Стая демонов

— Я выбрался из самой тёмной ямы, какую ты только можешь себе представить, Нова, — бормочет он так тихо, что я едва слышу его, даже с моими обострёнными чувствами. — Из места, из которого я едва смог выбраться, — его взгляд встречается с моим. — Пока у меня не появилась причина покинуть его.

Я поднимаю руку, почти протягивая её, но в следующий момент светофор меняется, темнеет, и Роман сворачивает с улицы, минуя парковщика в Казино Trinket, выбирая вместо этого вариант самостоятельной парковки. Наверное, лучше всего, когда мы стараемся держаться в тени… не говоря уже о демонах-волках на заднем сиденье.

Я молчу, собираясь с мыслями. Я всё ещё многого не знаю о Романе, и как раз в тот момент, когда я думаю, что, возможно, смогу с ним справиться, он отпускает очередной загадочный комментарий, который приводит моё восприятие в замешательство. Самая тёмная яма, которую только можно вообразить. Насколько же он был воспитан демоном для полудемона? Откуда он так много знает о Подземном мире?

Кто же настоящий Роман Васс?

Когда он находит подходящее место для парковки автомобиля, я радуюсь, что в этот ранний час на парковке больше никого нет. Вегас не спит, но в это время ранние пташки уже возвращаются домой, в то время как полуночники ещё целый час не вылезут из баров и казино. Это отличное время, и мы им пользуемся.

Роман ведёт нас на главный этаж, и мы прилагаем все усилия, чтобы держаться подальше от немногочисленного персонала, работающего на стойке регистрации. Хотя у людей не такое обоняние, как у сверхъестественных существ, вонь, исходящая от нас, привлекает внимание. В другом городе мой защитный костюм тоже привлёк бы внимание, но это Вегас, и с таким же успехом я могу быть в костюме для персонала. Что касается моей потребности поглощать немного энергии, то я, скорее всего, нанесу серьёзный вред людям, если истощу их эмоции, поэтому я проявляю особую осторожность, чтобы не задеть их.

Мои волки отказываются заходить в лифт, потому что им не нравятся металлические коробки, которые поднимаются в небо с помощью механизмов, созданных человеком. Они неохотно заходят внутрь, потому что они крутые, но они смотрят на меня снизу вверх, и их энергия буквально сочится неодобрением. Они никогда не позволят мне забыть, насколько глупо, по их мнению, я доверяю такому человеческому изобретению, как это, свою жизнь.

— Я их не виню, — говорит Роман, его быстрый взгляд скользит по волкам, и, кажется, он замечает, как они колеблются, и их спокойную энергию. — Сбивает с толку, когда тебя окружает столько металла.

Я удивлена, что он признался, что тоже был немного нервным. В какой-то степени я понимаю это — некоторые сверхъестественные существа восприимчивы к определённым видам металлов, таким как железо и чистое серебро. Власть Малии над железом невероятно редка в мире ведьм. Тем не менее, по какой-то причине лифты меня не пугают. Поскольку Роман — гибрид волка и демона, я предположила, что с ним тоже всё будет в порядке, но, возможно, это как-то связано с тем, что его демоническая сила является наиболее доминирующей.

— У меня с этим нет проблем, — тихо говорю я. — Но, возможно, это потому, что моя волчица, в целом, более доминантна, чем моя демоническая сила.

Роман наклоняет голову в мою сторону, его глаза цвета морской волны снова становятся спокойными, а неуверенное выражение лица исчезает.

— Судя по тому, что я видел, в тебе хорошо сочетаются обе стороны твоего наследия. Ты можешь отдавать предпочтение своему волку перед своей тёмной половиной, но на самом деле это твоя заслуга, что твоя демоническая сила не сломила твоего волка. Ты, должно быть, научилась контролировать свою демоническую сторону в очень юном возрасте.

Мои губы приоткрываются от удивления из-за комплимента, который он мне сделал. Это даже не тот полушутливый флирт, который он обычно предпочитает, а искреннее признание от всей души.

— Это было нелегко, — моё признание звучит хрипло, мой голос срывается. — Но я никогда не смогла бы причинить боль своим сёстрам или маме. Я должна быть сильнее своих желаний или порывов. Тебе, должно быть, тоже было трудно за эти годы уравновесить свою волчью и демоническую силу.

Его голос становится низким, когда он придвигается ещё ближе ко мне.

— Я верю, что мы оба столкнулись с тьмой, Нова, и победили её, — он убирает несколько непослушных прядей волос с моей щеки, его прикосновение дразняще нежное. — Но иногда наши порывы могут сделать нас сильнее. Иногда мы должны уступать им.

Я откидываю голову назад, чтобы не упустить растущий жар в его взгляде — жар, от которого у меня перехватывает дыхание. Его руки обхватывают мои бёдра, притягивая меня ближе к себе, так близко, что между нами остается едва ли дюйм.

— Что подсказывают тебе сейчас твои инстинкты, демон-волк? — спрашивает он меня тихо и нежно, его улыбка заставляет меня сократить расстояние между нами.

У меня внезапно пересыхает во рту, и все дальнейшие слова замирают, когда он прижимается ко мне.

Несмотря на мою убеждённость в том, что моя волчица сильнее, моя демоническая сила становится всё более доминирующей. Моя тёмная половина призывает меня оставаться на месте, приподняться на цыпочки и исследовать форму его губ, поддаться импульсам, пронизывающим меня насквозь.

Отойди от него, Нова. Я делаю себе строгий выговор и каким-то образом заставляю своё тело медленно отстраниться. Роман следует за мной такими же медленными постепенными движениями, от которых мне кажется, что я вообще не двигаюсь, жар в его взгляде продолжает обжигать меня, пока я не оказываюсь прижатой к двери лифта. Всего час назад мы оба тащились по канализации, но сейчас мои чувства наполняет только присутствие Романа.

— Что это за искушение между нами? — бормочет он, и я улавливаю в его тоне неподдельное любопытство. — Не думаешь, что это стоит изучить?

Думаю? Я никак не могу думать, когда этот мужчина вторгается в мои чувства. Только благодаря той крохе сдержанности, которая у меня ещё есть, я ещё не нажала на руну на своем запястье, чтобы снять с себя одежду, и могу потребовать, чтобы Роман выполнил всё, что обещают его глаза, лицо и огромное, как скала, тело.

Я хочу его. Это неопровержимая правда.

Сквозь рев в ушах я смутно улавливаю какой-то звук и вовремя прихожу в себя, чтобы не опрокинуться на спину, когда двери лифта открываются. Тем не менее, сильная рука, обхватившая меня за талию, не дает мне потерять равновесие, и я задыхаюсь, когда Роман поднимает меня к себе. В его объятиях нет ничего плохого. Чёрт возьми, мы были ещё ближе, когда бежали по туннелям. Однако на этот раз за нами не гонятся гоблины. На этот раз мы можем исследовать это постоянное притяжение между нами.

— Что ты со мной делаешь? — шепчу я, прикусывая нижнюю губу в попытке увлажнить её. — Это что, какая-то рунная магия?