Станция Араминта

В каждом из агентств Глауен интересовался и организацией финансовой стороны дела:

– Когда вы продавали билеты на туры «Высшего наслаждения», вы получали деньги. Куда они девались? Их так же забирала молодая леди?

В каждом агентстве он получал одни и те же ответы:

– Мы переводили деньги в банк Мирсеи, на счет Огмо. Таковы были наши инструкции.

– А не сталкивались ли вы с этой женщиной при каких-нибудь других обстоятельствах?

– Нет, сэр.

– Вы не знаете, где находится контора «Огмо Энтерпрайсис»?

– Понятия не имею, сэр.

Глауен не мог отделаться от чувства разочарования. Самая многообещающая нить расследования вела в никуда. Все что он узнал, так это то, что существует молодая привлекательная женщина, которая появляется и исчезает, не оставляя после себя никакого следа.

Кеди, как обычно, обедал сосисками и, как обычно, пытался растянуть время. Глауен, не обращая внимания на его протесты, направился к Банку Мирсеи, которым по случайному совпадению руководил Ольвари Ирлинг, до сих пор находящийся под арестом на станции Араминта.

В банке Глауену пришлось спорить, угрожать, махать своим документами перед четырьмя разными чиновниками, каждый из которых стоял в банковской иерархии на ступеньку выше предыдущего, пока он, наконец, не добрался до человека, который был согласен предоставить некоторую информацию. Кеди все это время сидел в фойе и внимательно наблюдал за каждым шагом Глауена, очевидно опасаясь, что в какой-то момент тот попробует от него ускользнуть.

Менеджер банка внимательно выслушал просьбу Глауена, после чего покачал головой.

– Я не могу вам ничем помочь. У Огмо Энтерпрайсис закрытый счет. Деньги туда может положить любой, а потом, с нашей точки зрения, они просто исчезают. Снять деньги с этого счета можно только используя соответствующий код. Сам счет засекречен и анонимен; для вас это все равно, что он вообще не существует.

– И вы не можете его вычислить, даже если бы и захотели сделать это?

– Какой-нибудь гений в области вычислительной техники мог бы вскрыть этот счет, положа на него какую-нибудь сумму и проследив ее движение по действиям компьютера. Он мог бы и вычислить код, хотя в этом я не совсем уверен. Но определить владельца счета не смог бы и он.

– А если бы Ольвари Ирлинг приказал бы вам сделать это не взирая ни на какие расходы?

Менеджер внимательно посмотрел на Глауена взглядом, в котором смешались расчетливость и любопытство.

– Как-то вы слишком легко ссылаетесь на это имя, – с недоверчивостью заметил менеджер.

– А что в этом такого? На данный момент он гостит на станции Араминта. Мне достаточно высказать предположение и он тут же уволит вас с вашего поста.

– Правда? У вас на него большое влияние. Интересно. Пожалуйста, попросите его повысить меня в должности до первого исполнительного директора, с соответствующим повышением зарплаты.

– Я вполне могу это сделать, если вы снабдите меня необходимой информацией.

Менеджер с грустью покачал головой.

– В данном вопросе я ничего не могу сделать. И дело даже не в банковских правилах. Код известен только владельцу счета. Его имени нет ни в каких банковских документах.

Глауен с бредущим по пятам Кеди вышел из банка. Когда они вернулись в гостиницу «Путник», настроение у Глауена было очень мрачное.

В фойе гостиницы Глауен рухнул на стул, а Кеди встал рядом и с загадочной улыбкой.

– Ну и что теперь?

– Я бы тоже хотел это знать.

– Ты не хочешь никого больше опросить?

– А кого еще? О чем мне спрашивать?

– Здесь много чего можно узнать, – равнодушно пожал плечами Кеди, – Соум большой мир.

– Дай мне подумать над нашим положением.

– Подумай, – согласился Кеди и пошел к доске объявлений. Вдруг он издал радостный клич и в припрыжку бросился через все фойе обратно к Глауену, – Мы не можем уезжать с Соума! Сейчас просто невозможно уехать!

– Что еще такое?

– Посмотри на афишу!

Без всякого интереса Глауен подошел к доске объявлений и обнаружил на ней следующий плакат, напечатанный веселыми разноцветными буквами:

Известный импресарио

Мастер Флорест

Вместе со своей талантливой труппой

Бродяги Хлыста

Снова на Соуме

Рекомендуем заблаговременно приобретать билеты.

– Они задержатся здесь на месяц, а то и более, – заметил Глауен, – Мы уезжаем завтра.

– Завтра? – в шоке воскликнул Кеди, – Я не собираюсь уезжать завтра!

– Оставайся здесь сколько хочешь, – согласился Глауен, – только не надоедай мне больше своими дурацкими жалобами.

– Советую тебе следить за своим языком! – На лице Кеди вздулись желваки и он не мигая уставился на Глауена. – Ты не с мальчиком разговариваешь!

– Извини, – вздохнул Глауен, – Я не хотел тебя обидеть.

Кеди с подчеркнутым достоинством кивнул.

– У меня есть предложение.

– Если оно не касается ни сосисок, ни труппы, то я готов выслушать.

– Все это расследование ерунда на постном масле. Я это предполагал с самого начала. Я думаю, что нам надо недельку-другую провести здесь, на Соуме, занимаясь определенными делами, а затем взять билет обратно на Кадвол.

– Поступай, как хочешь, – ответил Глауен, – Я обязан сделать все, что в моих силах, чтобы закончить это расследование. А это значит, что завтра я вылетаю на Тассадеро.

Кеди поджал губы и посмотрел в другой конец фойе.

– Долг это очень хорошо, когда он относится к чему-то необходимому. А в данном случае ты говоришь о дурацком, никому не нужном долге.

– Это уж не тебе решать.

– Нет уж, это именно мне и решать! Кому мне еще можно довериться в данном случае? Тебе? Бодвину Вуку? Арлесу? Все вы, конечно, заслуживаете уважения, но я – это я! Если я считаю, что какой-то «долг» бесполезен, то я не собираюсь утруждать. Это идиотизм болтаться не имея перед собой определенной цели. Мое достоинство не позволяет мне делать из себя дурака. Так было и так будет всегда!