Старуха Кристи – отдыхает!

– Так вам, – кивнул мальчишка, – чего, не узнали меня?

– Извини, – насторожилась я, – нет. Разве мы встречались раньше?

– Я только что воду на вас пролил, – засмеялся продавец.

– А-а-а, – сообразила я, – и что?

– Думаете, я такой неловкий, стакан на подносе удержать не могу?

– Со всеми случиться может, не дергайся, я уже забыла, одежда давно высохла, – успокоила я мальчика, – ерунда, не переживай.

Мороженщик хихикнул.

– И не парюсь совсем, мне велели вас облить и денег за это дали.

– Кто?!

– Информация стоит пятьсот рублей, – заявил продавец.

Поколебавшись, я вытащила кошелек. В портмоне лежали три тысячи «представительских», Гри велел тратить их на нужды расследования, более того, он сказал:

– Если понимаешь, что сведения интересные, плати, не стесняйся.

– Хорошо, – кивнула я, – только чек мне не дадут, как отчитываться?

– Никак, – хмыкнул Гри, – на слово поверю.

Поэтому сейчас я заколебалась, давать ли наглому пареньку столь большую сумму или поторговаться?

– Столько нету, – наконец заявила я, – триста хочешь?

Мороженщик сложил губы трубочкой и свистнул.

– Не, пятьсот, если вам охота разузнать, кто над вами пошутил, несите бабки, я всегда тут стою.

– Дорого просишь.

– Так за дело!

– А если мне и неинтересно вовсе?

– Чего тогда торгуетесь?

Делать нечего, пришлось вынимать купюру. Подросток внимательно поглядел ее на свет, поковырял ногтем, аккуратно сложил, засунул в висящий на поясе кошелек и завел рассказ:

– Подошла ко мне чувырла, расфуфыренная такая, и спросила:

– Хочешь заработать?

– Делать чего? – предусмотрительно поинтересовался торговец.

– Ерунду. Купить в пиццерии минеральную воду и по моему знаку вылить ее на девушку.

– На какую?

– В кафе сидит, бейсболку на себя нацепила, козырек опустила, думает, ее никто не узнает, – хмыкнула «заказчица», – у окошка устроилась. Я руку подниму и волосы поправлю, вот так. Как увидишь, опрокидывай на гадину воду.

– А если она мне по морде настучит? – заколебался парнишка.

– Так за что я деньги плачу? Впрочем, не бойся, дело ерундовое, подумаешь, минералка, со всяким случиться может, ну поорет пару минут. Ты ее, главное, отвлеки, чтобы в мою сторону не глядела.

– Зачем?

– Боже! Какой любопытный! Впрочем, ладно. Гадюка за мной следит, ее наняла жена моего любовника, мужик сейчас сюда подойдет, вот я и хочу, чтобы мы успели уйти, пока девка с тобой лаяться станет.

– Ладно, дело простое! – захихикал парнишка.

– Что за бред! – вспылила я. – Ни о каком муже я не слышала! Как эта чувырла выглядела? Она тебе не назвалась случайно?

– Паспорт показала, с пропиской!

– Да ну! И как зовут врунью?

Паренек с жалостью поглядел на меня.

– Ну ты даешь?! Ясное дело, ничего киса о себе рассказывать не стала, но ты можешь на нее посмотреть.

– Где?

– В пиццерии, у Рустама, до сих пор там сидит, мертвая. Кстати, не знаешь, кто ее, а? Я уже потом сообразил, что она меня обманула.

– Почему?

Мороженщик почесал в затылке.

– Когда тебя облил, я хорошо столик видел, где эта девка сидела. Специально так встал, чтобы условный знак не пропустить. Ну она волосы поправила, я стакан опрокинул, ты обернулась и давай вопить. А из-за столика вовсе даже не мужик поднялся, а тетка, вся в черном и в шляпе. Пока ты кипела, баба убежала, а девка, что мне денег дала, сидеть осталась. Я тебя, сколько мог, отвлекал, думал, чувырла тоже сбежать хочет, но нет, она навалилась на стенку и ни с места.

– Не видел, куда тетка в черном понеслась? – в нетерпении воскликнула я.

– Вон, около газетного ларька Сеня сигаретами торгует, столик видишь маленький?

– Да.

– У него спроси.

– Почему?

Мороженщик скривился.

– Он тут ругался, остановиться не мог, эта, в черном, ему лоток снесла…

Я побежала к парню с сигаретами, оглядела его товар и решила завести разговор издалека.

– Отчего справа курево дешевле? Просроченное?

Сеня мрачно буркнул:

– Не кефиром торгую, табак долго хранится, пачки грязные, упали на асфальт, вот и пришлось себя в убыток Цену назначить, может, кто польстится. Кстати, внутри они чистые, с сигаретами ничего не случилось, только сверху в пятнах, бери, пользуйся моментом.

– Что же ты так поступаешь, – укорила я продавца, – пошвырял товар, этак ведь не разбогатеешь.

– О каком богатстве речь, тут бы на еду хватило, – надулся Сеня.

– Вот видишь, – не успокаивалась я, – дела и так плохо идут, а ты еще неаккуратен.

– Я тут ни при чем! Баба-идиотка по улице неслась и мой лоток опрокинула. Охнуть не успел, пачки на асфальт попадали.

– И ты за ней не погнался? Отчего не потребовал компенсацию? Помнишь, как она выглядела?

Сеня нахмурился.

– В шляпе.

– Ну хоть сколько лет нахалке? – «дожимала» я Сеню.

– Хрен разберет, тощенькая девчонка. Джинсики, курточка…

– И шляпа?!

– Ага, – не усмотрел ничего странного в этом сочетании Сеня, – пронеслась вихрем, вскочила в «Жигули», и фр-р-р.

– Ты бы номер записал, – наседала я.

– А смысл, – мирно ответил Сеня, – такой хачмобиль типа такси, вон их сколько стоит! Близорукость у меня, вдаль плохо вижу, вот цвет помню, белый!

Глава 29

Гри, выслушав мой доклад, тяжко вздохнул.

– Может, попросить твоего приятеля из милиции, Федора, проверить владельцев соответствующих машин? – предложила я. – Вдруг шофер помнит, куда вез девицу.

Гри покачал головой.

– Дурацкая идея. Во-первых, неизвестен точный цвет машины.