Старая школа рул

— Ну смотри! — процедил Мэт и зашёл в класс.

— У тебя его телефон, я правильно понял? — уточнил я.

Дэн кивнул.

— На, действуй, — подмигнул я и вытащил из кармана флэшку. — Поставь Мэту, а я порешаю с гопниками.

Дэн взял флешку из моей руки и замер.

— И вот ещё что, — покачал я головой. — Раз уж ты не смотрел «Крёстного отца», вынужден пояснить, что если хоть одна живая душа узнает об этой моей просьбе, я не то что не смогу помочь тебе с гопниками, я сам прослежу, чтобы все их угрозы воплотились в жизнь, причём, несколько раз подряд. Понимаешь меня? Кивни, если понял.

Глаза его расширились от страха, но он взял себя в руки и даже ответил:

— Я понял. Мне и самому будет плохо, если кто-то узнает.

— Молодец, — хлопнул я его по плечу. — Поверь, мы могли бы подружиться. Правда, меня страшно бесит человеческая неблагодарность.

Он кивнул, убрал флешку в карман и молча пошёл по коридору. Прозвенел звонок, и я вошёл в кабинет. Сел к Рожкову и достал учебник. Урок шёл в обычном режиме, но минут через десять после начала, в класс заглянула Медуза.

— Я на минуточку, — сказала она хорошо поставленным оперным голосом. — На одну минуточку. Только возьму у вас Краснова. Серёжа, иди сюда. Вещи оставь, я надолго тебя не задержу.

Я вышел из класса и снова шагал за ней по замершей школе, будто это и не школа вовсе, а ночная саванна, на охоту в которой вышла львица. Цель нашей встречи была мне неизвестна, но попасть в этот кабинет я хотел и сам.

Шагая, я вытащил из кармана связку ключей и быстро отсоединил брелок-диктофон. Прежде, чем вернуть ключи в карман, я отыскал взглядом ключик Розы и погладил его пальцем. Где ты, Карабас-Барабас?.. Открой тайну, несчастный. Открой тайну…

— Присядь, Серёжа, — устало кивнула Медуза, когда мы оказались в её офисе, и уселась в своё кожаное кресло. — Учителя внезапно начали тебя хвалить. Говорят, ты взялся за ум. Поздновато, конечно, но лучше поздно, чем никогда, верно? Сдать экзамен тебе это вряд ли поможет, но перед переходом в другую школу выровнять оценки — очень даже полезная вещь.

Я молча слушал.

— Всё это очень хорошо, — продолжила директриса, — но есть одна очень странная и крайне неприятная вещь… И я хочу, чтобы ты срочно, пока вся школа не сошла с ума, объяснил, что это значит.

Она взяла в руки свой мобильник и, уткнувшись в него, начала что-то искать. Часы на стене звонко, методично и бездушно отщёлкивали оставшиеся нам времена. Так-так-так-так…

— Вот — наконец, воскликнула Медуза. — Я не знаю, кто это прислал. Обычно такие вещи не подписывают своими именами. Но оставить подобное без внимания я никак не могу…

Она нажала на экран и кабинет наполнился сладкими вздохами и страстными стонами:

— Ещё… ещё… Красивый…

Я нахмурился и подался вперёд, пытаясь всунуть брелок в щель между боковой панелью и столешницей. Директриса протянула телефон, и я замер, увидев ужас, творившийся на экране.

25. Только хардкор

В наши времена компромат тоже существовал. Может быть, его даже было больше. И грязные, гнусные, отвратительные материалы тоже попадались, и совсем нередко. Но, как правило, в этих материалах реально фигурировали лица, которых пытались скомпрометировать. Например, человек, похожий на генерального прокурора.

Нет, я не говорю, что мы были честнее, если бы в наше время существовали такие инструменты, как тот же дипфейк… Оу… даже дух захватывает от рейтингов, которых могла бы достичь программа телекиллера Доренко.

Но, тем не менее, то что я увидел, меня поразило. Даже, несмотря на то, что я был более-менее подготовлен рассказами Глитча о возможностях нейросетей. Но, одно дело послушать рассказ, а другое — увидеть собственными глазами.

И то, что я увидел выглядело до ужаса натурально и… гадко. На видео я занимался сексом с Альфой. Если бы участником этого кинофильма был не я, а кто-то из моих знакомых, например, тот же Назар или Мэт, я бы ни на секунду не усомнился в достоверности записи.

Но себя я уже более-менее помнил. Тем более, кожа на теле у экранного меня была значительно темнее кожи лица. Фигура была более коренастой и явно не подростковой. Да и, судя по груди актрисы, исполнявшей роль Альфы, возраст её был сильно почтеннее, чем, собственно, у настоящей Альфы. И…

— Вот… — ткнул я пальцем. — Вот, смотрите сами, здесь лицо будто бы съехало в сторону. Никаких сомнений в том, что это… фейк! Посмотрите сами. Это стопроцентный фейк.

— Я-то посмотрела, — усмехнулась Медуза. — И даже несколько раз. И, вполне возможно, то что ты говоришь действительно правда. Да только, какая разница, фейк это или подлинная история?

— Вы шутите? А если бы на видео было ваше лицо, а не лицо Елены Владимировны?

— Так в том-то и соль, Сергей, что на этом конкретном видео не моё лицо. Это лицо Алфёровой, а это лицо Краснова. И вот вопрос, на который я очень хочу получить ответ. Почему это злоумышленник выбрал именно два ваших лица, чтобы слепить вот эту гадость?

— Вероятно, имеет зуб именно на нас.

— И чем это можно объяснить? Зачем кому-то порочить именно вас? Может быть, потому, что дыма без огня не бывает? Как ты думаешь?

— Вы что, Лидия Игоревна? Вы понимаете, что говорите?

— Я-то понимаю, а вот понимаешь ли ты? Понимаешь ли ты, что сейчас начнётся в школе? Возможно, пока мы с тобой здесь сидим это видео уже перелетает с экрана на экран твоих товарищей.

— Это вряд ли, — пожал я плечами. — Во время уроков все мобильные телефоны должны быть выключены.

— Ну, на перемене. Она скоро начнётся.

— Хорошо, — согласился я. — Это всё возможно. Но как я могу помешать этому?

— А представь, что эта прекрасная и эмоциональная запись появится за пределами школы? Какой-нибудь хайпожор, ЛОМ-инфлюэнсер пожелает пропиариться на жареном и выплеснет эту запись в массы. В народ, так сказать. Ты это представляешь?

Половину слов не понял, но в целом — да…

— Да, — пожал я плечами. — Единственное, чего я не представляю — это что вы хотите от меня? Кто-то слепил эту поделку, не выдерживающую критики, и вы хотите чтобы я что? Чтобы я сказал, мол, да, это я, это правда, простите меня, я ухожу в другую школу? Насколько я знаю в моём переводе из школы были лично вы заинтересованы.

— Что? — растянула она губы в удивлённой улыбке.

— И ещё один человек, приходивший к вам на приём. А что если тот же самый э-э-э… ЛОМ… напишет, что руководство школы использует недопустимые методы для расправы над неугодными учениками и учителями? Эффект будет не меньше, не так ли?

— Погоди, Сергей, — замотала головой директриса. — Я ведь тебе не враг, пойми. Мы с тобой находимся в одной лодке, нам обоим не нужен скандал.

— Лично мне всё равно, вообще-то. — пожал я плечами. — Но только до тех пор, пока вы не начали давить на меня или на Алфёрову. А если начнёте, то мне этот скандал станет, как раз, очень полезен. Потому что все увидят ваши методы управления школой.