Стажер

– У меня есть право, дарованное конституцией и императором Марком, и согласно этому праву я могу напиться когда хочу и где хочу! У тебя проблемы!

– Да, у меня проблемы...

Ты не знаешь, что такое настоящие проблемы, ты маменькин сынок из Верхнего Сиденья.
– отмахнулась от него рукой Хлоя, наполняя очередной бокал.

– Из Верхнего Синнея.
– поправил Перси, начиная сердиться.

Какая разница. Ты думаешь, что вся Вселенная крутиться вокруг тебя и твоего дружка-миллионера. И ты думаешь, что у тебя проблемы.
– упрямо повторила Хлоя.

– Хло, послушай...

– Нет, уж, наслушалась! Теперь моя очередь! Ты даже не представляешь, что такое жить без родителей, в интернате. У нас даже имен-то не было, номера идентификационные. Имена мы сами себе потом выбирали. И сестер с братьями.

– Хлоя выпила, помотала головой и продолжила: - Никто о тебе не заботиться и если ты загнешься на улице, это никого не будет волновать. Самый простой путь - фабрика донорских органов. Почки тебе хватит на два месяца нормальной жизни. Легкое стоит дороже. Проходит какое-то время и ты начинаешь понимать, что ты это уже не ты, а комплект дешевых заменителей. Те, кому повезло, мордашка смазливая, или с фигурой все в порядке, могут рассчитывать на месте на панели. Сутенеры берут семьдесят процентов от прибыли, конкурентки норовят плеснуть в лицо кислотой, а полиция рада поймать тебя и отыметь всем участком в седьмой камере.
– зло закончила Хлоя, с размаху поставив бокал на стол.

– Почему в седьмой?
– тупо спросил Перси.

– Ну, в восьмой. Или в десятой. Какая разница, где тебя трахают.
– Хлоя подняла вверх сигарету и некоторое время смотрела на ее тлеющий огонек.

– Если бы ты знал Перси, если бы ты знал... а какая разница, знаешь ты или нет. Да и вообще... пошел ты Дорбан к черту.
– сказала Хлоя и заплакала. Перси молча обнял ее и они некоторое время сидели так, обнявшись.

– Ладно, Хло... на, выпей.

– Пошли они все... давай сюда. Выпьем, чтобы все полицаи галактики горели в аду.

– И инструкторы.
– добавил Перси, поднимая бокал.

– И инструкторы.
– согласилась Хлоя.

– Ухх... из чего ее делают. Огонь...

– Дерьмо. Самое натуральное. Перси, тебе еще уччиться и уччиться. Дерьмо.
– Хлоя понюхала бокал и сплюнула в пепельницу.

– Сделано из дерьма, как и все в этом дерьмовом мире.

– Эй, Хло, это меня выкинули из школы, это моя девушка ушла к какому-то хлыщу, и это я сейчас должен предаваться глубокому оттчаянию.
– заплетающимся голосом сказал Перси, нацеливаясь налить себе еще.

– А у меня тяжелое детство. И еще приятель, которого выкинули из Летной Школы, и подружка от него ушла.
– парировала Хлоя.

– Да, за это надо выпить.

– Конечно. Черт, ты опять пролил все на стол!

– Извини, Хло, я просто...

– Увалень. Налей мне еще.

– Слушай, Хло... я тут давно у тебя хот... хтел, хотел...

– Давно меня хотел? Я могу сделать это прямо здесь.
– Хлоя стала расстегивать пуговицы на своем строгом сером пиджаке.

– Погоди. Я хотел у тебя спросить.
– поднял ладонь Перси.

– Что?

– Той ночью... ну когда мы познакомились, помнишь?

– Ну?

– У нас что-то было?

– Чего?
– Хлоя с недоумением уставилась на Перси. Потом внезапно громко рассмеялась.

– Что тут смешного, Хло? Хло...

– Ах, ты мой бедненький! Душа моя неиспорченная... Вот, что я тебе скажу, Перси...
– Хлоя наклонилась к нему так, что через расстегнутый воротник белой рубашки он увидел ее кружевное белье, и прошептала: - Пусть это будет моей маленькой тайной.

– А? Хло это нечестно, я же все тебе рассказываю, и потом...
– начал было Перси, но в этот момент кто-то положил ему руку на плечо. Он поднял голову. Патруль. Двое в форме военной полиции. Одинаковые каски, ботинки и выпяченные нижние челюсти. Перси ухмыльнулся и отдал им честь:

– Идите отсюда ребята, с этого дня я больше не служу в Вооруженных силах Империи.

– Курсант Дорбан?
– спросил один из них, тот, что выпячивал челюсть сильнее. Наверняка сержант. Перси так надрался, что даже не мог разглядеть знаки различия на рукаве.

– И что?
– вмешалась Хлоя: - оставьте его в покое, ребята, он уволен из армии.

– Пройдемте с нами. А вы мэм, останьтесь здесь.
– и тот, что с выпяченной челюстью легким толчком ладони остановил встающую Хлою.

– Эй, убери руки, хам в мундире!
– возмутилась она и толкнула его в ответ.

– Держите себя в руках, мэм!
– и один из полицейских шагнул было вперед, опустив руку на пояс, где висел нейрохлыст, но Перси рванул его на себя и с силой ввинтил свой кулак в выпяченную челюсть. Как говорил садюга Бертран Тор, выбивший дерьмо из всех салаг-курсантов на занятиях рукопашного боя - 'дай ему самому напороться на твой кулак, подшаг, подшаг, тупица, левой ногой подшаг и снизу вверх, всем телом в челюсть!' Полицейский рухнул на спину, опрокинув столик и разбив кружку, Перси мельком подумал, что Бертран гордился бы его ударом, а Хлоя с размаху опустила бутылку на голову его приятеля. Бутылка разбилась, коп сполз под стол, откинув в сторону руку с зажатым в ней нейрохлыстом. Бармен равнодушно посмотрел в их сторону и продолжил протирать бокалы. Компания молодых повес у стенки радостно зааплодировала и засвистела в знак одобрения.

– Кажется пора уносить ноги.
– констатировала Хлоя, вставая и хватаясь за стенку, чтобы удержать равновесие. Перси помог ей и они вместе направились к выходу, перешагивая через лежащих на полу полицейских. Они почти дошли до двери, когда та распахнулась и в бар ввалилось по меньшей мере пять здоровенных парней в форме военной полиции.

– Вот ведь дерьмо.
– спокойно констатировала ситуацию Хлоя, привалившись к стене.

– Так-так. Курсант Дорбан. Учинили драку в каком-то баре, оказали сопротивление военной полиции...
– крепыш в форме военной полиции с погонами старшего сержанта оттолкнул от себя папку с документами и вопросительно уставился на Перси. Перси промолчал. У него зверски болела голова, ломило суставы и тянуло выблевать весь желудок прямо на стол - последствия применения нейрохлыста.

– Ну? Что же вы молчите, курсант?
– сержант сцепил руки перед собой и наклонил голову, разглядывая Перси так, словно тот был редким мутантом, заспиртованным в кунсткамере Олд-Прайма.

– Мххх....ммм...
– попытался что-то выдавить из себя Перси. Сержант наклонился вперед, толкнул к нему стакан с водой, выждал, пока он выпьет. Вопросительно поднял брови.

– Мххм... Сержант... эээ...

– Клейтон. Дори Клейтон.
– сержант указал на свой нагрудный знак.

– Сержант Клейтон... я не курсант. Меня уволили. И потому не подчиняюсь военной полиции. А ваши люди применили нейрохлыст.
– Перси знал закон. Его не запугать. И он подаст в суд на этих садистов, которые...

– Курсант Дорбан. Вы можете не знать этого, но все данные по всем воинским соединениям в Прайме поступают на наш компьютер незамедлительно. Поэтому ваша ложь выглядит... жалко. Могли бы придумать что-нибудь пооригинальнее. Имейте в виду, что согласно законам Вооруженных сил Империи мы может отдать вас под трибунал прямо отсюда. Даже не согласовывая это с вашим командованием.

– С моим командованием?

– Именно. А список ваших нарушений на трибунале гарантировал бы вам два-три года в военных тюрьмах Империи. Только благодаря ходатайству вашего командования и лично директора Школы Яна Васера, только благодаря им мы не стали направлять ваше дело в трибунал. За вами прислали транспорт, он будет через несколько минут. Вы свободны, курсант.- сержант встал, подошел к окну, давая понять, что беседа окончена. Перси нерешительно потоптался на месте, отдал честь сержантской спине и направился было к выходу.