Статьи разных лет

Теперь можно сделать вывод, что положение «гражданское общество определяет государство» примерно соответствует положению «производственные отношения определяют государство» и что результат, к которому пришел Маркс в рукописи «К критике гегелевской философии права», эквивалентен утверждению «экономический базис определяет политическую надстройку».

Таким образом, если взглянуть на этот результат с высоты развитой марксистской концепции, как она была классически сформулирована Марксом в 1859 г., то дело представляется в следующем виде. С точки зрения развитой, вполне зрелой концепции, структура общества имеет четыре основных звена: производительные силы – производственные отношения – политическая надстройка – формы общественного сознания. Значит в 1843 г. Маркс в какой-то степени выяснил (лучше сказать, нащупал) соотношение второго и третьего звеньев этой цепи.

В этом – самая суть открытия 1843 г.

Но это только суть, притом в упрощенном виде. Абстракция, позволяющая и помогающая понять самое главное. В действительности дело обстояло сложнее.

Ведь в самом деле, как мы получили этот результат? Сначала мы сопоставили Марксову оценку 1859 г. с содержанием рукописи 1843 г. и убедились, что с поправкой на ретроспективность открытие 1843 г. можно формулировать так: гражданское общество определяет государство (вслед за Энгельсом мы абстрагировались от права). Затем, опираясь на определения гражданского общества в позднейших произведениях Маркса и Энгельса, мы выяснили содержание этой категории. Наконец, это содержание мы подставили в указанную формулу и чисто силлогистическим путем получили вывод, что в 1843 г. Маркс выяснил соотношение экономического базиса и политической надстройки.

Но ведь элементарным правилом всякого силлогизма является неизменность содержания его терминов, т.е. понятия не должны изменяться. Однако в нашем случае они как раз изменяются. Понятие гражданского общества, каким оно было у Маркса в 1843 г., каким оно стало в 1845 – 1846 гг. и каким оно является в 1859 г. и в последующие годы, – это все различные ступени понимания одного и того же предмета. Если на определенной стадии развития материалистического понимания истории содержание понятия «гражданское общество» сводится в сущности к понятию совокупности производственных отношений, то это более позднее понимание неправомерно подставлять без всяких оговорок в концепцию 1843 г. уже по той простой причине, что в 1843 г. у Маркса еще не было ни термина, ни понятия «производственные отношения». В 1843 г. Маркс еще не знал, чем определяется само гражданское общество (производительные силы), еще не понимал общего соотношения между базисом и надстройкой (этих категорий тоже еще не существовало).

Итак, осуществленную нами подстановку нельзя делать без оговорок. Но с учетом поправки на историзм, т.е. на развитие самих исследуемых понятий, такая подстановка допустима и даже необходима, если мы хотим понять определенный теоретический факт не сам по себе, а как момент в историческом развитии теории. Ведь понятие гражданского общества, каким оно выступает в 1843, 1845 – 1846 и 1859 гг., это же не три разных понятия, не имеющих ничего общего между собой. Ведь уже в единстве термина выражается тот факт, что это три ступени развития одного и того же понятия.

Как же в свете всех этих оговорок следует скорректировать наш общий вывод? Очевидно, следующим образом. В ходе критики гегелевской философии права, а именно в 1843 г. в рукописи «К критике гегелевской философии права», Маркс, в противоположность Гегелю, пришел к выводу, что не государство определяет гражданское общество, а, наоборот, гражданское общество определяет государство. Правда, в то время в самой рукописи этот вывод не был еще осознан и сформулирован в такой ясной форме. Этот вывод потенциально означал выяснение соотношения между экономическим базисом и политической надстройкой общества. Через два года эта возможность превратилась в действительность.

Таким образом, в ходе критики гегелевской философии права, опираясь на свои первые специальные исследования исторического процесса в «Крейцнахских тетрадях», Маркс в 1843 г. пришел к исторически первому, отправному положению своего будущего материалистического понимания истории. С этого момента и начинается длительный и сложный процесс выработки новой исторической концепции.

Первое фундаментальное положение будущей теории, выработанное в 1843 г., относилось к той стороне материалистического понимания истории, которую мы условно определили как понимание структуры общества. Но в рукописи 1843 г., притом уже в ее первой половине, можно обнаружить и первые следы нового понимания периодизации истории. Правда, пока это только зародыш, лишь первый намек, попытка новой интерпретации общепринятых представлений. Маркс связывает с различными историческими эпохами различные типы взаимоотношения между гражданским обществом и государством [219] . Уже в этом случае ясно различается отмеченный выше примат понимания структуры общества в отношении периодизации истории, которая выступает как производная сторона общей концепции.

219

См. К. Маркс и Ф. Энгельс. Соч., т. 1, стр. 251 – 256.

4

Следующий существенный шаг вперед Маркс сделал через год, уже в Париже, летом 1844 г. в «Экономическо-философских рукописях».

Вывод об определяющей роли гражданского общества означал, что законы, управляющие развитием всего общества в целом, следует искать именно в этой фундаментальной области. Если же анатомию гражданского общества следовало искать в политической экономии, значит необходимо было заняться критическим изучением этой последней.

Такова была неизбежная логика перехода от критики гегелевской философии права к критике политической экономии. Ключ к пониманию этой логики Маркс сам дал в приведенном уже выше месте из его предисловия к «К критике политической экономии».

Экономические исследования Маркса, которые, как уже указывалось, он начал в Париже, по мнению Энгельса – в 1843 г., явились прямым следствием первого существенного достижения в области материалистического понимания истории. Эти экономические исследования в свою очередь оказали затем решающее влияние на дальнейший процесс формирования материалистического понимания истории. Период 1843 – 1844 гг. не является в этом отношении каким-либо исключением. Как показывает вся история марксизма, между развитием материалистического понимания истории и развитием марксистской политической экономии на протяжении всей жизни Маркса существовало отношение самого глубокого взаимодействия. В этом мы еще неоднократно сможем убедиться.

Крейцнахские исследования нашли отражение в двух статьях Маркса, опубликованных весной 1844 г. в Париже в «Deutsch-Franz"osische Jahrb"ucher»: «К еврейскому вопросу» и «К критике гегелевской философии права. Введение» [220] . Если в статьях Маркса, опубликованных в 1842 – 1843 гг. в «Rheinische Zeitung», наметился переход от идеализма к материализму и от революционного демократизма к коммунизму, то здесь этот переход совершается окончательно [221] .

220

Вообще следует отметить, что между рукописями Маркса и его печатными произведениями существует определенное закономерное соотношение: в первых он как бы уясняет дело самому себе (именно поэтому рукописи представляют особый интерес с точки зрения исследователя истории марксистской теории), во вторых его открытия становятся достоянием читателей и таким образом включаются во всемирную историю. В этом смысле можно констатировать аналогичные соотношения: «К критике гегелевской философии права» – статьи в «Deutsch-Franz"osische Jahrb"ucher»; «Экономическо-философские рукописи» – «Святое семейство»; «Немецкая идеология» – «Нищета философии» и «Манифест Коммунистической партии»; «Grundrisse» – «К критике политической экономии» и «Капитал» и т.д.

221

См. В.И. Ленин. Полн. собр. соч., т. 26, стр. 82.

Во «Введении к критике гегелевской философии права» Маркс пришел к выводу о всемирно-исторической миссии пролетариата – к первому, отправному положению будущей теории научного коммунизма. Будущей, потому что и материализм, и коммунизм, к которым пришел Маркс к весне 1844 г., правильно было бы характеризовать как потенциально диалектический материализм и потенциально научный коммунизм. Но процесс превращения этих возможностей в действительность еще предстоял. Строго говоря, собственно процесс формирования марксизма только начался.

«Экономическо-философские рукописи», написанные летом (точнее они датируются апрелем – августом) 1844 г., явились первой попыткой, с одной стороны, обобщить начатые уже исследования в области политической экономии, а с другой стороны, научно обосновать коммунистические воззрения, высказанные в «Deutsch-Franz"osische Jahrb"ucher» пока в сущности еще только в виде гипотезы и декларации.

Это сложнейшее и богатейшее по содержанию произведение, вызвавшее за последние годы острые дискуссии и породившее огромную литературу, интересует нас здесь только в плане материалистического понимания истории. Да и в этих пределах – только в одном аспекте: чего достиг здесь Маркс в понимании структуры общества и теории исторического процесса, что нового дал он здесь, вырабатывая центральную концепцию своего материалистического понимания истории.