Стечение обстоятельств

А папаша не промах, покусился на большую рыбу, точнее, кита. Его компания в первой тройке, но до «Антея» ещё шагать и шагать, выгрызая себе место под солнцем у первых двух. Не можешь одолеть врага - заполучи его в союзники.

– И дочка у него имеется, так?

– Да, чуть за двадцать, сейчас на последнем курсе института. Изучает языки, планирует при нашем посольстве работать в одной из европейских стран. Если женишься, отъезд за границу исключён автоматически.

– Чего это? А вдруг я с ней рвану?

– Ты?
–  По кабинету разлетается оглушающий хохот.
–  Я тебя с невероятным трудом заставил оторваться от прицела снайперской винтовки, вернув из рядов доблестной контрактной армии в мир людей. К моему бизнесу приобщиться отказался, открыв фирму, предоставляющую телохранителей по требованию. По факту те же яйца, только в профиль.

– Несмотря на твой откровенный скепсис, дело почти сразу пошло в гору. Моих ребят нанимают все - от бизнесменов со средним доходом, до звёзд, разъезжающих по стране с концертами. Сейчас охраняют несколько депутатов. Ни одного свободного человека.

– Знаю-знаю, - отец сдаётся, - и тут согласен - удивил. Приятно. Но всё же мне бы хотелось, чтобы ты продолжил моё дело.

– Внуки продолжат, - бросаюсь словами, лишь потом осознав, что ляпнул. Как будто красной тряпкой перед отцом помахал.

– Если они будут.

– Моё мнение не учитывается, не так ли?
–  поднимаюсь, натягивая пальто. По всему понятно, что разговор подходит к концу.

– Не нравится разговаривать со мной, можешь обсудить эту тему с матерью, - бросает вызов, уничтожая железобетонным аргументом. После бесед с ней мне нужен курс реабилитации.

– А если ни одна мне не понравится?

– Подберём других. Но лучше, чтобы понравилась.

– В принципе, ни одна из них мне не нужна, - хмыкаю, отрезвляя отца в его рвении поставить штамп в моём паспорте.
–  Сможет удивить в постели - задержится дольше остальных.

– А вдруг влюбишься?
–  Отец лукаво улыбается, подначивая. Понимает, что такое в принципе невозможно.

– Вдруг можно только обосраться. На всё остальное нужно время.

– Я тебя прошу, - закатывает глаза, - когда с кандидатками будешь знакомиться, придержи свой язык. Понимаю, это трудно и почти неосуществимо, но всё же, сын, напоминаю: молчание - золото.

– Интересно, и как же я присмотрюсь к девчонке, если буду молчать? Хотя, - закатываю глаза, - можешь говорить ты, а я лишь буду кивать, изображая глухонемого: краткая биография, основной вид занятий, уровень дохода. Предполагаю, всё остальное будет лишним.

– Опасаешься, кто-то посягнёт на твою душу?

– До неё ещё добраться нужно сквозь тернистые заросли цинизма и несгибаемых принципов, - хмыкаю, уверенный, что любая «хорошая девочка» умчится прочь в рыданиях.
–  Хорошим девочкам такое не под силу.

– И ты, сынок, когда-нибудь споткнёшься о ту, что влезет к тебе везде: в душу, в сердце и в штаны. Незаметно для тебя сделает всё, чтобы там, кроме неё, никого не было. А ты независимо от своего желания предоставишь ей полный доступ и скажешь только: «Делай, что хочешь». И хвалёные принципы, подгоняемые наигранной циничностью, полетят в тартарары, когда ты будешь пускать слюни в ожидании лишь одного её взгляда.

– Никогда!

– Никогда не говори никогда, - прищуривается, тычет в меня пальцем, - иначе жизнь отвесит тебе смачный подзатыльник, и дай бог, чтобы после него ты сумел подняться.

– Минутка наставлений окончена? Могу идти?
–  застываю в дверях, всё же ожидая разрешения.

– Можешь, - одобрительно кивает, вновь опуская взгляд к документам.

– Когда начнётся показ невест?

– Как только, так сразу. Ты будешь оповещён, - отвечает, не поднимая головы, что означает - большего мне знать не требуется. Всё уже решено, и, вероятно, мама тоже приложила к этому руку.

– Будь добр, оповещай заранее, чтобы я выкроил в своём плотном графике свободную минуту.

Мысленно уже прогоняю варианты, как соскочить и грамотно слиться в тот момент, когда отец прикажет явиться в назначенное время к выбранной кандидатке. Минимум можно прикинуться мёртвым, максимум - свалить из страны на неопределённый срок.

– И напоминаю, - поднимает на меня прожигающий взгляд, - стартовый капитал на открытие фирмы дал тебе я, - многозначительная пауза, - соответственно, могу и забрать.

– Это угроза?

– Предупреждение. Чтобы ты не совершал необдуманных поступков.

Намёк понят - бьёт под дых. Отец знает, как мною манипулировать, заставив прыгать на задних лапках. За три года я отдал ему только часть - меньшую. Не в моих интересах вставать в позу перед единственным кредитором, поддерживающим мой бизнес.

– Я тебя услышал.

– Это что-то между «мне плевать» и «пошёл ты на хрен»?

– Это значит - я тебя услышал и принял к сведению, - цежу сквозь зубы и начинаю закипать, пойманный в капкан, который сжимает яйца, заставляя удовлетворять прихоти отца.

– Хороший мальчик, - довольно улыбается, одобрительно кивая.
–  Иди. Я позвоню, как всё устрою.

Конец ознакомительного фрагмента.