — была традиция: если драник при жарке треснет — значит, кто-то в тебя влюблён. Представляешь, у меня вся сковородка вчера растрескалась, прям каждый второй!

Варя фыркнула и посмотрела на него исподлобья:

— Ты, может, просто тесто пересолил?

— Не-не, — покачал головой Миша, хитро прищурившись. — Это точно любовь. Я прям чувствую — весна, цветение, романтика витает...

— ...и запах жареной картошки, — закончила Варвара, усмехнувшись.

Она как раз потянулась на цыпочках за солью — та стояла на самой верхней полке. Кончики пальцев скользнули по картонному краю пачки, но она лишь качнулась и не поддалась. Варя чуть прикусила губу, пробуя снова, — и вдруг почувствовала, как чья-то рука аккуратно обходит её, легко и уверенно достаёт пачку соли.

— Держи, — сказал Миша тихо, почти шёпотом.

На миг их пальцы соприкоснулись. Тёплые. Неловкие. Очень настоящие.

Миша застыл. В груди будто что-то дёрнулось, сердце дерзко забарабанило. Варвара стояла совсем рядом. Он уловил тонкий, почти невесомый аромат её духов — чуть сладкий, с ноткой чего-то нежного и знакомого, как теплое утро в мае. Варя опустила глаза, коротко кивнула, и уголки её губ дрогнули в улыбке.

— Спасибо, — сказала она, беря соль.

— Пожалуйста, — пробормотал Миша, всё ещё глядя на неё с таким выражением, будто держал в руках самое ценное на свете.

А на сковороде тем временем весело шипели драники, пахло уютом, обыденным счастьем и чем-то ещё, что ни один из них пока не решался назвать.

Варвара слегка покраснела и опустила взгляд, быстро шагнула в сторону, обходя Мишу. Сердце у неё тоже чуть сжалось — от неожиданной близости, от его взгляда, от этой легкой дрожи в пальцах. Она поспешно повернулась к раковине, открутила кран и начала мыть посуду с такой сосредоточенностью, будто перед ней был химический эксперимент, в котором ошибка могла вызвать взрыв.

— Слушай… — начала она неуверенно, — ты не поможешь потом с задачкой по физике? Я вообще не поняла, что там происходит.

— Конечно, — сразу ответил Миша. — Неси учебник, тетрадь и ручку. Разберёмся.

Варя кивнула и почти бегом выскользнула из кухни. Миша, оставаясь один, перевернул очередную порцию драников. Всё вокруг пахло картошкой, жареным луком и... чувствами, от которых у него дрожали пальцы.

В этот момент на кухню стремительно зашёл Олег. Он прикрыл за собой дверь и посмотрел на Мишу серьёзно, без всякой привычной мягкости во взгляде.

— Тебе нравится моя сестра.

Это не был вопрос. Это было, как приговор, чёткий и прямой. Миша не стал юлить, не отвёл глаз, не пошутил. Просто кивнул:

— Да. Нравится.

Олег задержал взгляд, на секунду отведя его к двери, за которой слышались лёгкие шаги Варвары. Потом снова посмотрел на Мишу.

— Смотри… Я не против. Она давно улыбается только при тебе. — Его голос стал ниже. — Но если ты когда-нибудь сделаешь ей больно — я снесу кому-то челюсть. Уяснил?

Миша кивнул. Не споря. Не боясь. Просто потому что понимал: такие слова — это не бравада. Это любовь, выраженная кулаками.

— Я не обижу её, Олег. Никогда, — сказал он тихо.

Олег пару секунд смотрел на него, потом коротко кивнул и вышел из кухни. В тот же момент Варвара вернулась, с учебником, тетрадкой и ручкой в руках, сияющая, как будто у неё на ладонях было что-то важное.

— Так, готов? — спросила она с лёгкой улыбкой.

Миша улыбнулся в ответ и вытер руки полотенцем:

— Всегда.

Миша сидел рядом с Варварой, объясняя тонкости задачи по физике, чертил формулы в её тетради, проводил стрелочки, рисовал схемы. Он был терпелив, старался подбирать слова попроще, но не говорил с ней как с глупой — наоборот, уважительно и с верой в её ум.

— Вот смотри, тут важно понять, что ускорение — это не просто "оно появилось", а результат силы. Поэтому тут мы применяем второй закон Ньютона. Поняла?

— Угу... подожди... — Варвара сосредоточенно смотрела в тетрадь, потом взяла ручку и начала что-то быстро писать, бормоча под нос формулы. — Так... получается... пять метров в секунду... в квадрате... и если это на массу...

Миша чуть отодвинулся и проверил её вычисления. Кивнул.

— Умничка. Всё правильно. Ещё девять таких, и будешь сдавать ЕГЭ лучше меня.

— Девять?! — наигранно возмутилась Варвара, но уже с азартом потянулась за задачником. — Ну давай. Раз уж пошло.

Пока она решала, Миша отвлекался на плиту — драники шипели на сковородке, аромат был просто безумный. Он аккуратно переворачивал их, не отрываясь взглядом надолго от Варвары. Её пальцы быстро мелькали над тетрадью, брови то нахмуривались, то разглаживались, губы шевелились, пока она считала в уме. Её волосы были чуть растрёпаны, и Миша вдруг поймал себя на мысли, что вот бы заправить за ухо одну упрямую прядку...

— Всё! — воскликнула Варя, ставя жирную точку в тетради. — Десять штук. Сдавай зачёт, учитель!

Миша взял тетрадь, пробежался взглядом по решениям, а потом с улыбкой вернул ей:

— Молодец. Всё поняла. Правда.

Варвара сияла. Её глаза блестели, щеки порозовели от радости и, может быть, чего-то большего. Она посмотрела на Мишу и сказала мягко:

— Спасибо тебе. Ты мне правда очень помогаешь.

Он сглотнул. Её взгляд… он заставлял сердце биться так, будто кто-то включил внутри сигнал тревоги. Он улыбнулся в ответ, коротко, немного неловко:

— Не за что...

Повисла тишина. Такая, в которой неуютно и одновременно спокойно. Только шипение масла в сковородке и лёгкое постукивание её пальцев по столу.

Миша отвёл взгляд. Он чувствовал — если сейчас что-то сказать, всё может измениться. Он боялся. Не за себя — за неё. Вдруг спугнёт? Вдруг сломает ту тёплую магию, что зарождалась между ними?

Он отвернулся, достал вилку и аккуратно снял золотистые драники в большой тазик. Спина прямая, движения точные. Но внутри — ураган.