'Стать богом
Шрифт:
– Я не Самель, я — Изель.
Вита смолкла, с непониманием таращась на мужчину.
– Что?
– не понял тот.
– Решил навестить тебя. Услышал от Самеля, что ты воздух пинаешь. С благословления Сантаны. Не поверил. Пока сам не убедился. Не рада меня видеть?
– Очень.
Каркнула и осела на скамью — ноги не сдержали.
– Только предупреждать надо.
– О чем? Кого?
– и отошел к сундуку, вернул непонятное оружие на место, закрыл на замок.
– Ладно. Опустим. Как жить думаешь?
– вернулся и сел на край стола напротив девушки.
Вита нахмурилась, не понимая,
– Вв. ссмысле?
– В смысле планов на будущее, - качнулся к ней.
– Что делать собираешься?
Вот спросил! Вита с минуту соображала, что ответить и не риторический ли вопрос был задан. Но зря мучилась — послышались шаги и в залу вошли Сантана и Бафет, и, судя по их лицам, встретить девушку, они не чаяли. Неожиданная встреча навеяла массу вопросов — к Изелю.
Бафет упер руки в бока и уставился на него, как ботинок на жука.
Сантана же воззрился на Виту:
– Что ты здесь делаешь?
– спросил так тихо и ласково, что девушку передернуло.
– Мы-ы…
– Знакомимся с оружием, - ответил за нее Изель. Судя по его виду, он ни чуть не смутился внезапно нагрянувшими арханами и их явным недовольством, наоборот, был доволен.
Люферт сложил руки на груди и тяжело уставился на него, но при этом бросил Вите, как собаченке:
– Оставь нас.
Ее покоробило такое отношение, но она промолчала, не видя смысла обострять отношения и выносить их на суд посторонних зрителей. Вышла, но далеко уйти не смогла. Накатившая внезапно слабость придавила, и девушка осела у стены, расстегнула ворот, спасаясь от удушья. И услышала сквозь обморочный туман жесткий диалог на повышенных тонах:
– Что это значит?
– Сам как думаешь?
– Мы решили этот вопрос.
– Ты! Ты решил за всех. Но позволь напомнить — не ты один принимаешь решения.
– Ты ломаешь планы.
– Твои! Ты ведь изначально хотел ее под себя. И только. Мало баб? Любая может заменить ее, лечь под тебя. Но тебе была нужна только она. Тебе. Ручной. Твоей. Самолюбие потешить. Только я не подписывался лезть под пресс, чтобы доставить тебе удовольствие. Она полезна нам не под тобой, а в строю. Здесь.
– Интересно, чем? Тем, что ее заносит, что она падает в обморок и ни черта не помнит?!
– Помнит! Та игрушка. Ты сказал, что у тебя нет кода доступа. А у нее есть. Она вскрыла его. Я видел лично. Видел, как работает эта штука.
– Ерунда!
– Посмотри наверх! Эта «ерунда» выела за секунду хор-рошую дыру в камне. Это оружие было у ангелов. Благодаря нему нас погнали до самого нагорья. И мы тихаримся в пещерах! Но я давно не видел у них эту штуку. А у нас она есть. Три. Мы многое сможем. Теперь наше время. Если прикрутить Виту…
– Очнись, мы все обговаривали. Ты все портишь! Она ничего не помнит! Ни-че-го! Она больна! Ни на что не годна!..
– Слышал! Но увидел другое!..
Голоса стихли. Вита закрыла глаза, чтобы запомнить хоть что-то из услышанного и понять пусть не сейчас — позже. Но ее тут же встряхнули:
– Вита…
Сантана посмотрел ей в глаза и больше ни слова не сказал — понял, что ей плохо. Поднял
на руки и понес в комнату.– Почему?
– прошептала девушка.
– Что?
– Я могу вам помогать. Хочу.
– Нет. Я уже говорил — тема закрыта.
– Почему? Потому что женщина?
– У нас не та ситуация, чтобы считаться с полом.
– Тогда… не понимаю… почему?
Мужчина остановился и уставился на нее, как на глупого ребенка.
– Потому что ты не можешь даже дойти до своей постели! Потому что бой — не поход в общий зал на обед! Потому что некому будет следить, чтоб ты не упала в обморок, не досталась врагу в качестве трофея и вновь не загремела на сцену садистских экспериментов! Потому что мы не играем в войну, и нам некогда возиться с больными!
Вита могла поспорить, но не стала. Он был прав, и его слова били все ее зыбкие возражения. Но ей было стыдно и обидно осознавать себя обузой, тогда как девушка понимала, что прав и Изель — она может помогать, может что-то делать, а не просто висеть камнем на шее. Пусть ей не убить — не хватит сил и сноровки, элементарного опыта. Но она может что-нибудь другое.
Она вернулась к разговору много позже, когда Сантана вернулся и лег спать.
– Ты конечно прав, но и не прав, - начала издалека. Но мужчина накрыл ее рот рукой:
– Не начинай. Мне хватило идиота Изеля.
– Но…
Сантана убрал руку и накрыл губы девушки своими губами. Ладони прошлись от груди к бедрам, оглаживая, как оценивая. Он вошел в нее резко, даже грубо и брал, как назидал, как доказывал, что у этого тела есть лишь один хозяин — он. И на все воля его — не ее.
Спорить с Сантаной у Виты не получалось — даже разум сдавался на его милость — не хватало аргументов, мысли быстро разбегались, путались, силы иссякали со скоростью воды, вытекающей из сита. Поэтому она вновь отодвинула вопрос о собственной полезности, но оставила открытым, надеясь что когда-нибудь, что-нибудь придумает чтобы окрепнуть достаточно и доказать — она не балласт, она многое может.
Для начала Вита решила своими силами бороться со слабостью и дурманом в голове. Отвары Сантаны, что он спаивал ей с завидным постоянством, не действовали, значит, нужно было придумывать что-то другое.
Девушка решила попытаться перебороть быструю утомляемость, не обращать на нее внимание. И напросилась в помощницы к Луэле. Женщина запричитала, что и сама справиться, тем более сестра теперь с ней и другие девушки помогают, зачем недужной лезть. Но на последнем слове осеклась, увидев, как помрачнела Вита и, выдала ей миску овощей и нож.
– Почистишь?
Вита с радостью принялась за работу, но увы, толка не вышло. Нож не слушался, руки слабли и все время теряли продукты. Когда девушка очередной раз подобрала с пола луковицу, к ней подошла женщина и с улыбкой потянула миску на себя:
– Давай я. Не обижайся, но у меня быстрее получиться.
Вита выпустила посудину из рук, но не из-за слов женщины, а из-за того, что увидела ее живот.
– Ты ждешь ребенка?
Улыбка женщины стала шире:
– Да.
Вита невольно заулыбалась в ответ: какое счастье, что рождаются дети! И даже простила Сантану за его ложь — он ведь говорил, что детей у них нет. А выходит — будут.