Статьи

Православное духовенство, как бы большинство его ни уступало в чем-либо духовенствам некоторых других христианских исповеданий, имеет, тем не менее, не одно важное преимущество пред другими духовенствами. Оно, например, не страдает нетерпимостью католического духовенства и, что еще лучше, не нуждается для поддержания своего значения в обществе в участии и вмешательстве в политику. Оно может вполне предаваться своему назначению, и чем более и усерднее может предаваться ему, тем скорее, легче и с большей пользой может своим нравственным влиянием на народ содействовать развитию народного благосостояния вообще. Поэтому-то и думаем мы, что увеличение, в случае надобности, вышеприведенной бюджетной цифры не может быть бременем для государства, если таким образом можно будет достигнуть того, чтоб, по возможности, все духовенство было безукоризненно верно своему назначению. Конечно, полный расход на содержание духовенства не может взять на себя государственная казна, по крайней мере при нынешних обстоятельствах и условиях вообще нашего быта, ибо такой расход, по всей вероятности, равнялся бы не менее, как 40 или 50 мил. р. в год. Это дело земских сборов. Мы и надеемся, что наш земский быт не иначе почтет себя достаточно устроенным, как только тогда, когда будет между прочим вполне обеспечен и материальный быт нашего духовенства. Такое обеспечение по результатам своим окажется и в материальном отношении только выгодным и даже очень выгодным для всех членов и элементов нашего государственного союза.

е) 4156824 р. — на министерство народного просвещения. Эта цифра или слишком мала (в особенности если сравнить ее с цифрою 3535957 р., назначенною в бюджете на главное управление одних военно-учебных заведений) и должна выражать собою то не очень важное значение, которое придавалось у нас долгое время делу народного просвещения, или же эта цифра нисколько не выражает собою всех расходов казны и в особенности всех средств нашего общества вообще на дело народного просвещения. И то, и другое из этих предположений основательно. В самом деле, если б мы могли перебрать все те суммы, которые расходует казна на школы и учебные заведения, подчиненные ведению не одного министерства народного просвещения, но и других ведомств, то мы получили бы, вероятно, сумму не меньшую 12-ти или 15-ти милл., а если присоединить к этой сумме то, что расходуется частными лицами, не говоря уже о земских расходах, то, вероятно, мы получили бы в сложности не менее как 25 мил. р. сер<ебром>. Следующие цифры более или менее оправдывают наше предположение. Учащихся было:

В 1858 году по духовному православному ведомству 54202

" 1859 году по ведомству министерства народного

просвещения (не считая Царства Польского) 133618

" 1859 году по ведомству главного штаба Е<го>

И<мператорского> В<еличества>

по военно учебным заведениям……………………………………. 7780

" 1858/1859 г. по ведом. воен. министер………… 10013

" 1859 году " " морск. минист………………………. 2143

" " " " минист. финанс…………………… 6137

" " " " " иностр. д…………………. 6

" " " " " юстиции………………….. 846

" " " " " госуд. им………………… 182654

" " " " " Имп. дв…………………. 1716

" " " " " уделов……………………… 25343

" 1858" " " " внутр. д………………….. 6855

" " " " главн. управ., путями сообщен….. 434

" 1857 году по учреждениям Императрицы Марии 9317

" 1857 году под покровительством В<еликой>

К<нягини> Елены Павловны………………………. 490

" 1858 году по почтовому ведомству………………… 257

" 1859" " ведомству наместника

кавказского…………………………………………………. 10286

" 1859 году в Лазаревском институте……………….. 169

" " " с. — петербург, женского патриотического

общества……………………………………………………… 514

——

452770

Таким образом, выходит, что чуть ли не каждая часть нашей государственной администрации имеет свои учебные заведения. Выходит также, что из числа 452770 учащихся к ведомству мин<истерства> народного просвещения принадлежало в 1859 году всего 133618 человек, из которых в частных заведениях было 24036, а в казенных менее 109582, ибо в это число включены и воспитанники училищ при двух лютеранских церквах в Петербурге. Не трудно понять, что наши гимназии, уездные и другие училища существуют не на счет одной казны, ибо в противном случае оказалось бы, что каждый учащийся обходится в год от 30 до 35 р., не более, что невероятно при нынешнем устройстве учебных заведений вообще, и это подтверждается, между прочим, теми 3 мил., которые назначаются на одни военно-учебные заведения, в которых в 1859 г. было всего 7780 учащихся, а это значит, что каждый учащийся ведомства военно-учебных заведений обходится казне в год круглым счетом от 400 р. до 500 руб. Цифра в 400 р. или 500 р. в год на каждого учащегося не заключает в себе ничего невероятного, на деле она даже выше и объясняется как специальностью военно-учебных заведений, так и некоторыми другими обстоятельствами. Не трудно понять также, что если бы все пособия и расходы государственной казны на народное образование сосредоточивались в министерстве народного просвещения, то, во-первых, эти пособия были бы определены положительнее, нежели в настоящее время; во-вторых, они доставили бы такие средства этому министерству, с которыми оно могло бы сильнее, чем теперь, подвинуть дело народного образования; в-третьих, расходы казны могли бы быть даже уменьшены без ущерба народному просвещению; в-четвертых, результаты вообще были бы действительнее нынешних. Это мы утверждаем на основании экономического закона очень часто безусловно необходимой ассоциации капиталов и труда для достижения известных более или менее значительных результатов. Во-вторых, мы это утверждаем на основании того мудрого политического правила, по которому всегда выгодно как для государства вообще, так и для элементов его в отдельности, содействовать народному просвещению.

Мы очень хорошо знаем, что есть государства, в которых может не быть министерств народного просвещения. Может быть не будет и у нас в XX или XXI столетии такого министерства; но до того времени нам надо дожить и, главное, многому поучиться и доучиться, а это по воле судеб, при настоящих условиях нашего быта, невозможно без министерства народного просвещения и пошло бы несравненно хуже без него, чем при нем. Мы знаем, что только часть, а не все наше прошедшее подтвержает основательность наших слов; но это только потому, что не все лица, заведывавшие в прежнее время народным просвещением в России, действовали рационально, то есть сообразно с нуждами и средствами страны. Таким образом явились у нас прежде всего многоученые и малополезные академии и им подобные учреждения вместо школ грамотности и школ для приготовления учителей, школ, более необходимых и полезных для России, нежели и высшие учебные заведения, по крайней мере в те времена, когда грамотных людей было у нас значительное менее, нежели теперь. Но это произошло от тех ошибок дедов и отцов, которые должны быть исправлены детьми и внуками без неуместных и во всяком случае бесполезных жалоб и осуждений.

Мы очень хорошо знаем также, что и успехи народного просвещения, подобно успехам народной промышленности, вовсе не обусловливаются регламентативными мерами; но между такими мерами и полезным содействием — такая же разница, как между ночью и днем, произволом и законом, игом и свободой. Когда в обществе нет, по каким-либо причинам, достаточных стремлений к просвещению, то есть когда эти прирожденные людям стремления по каким-либо причинам подавлены, тогда лучшие представители общества не только могут, но и должны пробудить, восстановить по возможности эти стремления, — разумеется, законными средствами; тогда никто не вправе отказывать и правительству в таком деле, ибо это значило бы противодействовать ему в достижении государственных целей; это значило бы противодействовать развитию народного благосостояния. Частные лица могут иногда и не сознавать пользы от народного просвещения, и это не мешает им быть вполне достойными людьми; но если чего-либо подобного не сознает правительство, то оно — правительство только по названию, но никак не по призванию. Вот почему ни одно законное и верное своему назначению правительство не бывает равнодушно к народному просвещению и всеми законными мерами содействует его развитию. Вот почему, сознавая это, нигде еще не раздавались основательные жалобы на разумные издержки правительств в пользу народного просвещения. Человеческий инстинкт говорит всегда громче и яснее даже научных теорий, а не только разных административных и политических систем. Вникните в смысл этого инстинкта, и вы убедитесь, что он не только просто животный инстинкт, но и чисто человеческий инстинкт, следуя которому, человек менее подвергается опасности сбиться с прямого пути, нежели следуя чему-либо другому. Вот почему не только все вообще народы, которые менее других подавлены разного рода угнетениями, но и славолюбивые, в сущности мнимо-славолюбивые, французы не говорят вообще в пользу громадных военных вооружений, но громко говорят всегда в пользу увеличения средств народного просвещения.

Всем этим мы, конечно, не думаем доказывать, что следует во что бы то ни стало увеличить средства нашего министерства народного просвещения, и притом на счет государственной казны. Мы думаем, напротив, что не нужно увеличивать расходов государственной казны на народное просвещение, но не худо было бы все расходы ее на учебные заведения и вообще на народное образование сосредоточить, по возможности, в министерстве народного просвещения, ибо, в противном случае, кроме настоящих расходов казны, потребуются в скором времени еще новые, или же и вся эта часть администрации должна быть изменена радикально, так что должна будет лишиться и настоящих своих средств, а это может быть, смотря по обстоятельствам, и полезно, и нет для дела народного просвещения. Есть логика событий, и на основании этой-то логики желали бы мы, для общей пользы, осуществления предполагаемого нами сосредоточения материальных средств в министерстве народного просвещения. Такое сосредоточение могло бы, при правильном ведении дела, нисколько не мешать, а напротив, только содействовать свободному и правильному развитию всевозможных родов и видов учебных заведений. Оно не помешало бы также и дальнейшему преуспеянию и даже увеличению количества необходимых специальных училищ; но, что всего важнее, такое сосредоточение могло бы действительнее содействовать как распространению грамотности вообще, так и развитию основного, более необходимого и в общей сложности более полезного образования, нежели образование специальное, всегда тем более разумное, доступное и легкое для всех, чем лучше общее основное образование, полученное изучающим какую-либо специальность.

В заключение заметим, что мы не думаем предлагать увеличения расходов казны уже и потому, что значительная доля средств для народного образования в России должна, по необходимости, получаться путем земских сборов и частных приношений. Во всяком случае, каждый сколько-нибудь разумный расход на народное просвещение есть затрата капитала в высшей степени производительная и притом производительнее всевозможных других общественных затрат.

f) 106575892 р. назначает бюджет на военное министерство и 20589830 р. — на морское. Как ни значительны эти цифры, в особенности первая из них, тем не менее излишне вопиять против их величины не следует в настоящее время. Лучшая практика в этом отношении, вполне соответствующая истинной теории или науке, состоит в том, чтоб содействовать или к уменьшению количества военных сил, или к умножению пользы от них, а если можно, так и тому и другому. В особенности было бы непростительно излишнее вопияние против этих цифр для тех лиц, которые хотя несколько знакомы как с условиями существования наших военных сил, так и с тем, что совершено правительством по этой части в последние годы. Если, с одной стороны, нам не для чего хлопотать, например, о том, чтоб флот наш размером своим равнялся флоту английскому или даже французскому, то, с другой стороны, нельзя не видеть, и при самом оптимистическом взгляде на вещи, даже при самом страстном увлечении идеей общего и вечного мира, что военные сухопутные и морские силы еще составляют крайнюю необходимость в мире даже в совершенно мирные годы. То или другое государство может и не думать о завоеваниях, не думать и о большем или меньшем преобладании в решении дипломатических вопросов, сознавая, что такое преобладание имеет более невыгодных, нежели выгодных сторон для народного благосостояния; тем не менее, в настоящее время, оно не может еще обойтись без военных сил уже потому, что, не имей оно их, какое-либо другое государство непременно воспользуется таким обстоятельством для проявления своей грубой силы. Вот почему, в настоящее время, и для нас, как и для других народов, вопрос состоит не в том: нужны ли военные силы? а в том: какого рода и вида и в каком размере необходимы они? Решение этого вопроса есть дело специалистов, достаточно при этом знакомых как с общими условиями народного благосостояния, так и с политическими обстоятельствами настоящего времени. Специальность в этом отношении тем нужнее, а увлечение было бы тем непростительнее, что общество наше вообще уже порешило с завоевательными, мнимыми или действительными, замыслами России: оно решило именно, что для нас прошло время завоеваний посредством военных сил, что завоевывать таким образом было бы отныне не только невыгодно, но положительно убыточно и неразумно, что у нас довольно дел у себя и что если и желательны были бы для нас завоевания, то не какой-либо грубой, кулачной силой, а мирными, единственно выгодными и единственно достойными цивилизованных народов путями промышленности и науки.

Вот почему мы и не вопием против значительности двух вышеприведенных цифр нашего бюджета, не вопием как потому, что сознаем их причину и происхождение, так и потому, что несколько знакомы со стремлением двух военных администраций наших к улучшениям и вообще действиям, сообразным с истинными интересами России. Мы даже думаем, что ни в одной из остальных частей нашей государственной администрации вообще не совершено в последние годы столько и в такой степени коренных улучшений, как по обеим военным частям: по морской — со вступления в министерство Великого Князя Константина Николаевича, а по военно-сухопутной — с окончания последней войны. По крайней мере, не подлежит и малейшему сомнению, что участь солдат и матросов у нас значительно облегчена и быт их вообще значительно улучшился в последние годы, а это важный и благодетельный шаг вперед. Администрации, начинающие свои улучшения с улучшения быта и участи большинства, начинают с начала, а не с конца, и это одно уже служит залогом, что они будут продолжать свои улучшения всегда рационально.

К сожалению, мы не имеем достаточно данных, ни, скажем откровенно, познаний, чтоб положительно определить степень совершенных и возможных, в ближайшее время, улучшений по нашим военным администрациям, а все это крайне необходимо для определительного, или точного, решения вопроса: нужно ли и возможно ли увеличение или уменьшение бюджетных цифр, касающихся этих адмнистраций? Но, и не имея таких познаний и данных, мы тем не менее знаем и видим некоторые из тех затруднений, которые более или менее препятствуют и этим администрациям к возможно большему уменьшению расходов. Одно из таких затруднений заключается, конечно, в ежегодно возрастающей дороговизне. Это необходимо знать, чтоб излишне, то есть неразумно, не вопиять против величины военно-административных расходов. Но необходимо знать и то, что одна из главнейших причин такой дороговизны заключается в этих и им более или менее подобных расходах. Дороговизна именно есть причина того, что, несмотря на значительное уменьшение в последнее время количества нашего войска, цифра расходов на него уменьшилась, по всей вероятности, далеко не пропорционально уменьшению его количества. Такое явление, по необходимости, должно повторяться везде, как один из неизбежных результатов более или менее искусственной дороговизны, и уже один такой результат должен служить поводом к возможному (в мирное время в особенности) уменьшению военных сил, если военные администрации желают, чтоб цели и результаты их деятельности вполне совпадали, по возможности, с истинными целями государственной жизни. Само собою разумеется, что количество военных сил далеко не всегда определяется доброй волей правительств, а очень часто зависит от крайней необходимости; тем не менее и такая необходимость не только не отрицает необходимости возможного уменьшения военно-административных расходов, но, напротив, только подтверждает ее.