Старый Краков
Шрифт:
Рядом с главной площадью городка находится Академия изящных искусств, которая заботами Яна Матейко, радевшего о процветании польского искусства, в 1873 году преобразилась из школы в высшее учебное заведение. Спустя 3 года она перебралась в новое здание, и только тогда, в 1880 году, стала называться академией. Кроме гениального художника Яна Матейко, ее стены помнят других превосходных мастеров: Станислава Выспяньского, Юзефа Мехоффера, Тадеуша Кантора, всемирно известного режиссера Анджея Вайду. Среди прекрасных живописцев, связанных с краковской Академией искусств, особенно выделяется Яцек Мальчевский, чьи фантастические полотна производят ошеломляющее впечатление и надолго остаются в памяти.
Юность Мальчевского прошла во второй половине XIX века, когда в литературе и искусстве господствовал романтизм. Большую роль в воспитании будущего художника сыграл отец, старавшийся привить Яцеку идеи патриотизма, любовь к своему народу и родной земле. Не в пример другим художникам Мальчевский жил без особых потрясений, чему помогли воспитание, относительно спокойное время и отчасти то, что с самого детства его, сына мещанина, окружали аристократы: говорят, что живописец Мальчевский был потомком древней королевской династии Пястов. Он был одним из главных представителей литературно-художественного движения «Молодая Польша», основанного Станиславом Выспяньским. Благодаря деятельности этой организации на рубеже XIX–XX
В молодости Мальчевский писал на темы сельского быта. В 1882–1895 годах, будучи мастером зрелым, он обратился к творчеству своих выдающихся коллег Юлиуша Словацкого и Артура Гроттгера. Его полотна того времени были исполнены реалистичности и патриотизма. Вернувшись к символизму, владея разными живописными стилями, Мальчевский выработал собственную манеру, где фантазия соединялась с реальностью. Он использовал яркую, насыщенную палитру и сказочные сюжеты, помещая в свои композиции ангелов, русалок и фавнов рядом с историческими персонажами. Живописец увлекался портретами, создавая подобные картины в очень интересной символичной форме, размещая себя или заказчиков на фоне пейзажа.
Сформировавшись как профессионал в XIX веке, Мальчевский не собирался подстраиваться под век XX. Интеллигент, воспитанный на идеалах романтизма, продолжал писать картины, с которых смотрели прелестные нимфы и молодые поляки, олицетворявшие исполнение надежд многострадальной страны. Его работы таили в себе достоинство, меланхолию и отчужденную величественность.
Мальчевский не нашел и не старался найти свое место в стремительно меняющемся мире, где постоянно возникали новые идеи и приемы. Он видел, как его родина получила свободу, что для него было самым важным. Тем не менее новой Польше благородный интеллигент Мальчевский не был нужен: молодое поколение художников его уважало, но держалось в стороне, презирая вдохновенную романтику и прославляя экспрессивный авангард. В 1929 году Яцек Мальчевский умер, закончив жизнь в славе и богатстве, без сомнения, оставив заметный след в мировом изобразительном искусстве.Австрийский Подгуже
Немало замечательных людей своими деяниями прославляли Краков на протяжении всей его истории. Среди них были политики, ученые, художники, литераторы, архитекторы, даже такие, которые, начав строить новый город вблизи старого, не подозревали, что участвуют в создании еще одного района Кракова.
В XVII веке там, где теперь раскинулся Подгуже, находилось глухое урочище Кременки. Возникшее в этих местах поселение получило толчок к развитию в 1772 году, после первого раздела Польши, когда здесь обосновались австрийцы, пожелавшие создать город – конкурент Кракова. Знаменитый австрийский инженер Кароль де Хоферн составил проект, но осуществить его не успел.
В 1784 году император Иосиф II торжественно даровал еще недостроенному Подгуже права на городскую автономию. Связанные с этим привилегии манили сюда множество переселенцев, не всегда добропорядочных, порой приезжавших ради контрабанды, благо городок стоял вблизи границы. В 1808 году у Подгуже появился собственный герб, на котором почему-то был изображен лежащий у реки Нептун. Теперь от австрийского хозяйства остались только фрагменты построенных ими фортификационных сооружений на улице Кшеменки.
Именно в этом городке в 1846 году вспыхнула и быстро угасла краковская революция, сменившаяся переворотом в технической сфере. В конце того же века железная дорога соединила Подгуже с другими городами страны, а к началу следующего столетия он имел репутацию промышленного центра, одного из важнейших в Галиции. В состав Кракова Подгуже вошел в 1915 году.
На рыночной площади когда-то самостоятельного городка возвышается костел Святого Юзефа, построенный в 1694–1703 годах. Храм не появился бы на свет, если бы не поддержка сандомирского воеводы Михала Варшицкого, который заботился о благополучии женского бернардинского монастыря. В Польше бернардинцами называли монахов-францисканцев, которые в 1453 году обосновались при костеле Святого Бернарда в Кракове.
В скромном храме Святого Юзефа находится башня, немного напоминающая башню Мариацкого костела. Самой ценной частью его интерьера является алтарь, украшенный чудотворным образом самого Юзефа (XVII век), дарованным Кракову папой Урбаном VIII. В боковом алтаре находится маленькая фигурка Младенца Иисуса (XVII век), иначе называемая Котеланским младенцем из-за того, что раньше она принадлежала страдомскому костелу Котелок. Храм бернардинок так же, как и множество других религиозных зданий Кракова, не уберегся от пожаров, к счастью, почти ничего не утратив из богатого внутреннего убранства.
Среди зданий на рыночной площади Подгуже особняком стоит дом Под черным орлом, когда-то бывший гостиницей с привлекавшим горожан винным погребком. «Под крыло черного орла», то есть во внутренний двор дома, можно попасть, пройдя через широкие ворота, приспособленные для проезда больших купеческих карет: основательно подкрепившись в кабачке, гости дружной компанией отбывали на берег Вислы – на свежий воздух и речной простор.
В Кракове, полном парков и скверов, можно прогуляться в тени деревьев, насладиться пейзажами, укрепив здоровье и заодно приобщившись к неспешной жизни старого города. Находясь в романтичной обстановке парка Бернардского в Подгуже, невозможно поверить, что всего столетие назад на этом месте были каменоломни.
Людская молва связывает их с чернокнижником Твардовским, якобы открывшим в одной из пещер, или ям, школу, где он обучал краковян черной магии. Теперь завсегдатаями прекрасного парка являются родители с детьми, которые играют на прекрасно оборудованных площадках, не боясь никакой чертовщины.На самом верху Кременок с XIII века стоит костел Святого Бенедикта, который, возможно, построили братья этого ордена, пришедшие сюда из близлежащего селения в надежде найти покой и умиротворение на обширной пустоши. Археологи обнаружили, что в X веке на этом месте находилась каменная ротонда, где язычники поклонялись своим богам, имевшая для них значение столь же важное, как позднее для христиан Вавель.
По форме храм напоминает гриб: таким странным с виду он стал не сразу, а в XVII веке. Его двери обычно закрыты для широкой публики, но дважды в год, в день святого Бенедикта и на праздник Рэнкавка, следующий сразу за Пасхой, посещение все же возможно.
Большую площадь в Подгуже занимает кладбище. Типичное для Польши, оно представляет собой некрополь, состоящий из могил-склепов, накрытых тяжелыми каменными плитами, но в некоторые из них можно пройти через обычные двери. В одном таком сооружении обычно размещается несколько семейных захоронений: по мере надобности могильную плиту просто поднимают, ставят внутрь очередной гроб и закрывают до следующих похорон. Поляки считают своим долгом навещать умерших родственников, поэтому здесь, как и на остальных краковских кладбищах, можно увидеть горящие свечи и свежие цветы.
С легендарного кургана Кракус в Подгуже открывается великолепный вид на Старый город. Любоваться
городскими пейзажами отсюда лучше всего зимой, когда зелень не мешает обзору и хорошо видны дворцы и соборы Кракова, давно вышедшего за пределы Плант и присоединившего крупные окрестные селения. Уютные и спокойные городки зачастую имеют архитектуру не менее прекрасную и сохранившуюся лучше, чем в большом городе. Это относится, в частности, к барочным храмам. Своеобразное краковское барокко, подобно краковской готике, имеет ярко выраженные черты: плоский декор, обилие черного мрамора, строгая изысканная отделка.Оригинальность местного искусства исходит от сарматской культуры, где плоскостное изображение сочетается с реалистичностью деталей, что особенно заметно в портретах. Доминируя в погребальных памятниках, они также украшают интерьеры церквей, чаще всего барочных, примером чему служит костел бернардинцев. Построенный в последней четверти XVII века на месте разрушенной шведами готической церкви, этот храм с восьмигранными романскими башнями изумляет величиной и строгостью отделки, удивительной для барокко вообще и обычной для барокко краковского.Казимеж со Скалкой
Если храмы Страдома скрываются в гуще городской застройки, то архитектурный ансамбль Казимежа на Скалке, состоящий из костела и монастыря паулинов, находится на возвышенности, или, как говорят здесь, на взгорке, у самого берега Вислы. Некогда в этих местах обитали племена язычников-вислян, а в XI веке с полной победой христианства их капища сменились романскими храмами, с одним из которых связана мрачная история.
В 1079 году польский король Болеслав Смелый повздорил с краковским епископом Станиславом из Щчепанова и во время ссоры снес ему голову мечом. Тело святого отца было разрублено на куски и брошено в пруд у костела. В воде останки чудесным образом срослись, их обнаружили крестьяне, выловили и похоронили сначала в костеле на Скалке, а спустя 10 лет – на Вавеле. Впоследствии сросшееся тело епископа стало символом единения Польши, которая из раздробленных княжеств превратилась в могучее государство. Станислав был канонизирован и с тех пор считается покровителем Польши. В память о нем каждый год 8 мая, в день святого Станислава, торжественная процессия проходит от Скалки к Вавельскому холму. Кроме того, именем святого Станислава названа небольшая улочка, ведущая к костелу На Скалке, а рядом с храмом в центре небольшого пруда стоит его статуя.
Ко входу в костел ведет двусторонняя лестница с несколькими переходами, вносящая элемент декоративности в облик фасада. Изящные лестницы спускаются от монастыря к водоему и роскошным садам. Подле церковного портала скрывается в тени крипта, высеченная в скале. С 1882 года в ней находится мавзолей, где покоится прах великих поляков, оставивших свой след в культуре страны – историка и летописца Яна Длугоша, художников Станислава Выспяньского, Генриха Семирадского и Яцека Мальчевского, поэтов Теофила Ленартовича и Адама Асныка. Барочное здание костела с двумя башнями удачно сочетается с громадой расположенного рядом монастыря, представляющего собой массивное 3-этажное строение кубической формы тоже с башнями по углам. Весь архитектурный комплекс утопает в зелени. Согласно преданию, краковяне, желающие связать себя узами брака, обязательно должны посетить это место.
Рядом с монастырем паулинов чуть южнее Вавеля раскинулся сам Казимеж – один из районов Кракова, основанный Казимиром Великим в 1335 году. Задумывая его, король хотел видеть новый город на другом берегу Вислы – город, способный затмить Краков если не по значению, то хотя бы по красоте. В строительство Казимежа были вложены немалые средства, ведь основатель без счета раздавал права и привилегии, ставшие основой его роста и процветания. До 1800 года Казимеж был самостоятельным городом с крепостными стенами, ратушей и своими особенными, не сохранившимися ныне традициями.
Теперь на территории Казимежа находится 2 храма, типичных для готической архитектуры: костел Святой Катажины и костел Тела Господня. С первым связана одна любопытная легенда. Костел Святой Катажины был возведен Казимиром Великим, желавшим искупить грех смертоубийства. Дело в том, что из-за темпераментной натуры и взрывного характера король не мог терпеть критики. Слова о том, что он погряз в пороке, сказанные краковским епископом Бонзадта, передал монарху ксендз Марчин Барычка, за что и был казнен разгневанным государем. Несчастного священника посадили в мешок и бросили в Вислу. Через некоторое время тело, к счастью, не изрубленное, выловили крестьяне и похоронили в костеле Святой Катажины.
В действительности этот храм предназначался монахам августинского ордена, основанного в XIII веке святым Августином. Имевшие ряд привилегий, эти нищенствующие братья в лучшие свои годы заботились больше о спасении душ, чем об образовании и политическом влиянии. Во времена Реформации августинцы выступали за обновление церкви. Их облачение состояло из белого подрясника с надплечником, на который сверху надевалась черная ряса с капюшоном и широкими рукавами, подвязанная узким кожаным поясом. За время своего существования большой по размерам костел Святой Катажины пережил и землетрясения, и наводнения, и пожары. Сегодня в нем нет башен, но фундамент одной из них сохранился до наших дней практически целым. С южной стороны здания находится притвор с великолепной каменной резьбой, выполненной краковскими мастерами. Вытянутый, сумрачный и почти всегда пустой, главный зал костела привлекает взор чудным алтарем, созданным в 1634 году. Его украшает картина «Мистическое обучение святой Катажины», написанная художником Анджеем Веннестом. По традиции храм окружен рядом часовен, и в одной из них можно полюбоваться фреской XIV века. В капелле Святой Моники имеется проход в близлежащий монастырь августинок. Орган костела Святой Катажины считается самым лучшим в Кракове. Не случайно именно он, а не музыкальные пьесы, играет главную роль на концертах, которые регулярно проводят служители собора.
Монументальный костел Тела Господня, расположенный напротив храма Святой Катажины, – замечательный памятник готической эпохи. Аскетичный вид этой трехнефной базилики оживляет фасад, в кирпичных нишах которого скрыты каменные геральдические рельефы. Также восхищает многоярусная башня, построенная с северной стороны здания в XVII веке. Затейливый рисунок на стенах образуют кирпичи всевозможных оттенков. Церковь строилась несколько десятилетий, в результате присовокупив к готическому фасаду барочные пристройки.
От улицы костел Тела Господня отделяет высокая каменная ограда. На дверях парадного входа висят кандалы, в которые когда-то заковывали преступников, чтобы выставить их на обозрение законопослушным гражданам. Интерьер храма поражает своей декоративностью. Огромный алтарь, созданный в 1634 году, украшает роспись «Поклонение волхвов» кисти Томмазо Долабелла, живописца короля Сигизмунда III. Не менее привлекательны большие полотна Лукаша Поребского и резная мебель, в частности лавки XVII века. Северная часть костела содержит в себе каменный алтарь с реликвиями Станислава Казимирчика. Внимание посетителей неизменно привлекает полотно с изображением Иисуса Христа с сердцем в руках. Картина, глубоко прочувствованная художником, у многих вызывает благоговейный трепет. Этому способствует и необыкновенная тишина, располагающая к покою и умиротворенности, дополняющая и без того незабываемое впечатление от храма.