'Стать богом

Девушка хмуро уставилась на мужчину:

– Знаешь, я что-то видела. Мне показалось…

Впрочем, что?

– Чего показалось?
– заинтересовался Изель.

– Ничего, - отрезала.
– А если хочешь помощи, давай думать, как убрать корни, а не крону.

Мужчина настороженно покосился на нее, отбарабанил пальцами по столу и спросил:

– Ну и как?

– Нужна карта дислокации, - и смолкла — что за слово.

– Чего нужно?
– качнулся к ней Изель.

– Карта. Местности. И расположения. Чтобы знать, где они, где мы. Разведку провести, узнать их слабые стороны.

– Разведка у нас хорошо работает. А карта? Зачем?

– Чтоб иметь представление, - и легла на стол — сил не осталось, перед глазами поплыло, и стало на все ровно.

– Эй?
– услышала сквозь туман.

Глава 7

Вита очнулась в незнакомой комнате и увидела Сантану. Тот нависал над ней и смотрел не мигая, обвиняя и назидая.

– Только не начинай, - прошептала.

Состояние было — хуже некуда. Даже языком ворочать было тяжело. Терпеть же давящий взгляд Сантаны — невыносимо. Но мужчина, на удивление, молча развернулся и вышел, чем порадовал.

Вита была уверена, что смерть наконец-то вспомнила о ней. Но у той, видимо, затянулся отпуск, и уже к вечеру девушка была на ногах.

Изель принес в комнату ужин, и Вита принялась уплетать похлебку, будто ела первый раз.

– Карту-то нести?
– усмехнулся, глядя на ее зверский аппетит.

– Угу, - буркнула, пережевывая пищу.

– Наша, - кивнул одобрительно.

В его глазах блестело лукавство и, Вита насторожилась:

– Что?

– Ничего, - усмехнулся и вышел.

Вскоре вернулся со свитком, как те, что читал Сантана. Отодвинул посуду со стола в угол и расстелил.

Карта оказалась довольно подробной. Вита с любопытством и пристрастием изучила ее и уставилась перед собой, переваривая.

Выходило, что положение демонов аховое. Ангелы заняли почти всю территорию не маленького континента, откинув демонов почти в океан. Им принадлежал Адаранский горный хребет, что змеей вился по побережью, и небольшие прилегающие к нему зоны вглубь континента. Даже Хангарт, что как пограничный пункт стоял на возвышенности и словно делил просторы на черное и белое, принадлежал ангелам.

– Надо с него начинать, - ткнула в точку города на карте.

– С Хангарда? Без сопливых солнце светит.

– Почему в прошлый раз не взяли?

– Потому что до него было слишком много населенных пунктов. Не наших.

– А сейчас?

– Пара деревень.

До Виты дошло и она с подозрением уставилась на Изеля:

– Вы их уничтожили?

Ей вдруг стало холодно, внутри все сжалось от мысли, что не ангелы, а демоны уничтожают население, и она, дура, принимает ложь за истину, а истину за ложь.

– Не мы. В тех деревнях наших было половина. Мы что, своих будем рубить? Это белоголовые не разбирают — подпалят и рубят, всех кто пытается убежать. Никого не щадят. После — выжженная земля от горизонта до горизонта.

– Тотальное уничтожение, - протянула.

– Не знаю. Полное — да.

Вита оттерла испарину со лба, перевела дух. Было бы паршиво, если оказалось иначе. И с чего ей в голову пришло, что демоны способны на зверства? Ведь есть неоспоримые факты — смерть малышки Ольгерды, ставшая искренней трагедией для того же Сантаны. Есть спасение самой Виты. И вытащили ее демоны, и вытащили из лап ангельских. Выкупили, выхаживают. И у той деревни не демоны зрелищем убитых наслаждались…

– Фу ты.

– Чего?

– Так, - отмахнулась.
– Хангарт укреплен?

– Еще как.

Полог отогнулся и в комнату прошел Сантана, встал у стены, сложив руки на груди и сверху вниз поглядывая на «полководцев». Вита склонила голову и притихла. Изель вопросительно уставился на Изеля.

– У нас новый архан появился?
– голос что мед. Только горечи в нем много больше чем сладости.

– Угомонись. Никто не посягает на твою власть. Просто советуюсь. Может свежая идея есть.

– И как, есть?
– поджал губы, не спуская неприязненного взгляда с девушки.

Вите было неприятно и непонятно. Ей было хорошо с Сантаной когда-то, но, то время сейчас казалось пылью, выдумкой, зыбкой фантазией, не имеющей общего с реальностью. В реальности была ненависть, едкая, колючая, осязаемая, ощущаемая каждой клеткой тела и души. Она была, а вот было ли иное? Страсть, желание и… холод после. Мимолетность против каждодневности.

Сейчас Вита четко и ясно поняла, что была нужна Сантане как утеха или курица, готовая снести очередного отпрыска — не больше. И чувствовал он к ней столько же, сколько к рукописям, что постоянно читал, или креслу, в котором сидел. Но те не пойдут против, а Вита пошла. И получила. Нескрываемое презрение, уничижение.

Зачем она связалась с Сантаной?

Да откуда она знала что происходит? Такой обаятельный, красивый, заботливый после бездны времени в обществе зверей, способных лишь издеваться: пинать, бить, травить, морить голодом и холодом.

Что она возомнила тогда, под лаской противоположного отношения? Что Сантана — чудо, счастье ее?

Девушка сжалась, склонила голову почти до карты, чтобы не видеть его, а хорошо б еще не чувствовать уничтожающего взгляда.

Изель глянул на нее и уставился на Сантану:

– Выйди, а?

Мужчина смерил его недобрым взглядом, постоял и все же вышел.

Изель склонился к Вите:

– Ну чего ты? Ушла от него, вот он и бесится. Самолюбие задела, гордость. Нормальное дело. Если б не ты — он тебя бросил — другое дело.

– Как Луэлу и Мару? Теперь они втроем ютятся в комнатушке.

– Вот беда! Их счастье. Мааре вовсе б молчать. Взяли из лагеря Бафета, а там больше сотни в общей зале. На головах друг у друга спят, едят, тренируются, милуются. Это Сантана у нас… ута-анченный, - протянул гнусаво, скривив презрительную рожицу.
– Потому и развел комнат.

– Я думала так везде.

– Угу. Делать нечего отдельные места для поспать устраивать, пологи шить, развешивать.

Вита покосилась на полог и только сейчас заметила, что он из грубой, серой материи, не похожей на ту, из которой были сделаны занавески в комнате Сантаны.

– Мы где сейчас?

– У меня. Потому Сантана и ушел — здесь моя власть.

Вита огляделась — узкое ложе, на котором она спала, стол, скамья — все. Действительно, никаких изысков.

– Но комната отдельная.