Чтение онлайн

ЖАНРЫ

Старший брат царя. Книги 3 и 4
Шрифт:

Неждан дал Щелчку ещё денежку и ушёл, не оглядываясь.

Клим и Неждан встретились радостно, расцеловались и уединились на огороде под развесистой ветлой; им было что порассказать друг другу...

Неждан понимал, какие переживания достались на долю Клима, и не возражал его словам, что, мол, было бы легче вместе с другими оказаться в кремлёвском рву, чем видеть случившееся со стороны! И согласился с Климом, что немедленно нужно покинуть Москву — пусть ноги его тут не будет! Напоследок Клим решил повидать близких своих.

Двурот сообщил подозрения о спутнике Клима, Неждан уже успел кое-что разузнать о нём и, после беседы с Климом, уединился на огороде с Левко. На удивление Клима, их беседа длилась недолго, они пришли оба довольные. Неждан сообщил, что у него с Левко нашлись общие други и что теперь Левко — приказчик Неждана.

Более того, у них состоялось тайное соглашение: в ту же ночь люди Неждана помогли Левко умыкнуть из разваливающегося хозяйства Вяземского невесту его Дашеньку.

На следующее утро Неждан приехал в Москворечье в крытой тележке за Климом. Прежде всего они посетили подворье Строгановых. Там знали, что государь помиловал Клима, но потеряли его след. Теперь приказчик обещал уже на этой седмице отправить лекаря домой, его там, оказывается, ждёт старец Иосиф, коему недужится.

Следующее посещение купца Исая Никитовича Колотилина оказалось неудачным: Исай вместе со своим зятем были в отъезде. Его жена Ольга Мавровна сообщила, что это его последний выезд. Дело передаёт зятю, а сам на покой — состарился он, одышка мучает. Она же вон как была рада гостю дорогому. Тут же поведала о своих болестях, с горечью выслушала подробности смерти подруги своей, Софии Игнатьевны, жены Аники Строганова. Ольга Мавровна расстроилась до слёз, что Климушка не остался на обед. Тот обещал непременно посетить её ещё раз перед отъездом в Соль Вычегодскую.

Потом тележка покатилась к стрелецкой вдовушке Акулине, она жила на Неглинной. Но в её доме Клима встретили чужие люди. Они сообщили, что вот уже скоро год, как Акулина живёт в Коломенском, у родителей кремлёвского стражника Сысоя. У Клима невольно вырвалось:

— Она замуж вышла?

— Вот этого не ведаем, — был ответ. — Она нам разрешила жить тут до будущей весны, когда она вернётся.

В Коломенское он не поехал — и далеко, да и люди незнакомые.

Дня через два ещё раз посетил Ольгу Мавровну. Провёл с ней полный день, а назавтра покинул Москву. Как только минул заставу и за деревьями скрылись золотые маковки Ивана Великого, Клим прочитал долгую молитву и ему стало легче на душе. Он полагал больше никогда не заглядывать в этот несчастный город со страшным правителем!

Однако будущего он не ведал...

...Соль Вычегодская встретила его великим унынием: схимник Иосиф преставился! Окончился жизненный путь Аники Фёдоровича Строганова. Клим искренне горевал, как о самом близком, родном человеке. Не будь на его пути Аники, как бы сложилась судьба Клима?! А ныне он — Клим Акимович Безымов Одноглаз, мещанин Соли Вычегодской, и вовеки...

Книга четвёртая

ПОБЕДИТЕЛЬ

ЧАСТЬ ДЕСЯТАЯ

БИТВА ПОД МОЛОДЬЮ

1

И снова весна. Как год назад, Клим собрал полсотню доброхотов из воев и служителей церкви, вышли на природу, занялись лекарской учёбой и добычей целебных трав. На это раз Клим вёл себя осторожнее, старался не оставаться в одиночестве, а Гулька сам не расставался с саблей и следил, чтобы у Клима под рукой был пистолет, подарок англичан. В свою очередь, воевода Фокей рассылал по всей округе разъезды стражников, которые вылавливали подозрительных людишек.

К концу мая, когда сбор трав заканчивался, в Соль Вычегодскую пришло известие с южных украин: крымцы зашевелились! После Аники хозяйством управлял его старший сын Яков; на поступившие сообщения он послал распоряжение: всем приказчикам из опасных мест собираться в Москву.

А в первых числах июня из стольного града прибежал человек с невероятным и страшным известием... Яков Аникиевич пригласил всех начальных и торговых людей Соли Вычегодской, среди приглашённых был и Клим. Человек из Москвы со слезами на глазах и всхлипывая поведал: в праздник Вознесения (24 мая 1571 года) Девлет-Гирей с несметным войском подошёл к Москве. Государь из собственных, известных только ему одному соображений, основные силы отвёл от Москвы к Ярославлю, оставив для обороны по реке Оке несколько небольших полков. Однако крымский хан обошёл

стороной и эти полки. Дети опальных бояр и какой-то Кудеяр, указали хану неохраняемую переправу близ Калуги. Русские полки поспешно отступили к Москве, решив обороняться от мощного противника в городе. Девлет-Гирей на приступ не пошёл, от осады отказался, а просто поджёг пригороды. Пожар стремительно распространился на весь город. Москва сгорела дотла! Сотни тысяч горожан и воев погибли в огне. Девлет принялся грабить и уничтожать округу, оставшуюся без защиты. В начале июня крымчаки покинули Подмосковье с сотней тысяч пленных русичей...

На второй день Яков умчался в Москву налегке, а в конце седмицы из Соли Вычегодской вышел обоз: более сотни подвод с солью, продуктами и строительными инструментами. Обоз сопровождали, кроме возчиков, две сотни плотников — теперь это самый необходимый народ в столице, и сотня конников, обученных строительному ремеслу, с Василием Бугаём во главе, а Клим — вроде как его товарищ.

Всякое пожарище — унылая картина, а многовёрстное — устрашает! Жуткую картину увидел Клим ещё на подъезде к селу Алексеевскому. После пожара минуло больше месяца, а порывы ветра с полдня вместе с пепельной метелью приносили удушливый трупный запах: оставшиеся в живых и прибывшие сюда были не в силах предать земле все тела обгорелых людей и трупы животных. Вот минули Яузу, вместо весёлого пригорода перед ними лежало чёрное выгоревшее поле. Обгоревшие стволы деревьев, остовы очагов и редкие-редкие тёмные фигуры людей. Ближе к Земляному валу начали встречаться кирпичные и каменные дома, обгоревшие и закопчённые, но пригодные для жилья. Здесь появились землянки и хибары из обгорелых брёвен и досок, и шевелились погорельцы.

На строгановском подворье разгром и запустение, как и всюду. Тут погибли многие приказчики с окраин, искавшие убежища в Москве. Обоз встретили семь человек, двое приехали с Яковом, да пятеро оставшихся в живых, раненые и обожжённые, так что Климу сразу нашлась работа. Якова Аникиевича не было — куда-то уехал.

На подворье сразу прибыло без малого четыре сотни людей, да две сотни коней, и сразу большая забота — водопой. В Москве сроду мало колодцев, воду брали из рек, многочисленных ручьёв и родников. После пожара реки оказались отравленными — в них сбрасывали разлагающиеся тела погибших, зарывать в землю не хватало сил. Трупов было такое множество, что Яуза и Москва-река запрудились и выходили из берегов, а ручьи и родники почему-то иссякли. До сих пор вода из рек губила оставшихся в живых. Потому по совету Клима в подворье воду привозили в бочках с верхней Яузы, туда же отправили пастись свободных от работы коней. Все прибывшие занялись заготовкой леса — Яков в приказе получил разрешение рубить не только для себя, но и на продажу.

Клим, как и год назад, пошёл искать своих знакомых. Первым по пути был Охотный ряд, он побрёл по пожарищу к тому месту, где был дом купца Колотилина. Улица обозначалась чредой закопчённых, пол у развалившихся печей, да кое-где остатки кованых ворот. Люди тут встречались почаще; огненная примета москвичей того времени — испачканные углём лица, — с водой было очень трудно, и набитая угодной пылью одежда. Вот усадьба купца Исая, уцелел кирпичный сводчатый вход в обширный подвал. Рядом с ним подвода, и трое сгружают брёвна. В одном из работников Клим узнал зятя Колотилина Силантия Зыбина и, подойдя, приветствовал его. Тот всмотрелся в Клима, узнал его. Вытер рукавом лоб, размазав угольную пыль, и, опустив руки, тяжело вздохнул:

— Здравствуешь, Клим-лекарь! Вот ты-то меня и доконаешь. Всё, ребята, отдых. Поснедайте, там в телеге хлеб и лук, на двоих хватит. Вот так-то, Клим. О кабальных Исая Никитича я помню, но ничего у меня нет. Вот кобыла, телега и я сам. Прости, но это всё!

— Зря горишься, Силантий, я пришёл не за долгом, а помочь. Исай Никитыч и Ольга Мавровна где?

Силантий снял колпак и перекрестился, Клим тоже, и выслушал печальную историю...

Силантий ездил в Хлыново закупать шкуры и вернулся к пожарищу седмицу назад. Вот в этом самом подвале нашёл задохнувшихся тестя, тёщу со служанкой. Ни жены, ни дочери! Рядом с погибшим тестем нашёл пустой ларец, а там должны быть немалые сбережения. Видать, в подвале побывали злые люди! Силантий продал по-скорому шкуры, подводы, похоронил близких, рассчитался с оставшимися в живых приказчиками и остался, как говорится, гол как сокол. Да вот спасибо — два младших приказчика с ним остались, помогают ему...

Поделиться с друзьями: