Старые деньги

Кир неожиданно стал серьезным, плотно сжал тонкие губы и снова уставился в окно на мерно падающие снежинки, которые в свете уличных фонарей казались безвольными мотыльками.

– Я слышала, что ты все время с ним соперничаешь.

– Вздор, соперничество предполагает, что я сомневаюсь, кто из нас лучше, а я не сомневаюсь! – ответил Кир и потянулся за своим пуховиком. – Пойдем, я покажу тебе один особняк, здесь недалеко, успеем, пока Егор соберет наш заказ.

Камиль уходить из кафе не хотелось, но и отказываться было неудобно. Она еще раз метнула влюбленный взгляд в сторону Егора и, взяв под мышку свою пушистую песцовую шубку, отправилась следом за Сухим.

Улица, на которую вышли молодые люди, походила на декорации к новогодней сказке. Тротуары замело пушистым снегом, нарядные елки сверкали огнями не только на площадях, но и у каждого кафе, они выглядывали из витрин маленьких бутиков и торжественно замерли в глубине больших магазинов. Прохожие в приподнятом настроении торопились домой – кто с тортом, перевязанным яркой лентой, кто с грудой подарков. И только дворец княгини Юсуповой застыл в своей величественности – нарядный и грозный одновременно. Его потрепанный временем фасад в стиле необарокко будто предостерегал об опасности, поставив у входа кариатид со строгим взглядом, а массивные дубовые двери намекали, что внутри скрываются жуткие тайны.

– О, так я знаю этот дом! – всплеснув руками, радостно воскликнула Камиль, с любопытством рассматривая дворец, наклоняя голову то на один, то на другой бок. – В нем жила Пиковая дама, про которую писал Пушкин.

Сухой снисходительно улыбнулся и, взяв ее за руку, потащил через пешеходный переход:

– Подойдем поближе, ты сможешь потрогать эти прекрасные скульптуры кариатид. А насчет Пиковой дамы – так это городская легенда. Особняк построили после смерти Пушкина, к тому же здесь никогда не было хозяев.

– Как это?

– Все просто. Его строили шесть лет, а за это время Зинаида Юсупова, заказчица, вышла замуж и уехала за границу. И когда в тысяча восемьсот шестидесятом году он был готов, жить здесь было некому. Потом его сдавали в аренду двум театрам, в Первую мировую оборудовали госпиталь, а дальше – революция семнадцатого года, и особняк стал достоянием народа.

Кир поднял голову, чтобы показать две скульптуры у балкона второго этажа, но тут его лицо исказила жуткая гримаса. Будто он увидел привидение той самой Пиковой дамы. Позабыв, что пришел с Камиль, он направился к вывеске, которая неумело была пристроена на крайней пилястре. Когда Камиль его догнала и окликнула, Сухой не отреагировал, а нервно стал сдирать синий лист плотной бумаги, на котором было написано белыми буквами: «Здание закрыто на реставрацию».

Лицо молодого человека сделалось красным, левая щека вздрагивала, а в глазах появился нездоровый блеск.

– Мне срочно нужно туда попасть, – несколько раз дернув за ручку массивной двери, сказал Кир, будто не понимая, что войти в здание невозможно. – Слышишь, Камиль, мы немедленно должны попасть внутрь!

– Так здесь закрыто, реставрация, ты что, не умеешь читать?

– Вот именно, реставрация – это самое страшное, что могло произойти, – он подтолкнул девушку в сторону от центрального входа и лихорадочно что-то стал прикидывать в голове, бубня себе под нос. – Реставрация, надо же, удумали, двести лет нечего не делали, а теперь на тебе.

– Постой, Кир, давай вернемся в кафе, – предчувствуя неладное, начала уговаривать его Камиль. – Егор подал свои знаменитые пирожные, пошли, а?

– Забудь про пирожные! – рявкнул Кир, но, поняв, что ему может понадобиться помощь Камиль, смягчился и начал ее уговаривать: – Ты же любишь приключения? А у меня есть чертежи этого особняка, там со двора еще один вход. Ты посмотришь интерьеры – красотища! Все подлинники – и лепнина, и позолота, все-все осталось нетронутым с тех давних времен. А на парадной лестнице огромное зеркало, в него попали осколки снаряда во время Второй мировой, так они тоже на месте, только представь!

Камиль какое-то время колебалась, но Сухой обладал невероятным даром убеждения, и спустя минут пятнадцать она уже стояла на первом этаже у входа в просторный зрительный зал с огромной хрустальной люстрой под потолком и, восторженно прижимая руки к груди, смотрела на бархатные кресла без зрителей и сцену без артистов:

– Вот это настоящая старина, я непременно хочу посмотреть на Белую гостиную.

– Нет, Камиль, пока мы не попались, нужно торопиться, – оглядываясь по сторонам, начал взволнованно говорить Сухой.

– Торопиться? Для чего?

– Нужно сейчас на лифте подняться наверх, туда, где раньше был зимний сад, я там должен кое-что забрать.

– Я не буду участвовать в сомнительных делах! Все хотят заставить меня сделать что-то противозаконное. Ты потом меня подставишь и снова обвинишь в воровстве!

– Замолчи! – вдруг взревел Сухой. Он силой потащил девушку к лифту и нажал кнопку вызова.

Обшарпанная дверь через пару секунд открылась с неприятным зловещим скрипом. Лампочка внутри затхлой кабины, несколько раз моргнув, погасла.

– Я боюсь лифтов, а таких старых – и подавно. Ты поезжай, а я тебя здесь подожду, – плаксивым голосом начала уговаривать Камиль Сухого, но он был неумолим.

Стал силой заталкивать девушку внутрь кабины, не обращая внимания на ее мольбы, а когда Камиль схватилась руками за дверь, не давая ее закрыть, Кир гневно сверкнул глазами и выпалил:

– Да какого черта ты такая настырная?! Не смогу я одной рукой открыть тайник! Понимаешь?

И только сейчас Камиль поняла, что скованность движений Кира, которая казалась ей манерной сдержанностью, была вовсе не из-за того, что он строил из себя неотразимого денди. В театре он не смог удержать ее от падения не потому, что поленился достать руку из кармана, и сейчас длинные рукава толстовки были не просто данью моде, в них юноша прятал больную руку. Девушка прижалась к стенке лифта и тихо спросила первое, что пришло на ум:

– Ты ее сломал?

– Неважно, – кое-как справляясь с эмоциями, пробормотал Кир. – Просто мне сейчас нужна твоя помощь. Ты же в состоянии сделать что-то для другого человека?

– Я стану помогать, только если ты мне все расскажешь! Может, ты задумал преступление!

– Это очень длинная история, – полушепотом произнес Кир, постукивая носом кроссовка по стенке лифта.

– Ничего страшного, мой кофе уже все равно остыл, – настаивала Камиль, скрестив руки на груди, явно демонстрируя, что не сдвинется с места, пока не услышит объяснения.

– Ну, в общих чертах история гласит, что наследником всего имущества Юсуповых, в том числе и этого особняка, был Феликс Юсупов, и когда в тысяча девятьсот шестнадцатом году его арестовали за убийство Распутина, он приказал своему слуге кое-что взять в тайнике своего дома на Мойке и спрятать здесь.

Камиль засмеялась и махнула рукой:

– И всего-то.

– Да, а что тут смешного?

– Эти сокровища уже давно вытащили.

– А вот и нет. Я же говорил, в этом дворце никогда не проводили реставрацию.