Стану ему женой. Ребенок от монстра

— Я тебе плачу!

Андрей осекся — горло перехватило, столько у Глодова власти в голосе. Словно он что-то вроде овчарки, которой отдают приказ. Ее кормят, она в благодарность рвет зубами за хозяина.

Теперь хозяин недоволен.

Только ведь он не овчарка.

— Ты хотел, чтобы я нашел стрелка, и узнал, кто тебя заказал. Так? Моя работа закончена. Как минимум сегодня. Сейчас я хочу побыть с семьей, Игорь. Хочу выспаться.

— Руслан его допросит, пока будешь спать. К утру я хочу знать все. Пусть пытает, хоть на ремни его режет!

Эта внезапная прыть, бешенство — может и прав был Исаев. Глодов практически у цели: найдет братца Максима, завалит Богданова и свалит в теплые края с новой личностью, деньгами, и уверенностью, что старые враги не выйдут на него вновь. Будет греть брюхо на песке какого-нибудь райского острова.

Козел.

Ну что ж, спорить нет смысла. Это будет даже странно.

Ему нужно в больницу, а не здесь разбираться. Придется парню помучиться — а он как хотел? Сочувствия, несмотря на отчаянное дыхание за спиной, он не испытывал. Сам полез, куда не надо. Сразу было ясно — к криминалу он отношения не имел. Вот и продолжал бы так дальше.

— Не покалечь сильно, — невнятно сказал он Руслану, вернув телефон. — Утром приеду, он нужен живым и способным отвечать на мои вопросы. Обыщите местность, он мог прийти не один. Найдите тачку, на которой приехал.

Руслан ответил колким взглядом — без тебя разберемся.

Оставаться не было смысла. Не оборачиваясь, Андрей начал подниматься по лестнице, гремящей на каждом шагу. После подвала сухой пыльный воздух старого цеха показался свежим. Он выдохнул — оглянулся: людей Глодова не было.

Пульс колотился в горле, как молоточек. Он едва держал себя в руках от паники, каждый раз представляя страшную картину, как полуторагодовалую девочку берут в заложники. В подвале он держался, но сейчас горло схватило так сильно, что он не то что говорить, дышать едва мог.

По пути к машине набрал номер, надеясь, что Лена ответит.

Гудки. Чертовы гудки. А если ее перевезли? Если она уже в заложниках? Старые кошмары оживали в голове один за другим. Плюнув на все, он позвонил на ресепшен больницы. Пусть думают что хотят. В конце концов, его жену сегодня прооперировали, беспокойство, что она не берет трубку — вполне оправданно.

— Алло.

— Не могу дозвониться до жены, — медсестра терпеливо ждала, пока Андрей с трудом выдавит хоть пару связных слов. — Проверьте… — чуть не сказал — Макину, и замолчал, пытаясь вспомнить фамилию. Из головы вылетело. — Проверьте Гранину Елену. После операции…

— Вы не можете дозвониться? Уже поздно, ваша жена спит…

— Проверьте! — рявкнул он, и она, наконец, вспомнила об обязанностях. Он услышал стук каблуков и эхо.

Продолжая держать трубку возле уха, Андрей сел за руль и завел машину.

Телефон медсестра взяла с собой: он слышал отзвуки, ее дыхание и шелест одежды. Затем негромкий разговор и в трубке прошелестел бесцветный голос:

— Алло.

Лена. Печальная, лишенная сил, но он был счастлив ее слышать. От облегчения, наконец, разболелось горло — спазм отпустил.

— Милая… — пробормотал он. — Милая, я сейчас приеду.

Глава 32

Я смотрела в потолок, сложив на груди тощие руки.

Не хочу, чтобы он приезжал. Не хочу его видеть.

Моего Андрея, которого любила, ждала, дорожила и считала близким. Не хочу. Потому что больно. Эта смска не удивила. Я заблокировала номер, чтобы секретарша больше не писала, и лежала, не отвечая на звонки, хотя телефон разрывался.

Не могла.

В глубине души я допускала такую вероятность. Он убил наших врагов, обеспечил спокойную жизнь мне и дочери, ушел на дно. Сделал все, как обещал. А вот о верности речи не было.

Он меня не любил, и не скрывал этого.

Конечно, за этот срок у него кто-то был. Но одно дело думать, а другое — узнать от соперницы. Я понимаю, зачем девушки пишут такое. Она решила, я настоящая жена и хочет занять мое место. Вот и все.

Ну и шла бы на мое место, дрянь…

Я закусила губу, и пообещала себе не плакать, когда дверь распахнулась.

Андрей вошел, оглядел меня — маленькое привидение на кушетке под белой простыней, и выдохнул. Не заметил, как блестят в темноте мои глаза.

— Где Аня?

— В соседней палате, — почти беззвучно прошептала я.

Он не поверил на слово, вышел, проверил и вернулся. Устало сел в кресло, и опустил голову. Взгляд остановился на телефоне, лежащем на тумбе.

— Почему трубку не брала?

— Отдыхала, — я закусила губу, поняв, как трудно признаться.

Взгляд потерял фокусировку. Мысленно я вернулась в злополучное сообщение. Представляла, что они вместе — Олеся и мой Андрей. Боже, не верю в это…

— Что случилось? Чем ты расстроена? Тебя кто-то обидел?

— Мне написали… — произнесла я, глядя в пустоту.

Не могу смотреть ему в глаза.

— Что тебе написали? — обеспокоился он, и схватил телефон.

Сердце чуть не остановилось — он соображал быстрее, чем я. Как тогда, когда Андрей сам нашел тест на беременность, пока я мямлила, пытаясь объяснить, что у нас будет ребенок.

— Это правда? — только и смогла я спросить.

Он бегло прочел смску секретарши, застыл, и медленно перечитал строчку за строчкой.

— Лена… — выдохнул он, с состраданием взглянув мне в глаза.

В зрачках была знакомая глубокая темнота. Вины во взгляде не было, и я прикусила губу, чтобы не заплакать.

— Правда? — прошептала я. — У вас был роман?

— Нет.

— Тогда она врет? — я привстала, чтобы не терять с ним зрительный контакт. — Смотри в глаза, пожалуйста! Ты с ней встречался? Андрей, я ни в чем тебя не обвиняю…

На последней фразе голос задрожал. Хотя обещала себе — мы поговорим спокойно, не пролью ни слезинки. По сути мне нечего предъявить. Я ему не жена, не невеста, не девушка. Просто мать его ребенка. Даже заветных слов не слышала.

— У вас что-то было?

Он молчал, и этого было достаточно. Я легла на спину и закрыла лицо ладонями, чтобы Андрей не видел слезы.