Stay alive

— Актриса ж ты у нас хорошая, — ага, прямо божественная, — поэтому разузнать о всём сможешь. Тем более, всё время приёма я и эти два раздолбая будем следить за тобой и контролировать ситуацию, при этом пытаясь разузнать побольше об их дальнейших действиях, — Стефан и Марс специально поднимают руки, чтобы показать мне, что под раздолбаями Маркус имел в виду именно их.

— Хорошо… — перевожу дыхание, поднимая глаза на остальных. — Я пойду на этот приём одна?

— Эм, нет, — впервые за наш разговор слышу голос Джейн, которая оказывается стоящей справа от меня. — Для большей убедительности, что ты и вправду собираешься действовать с ними заодно, ты пойдёшь с примитивным, — я хмурю брови, окидывая изучающим взглядом комнату.

— И кем же станет этот счастливчик?

— Стюарт, — ответ приходит от Иззи, которая усмехается. Я сначала открываю рот, а затем захлопываю его, поднимая злой взор на Твомбли, который сохраняет на лице своё обычное выражение вечного недовольства всем.

— Вы это специально или судьба решила меня добить? — усмехаюсь, саркастически закрываю лицо рукой.

— Ставлю на последнее, — ехидный голос Стюарта видно оказывается только вишенкой на торту всей моей злости.

— Сладкий, твоего мнения не спрашивали, — тяну, поправляя топ. — Что ж, в таком случае, когда этот приём?

— Начинается сегодня в девять, — сглатываю, понимая, что радость вмиг куда-то улетучивается.

— Вау, — выдыхаю, понимая, что ближайшие четыре часа потрачу на хренову подготовку. — А там придётся танцевать медленные танцы?

***

— Главное не начинай волноваться или переусердствовать, — говорит Маркус, делая музыку громче. Подходит ко мне, протягивая одну руку.

— Ага, проще простого, — произношу на выдохе, завязывая волосы в неаккуратный пучок на затылке. Кладу руку на плече латиноамериканца, не разрывая зрительного контакта. — Зачем ты предлагаешь мне учить аргентинское танго если…

— Я не предлагаю, а настаиваю, — фыркает он, ловко выдерживая мой вес, пока на короткий миг он поднимает меня в воздух. Ставит на пол, ведя в сторону и раскручивая.

— Хорошо, — вздыхаю, делая резкие движения ногой. — Но зачем всё-таки мне оно нужно? Вспомнила я и вальс, и обычное танго и что-то ещё там на р…

— Румба, — отвечает Маркус, перехватывая мою вторую ладонь и давая отойти на небольшое расстояние. Мы смотрим друг-другу в глаза, щурясь.

— Не забывай, танец фактически показывает твои чувства. И уж сомневаюсь, что кому-то понравится ворчливая, вечно недовольная всем, девчонка.

— Ещё бы, если её учитель — старик, которому в могилу дорога заказана уже который год, — фыркаю, снова оказываясь в странной близости с ним. Вдыхаю запах его одеколона, в следующий момент снова отстраняясь и делая аккуратный мах ногой.

— Устроить словесную перепалку ещё со своим партнёром успеешь, — спокойно говорит, чуть склоняя голову вбок.

Музыка ускоряется, пока Маркус начинает быстрее двигаться ей в ритм. Я делаю заученные когда-то движения, слегка используя вампирскую скорость для лучшего эффекта.

Замечу, что я перед этим успела поменять джинсы на широкую юбку где-то до середины бедра. Иначе бы после таких резких движений они бы благополучно отправились в мусорник.

На каблуках плавно скольжу по линолеуму, в этот момент сосредотачиваясь исключительно на музыке и резких движениях Маркуса рядом. Всецело отдаюсь ему в этот момент, ведь как-никак сейчас он ведёт меня, давая импровизировать.

Шаг, поворот, шаг, поворот. Голову выше, двигайся свободнее. Отдайся наконец ты чувствам.

Музыка резко сменяется. Вместо привычных мне латиноамериканских ноток я улавливаю начало «Por una cabeza» Карлоса Гарделя. И снова включаюсь в ритм уже обычного танго, следуя за Маркусом. Держу руку на спине Маркуса, который, слава богу, не намного выше меня, как Барри.

— Я думал ты будешь бояться сделать ошибку в танце, а не стесняться меня, — усмехается Маркус, когда я оступаюсь в какой-то момент. Нерешительно поднимаю на него взгляд. И в тот же момент мой рот растягивается в широкой улыбке, пока я уверенно говорю в отместку:

— Естественно рядом с таким горячим латиноамериканцем ни одна девушка не сможет не застесняться, — начинаю решительно танцевать, уверенно делая необходимые движения.

— Что за грязные инсинуации*? — спрашивает, всё ещё усмехаясь, Маркус.

— Какие есть, — вздыхаю, понимая, что он лишь пытается посмеяться надо мной, заговаривая умными словечками.

Последующие пару минут мы танцуем молча, больше не глядя друг другу в глаза. Ритм музыки становится быстрым и решительным, как и мой настрой. Мои движения не скованы, а свободны. Я выпрямляю спину, гордо поднимая подбородок. Больше не спотыкаюсь о собственные ноги, уверенно делая нужные движения.

Шаг и я снова скольжу по полу, вмиг поднимаясь опять в полный рост. Прижимаюсь к холодной груди Маркуса, пару секунд плавно качаясь из стороны в сторону. А затем снова делаю шаг вправо, отрываясь от него, а затем плавно возвращаясь. Отталкиваю, но нежно. А затем снова беру его руку, теперь уже глядя в его карие глаза.

Мы вместе идём в одном направлении. Я наклоняюсь вперёд, пока он держит меня за руки, а затем снова твёрдо становлюсь на ноги. Мах ногой вбок, снова рядом с ним. И медленно отхожу, гордо держа осанку.

— Браво, — недовольный голос со стороны я слышу, когда останавливаю музыку. Поворачиваю голову к Стюарту, который стоит, прислонившись к дверному косяку и сложив руки на груди.

— А ты вообще танцевать-то умеешь? — выгибаю бровь, пока Стюарт лишь щурит глаза, походя в этот момент на хитрого лиса.

Странное сравнение, учитывая, что Стайлз как раз-таки под контролем тёмного духа лисицы.

— Девять лет бальных танцев, — говорит, на секунду снимая очки и протирая стёкла краем футболки.

— То есть, будешь по факту вспоминать их? — спрашиваю, закрывая вкладку с плейлистом, специально сложенным для нашего занятия Маркусом. Выключаю компьютер, который нам так любезно предоставил Институт.

— Вот именно, — говорит Стюарт, снова надевая очки. — А ты, смотрю, вообще в них не разбираешься?

— Танцевала в детстве, — цежу сквозь зубы. Мы буравим друг друга взглядами, прищурившись. Стюарт закатывает глаза, тихо бурча себе под нос и явно пребывая в уверенности, что я этого не слышу: