Стекловата

Ближе к двум часам ночи, Бродский получил заказ на два кальяна в третью сауну. Казанская двойная бомба, для мужиков, и что-то фруктовое, видимо, для шлюх.

Он «поправился» солью из пипетки, после чего быстро подготовил оба кальяна и понёс их на третий этаж.

Но по пути он начал наблюдать, что происходит что-то нештатное. Дверь сауны несколько раз открылась и закрылась, а когда он приблизился к ней, из-за неё вывалился окровавленный голый мужик.

Павла сразу же охватила паника и он чуть не уронил кальяны.

Мужик приподнял голову и увидел торчащий из живота шампур, на котором ещё оставалось жареное мясо.

— А-а-а, блядина, убью, нахуй! — заревел он, после чего с трудом поднялся на ноги.

Бродский чуть не блеванул, когда мужик вынул из своего живота шампур и пошёл куда-то внутрь сауны.

Павел стоял, как соляной столп, не в силах пошевелить ни одной мышцей.

Но драма продолжалась и без него — на раненого мужика накинулась разъярённо визжащая Анжела, которая сразу же завопила от боли, так как мужик воткнул в неё не так давно бывший в нём самом шампур.

Они рухнули на коридорный линолеум и продолжили яростную схватку, прямо на глазах Павла.

— Охрана… — нашёл он в себе силы снять с пояса рацию и нажать на тангенту. — Охрана!

— Что случилось? Кто говорит? — спросил Петруха.

— Это Павел, третья сауна — тут… — заговорил Бродский. — Бля-я-я… Срочно! Охрана!

Голый мужик и не менее голая Анжела купались в собственной крови, продолжая наносить друг другу удары и царапины.

Спустя пару десятков секунд, в коридор на всех парах ворвался Петруха, который тоже изрядно ошалел от увиденной картины.

— Помоги мне разнять их! — сразу же отошёл он от шока. — Живее, Пашка!

Он подлетел к сражающимся клиенту и проститутке, оторвал от мужика нависшую над ним Анжелу и отбросил её в сторону.

— Держи его! — велел он Павлу.

А тот, наконец-то, сумел взять себя в руки и очень неуверенно приблизился к мужику, который пытался подняться, но его руки скользили по окровавленному линолеуму.

— Не надо, дядя… — попросил его Бродский. — Лежите…

— Сука, помоги мне! — проревел мужик. — Эта шалава проткнула меня! Меня! Шалава!

— Лежите, пожалуйста… — взмолился Павел.

Спустя несколько минут прибежала Гюзель, администратор.

— Все оставайтесь на местах! — выкрикнула она. — Не двигаться! Я звоню Евгению Фёдоровичу!

Павел и так не собирался совершать каких-либо действий, а просто замер на месте.

Гюзель набрала директора по саунам и начала кратко излагать обстоятельства произошедшего.

— Помогите ему! — выглянул из двери сауны тощий мужик в банной простыне. — Вы чего стоите?! Мы вызвали скорую и полицию!

Петруха понял, чем пахнет дело, поэтому забежал в сауну и вынес оттуда две простыни. Он перевязал мужика, как смог, после чего перевязал раненую проститутку.

Крови вокруг было очень много, что вызывало у Павла сильную тошноту. Вживую он такого ещё никогда не видел…

Анжела стонала от боли, а мужик хрипел и матерился.

Где-то минут через семь-восемь в коридор вбежали полицейские, которые сразу же навели шумиху.

Гюзель была не очень рада такому повороту событий, но все её ненавязчивые попытки отвести кого-нибудь из полицейских на разговор, увы, закончились провалом.

Затем приехала скорая помощь, которая сразу же приняла на себя пострадавших. Оказалось, что в самой сауне сидел ещё один мужик, с разодранным лицом. Анжела оказалась очень боевитой…

Закончилось всё тем, что это происшествие привело к полному хаосу в развлекательном комплексе. Анжелу и окровавленного мужика на носилках увезли медики, а полиция, взяв показания у всех присутствующих, увела с собой и администратора Гюзель для дачи объяснений.

Павел, окончательно обессилев от пережитого, стоял на месте, чувствуя, как колени слабеют, а в голове остаются лишь смутные обрывки недавних событий. Всё, что произошло, было настолько диким и выходящим за границы его обычных переживаний, что он не мог поверить, что это случилось на самом деле.

Петруха подошёл к Павлу, похлопал его по плечу и сказал:

— Пашка, это был не наш день… И не наш клиент. Давай, соберись, работы ещё полно.

Павел кивнул, хотя внутри у него было пусто. Всё, чего он хотел — это уйти из этого места, забыться, выйти наружу и подышать свежим воздухом, подальше от запаха крови и визжащих голосов, которые всё ещё эхом звучали в его голове.

Они с Петрухой молча начали наводить порядок. Они убрали простыни, стёрли кровь, которую отказалась оттирать уборщица, с пола, а также помогли официанткам прибраться в третьей сауне.

Бродского никто не просил, он сам вызвался, чтобы занять себя хоть чем-то.

— Слушай, Петруха… — сделав глубокий вдох, спросил Павел. — Может, это знак? Может, пора заканчивать с этим местом?

— Каждый раз, когда что-то случается, думаешь, что вот он, знак, — после задумчивого вздоха произнёс охранник. — А потом встаёшь, берёшь тряпку и продолжаешь дальше. Жизнь такая, Пашка… Но выбирать всегда тебе.

В какой-то момент к ним с Петрухой присоединился Тимур, который уже был наслышан о произошедшем. Всё это время он был в лаундже, где обслуживал клиентов, но начал что-то подозревать, когда к лестнице пробежали сначала полицейские, а затем и медики.

Когда смена кончилась, они втроём вышли из «Сафари» и закурили.

— Нахуй, — произнёс Павел. — Я больше не хочу здесь работать.

— Я тоже, честно говоря… — признался Тимур. — Пусть я не видел самого пиздеца, но крови было просто дохуя…

— А мне ипотеку платить, — грустно улыбнулся Петруха.

Примечания:

1 — Высокая температура жабки — в эфире рубрика «Red, расскажи мне побольше об этих жабах!» — как тебе уже известно, побочным эффектом от приёма психостимуляторов типа мефедрона или альфа-ПВП является, в том числе и гипертермия, то есть, повышение температуры тела. До 39 или 40 градусов она может повыситься только в случае передоза, а в наркожабской «норме» температура колеблется в районе 37–38 градусов Цельсия. И обычный врач сразу же подумает, что это какая-то инфекция, а не жаба под приходом. Нельзя забывать, уважаемый читатель, что врачи тоже живут в обычном мире, а не в этом ебучем Хогвартсе с волшебными палочками и поющими жабами.

2 — «Марафон» — это термин, обозначающий длительное и непрерывное употребление наркотиков в течение нескольких дней или даже дольше, с минимальными перерывами на сон, еду или отдых. И чем здоровее организм жабки, тем дольше может продолжаться этот беспробудный забег за передозом. Правда, этот тухлый организм, рано или поздно, начнёт буксовать, но такое, непосредственно по физиологическим причинам, случается очень редко. Причина? А наркожабки, как правило, очень быстро просаживают все накопленные средства и «сходят с дистанции» по причине звенящей нищеты. Но также бывает, что наркожабки мутят деньги прямо в ходе марафона, только это удаётся не всегда. Теоретически, если представить условия, когда дурь не закончится никогда, можно пронаблюдать сюжет о крысе с электродом в башке — жабка будет жрать наркоту до тех пор, пока не сдохнет. Также возможен сценарий, при котором вся жизнь, хотя хуй его знает, кто назовёт это жизнью, жабки становится непрерывным марафоном — целью её существования становится употребление наркотиков. И, в принципе, никаких других ценностей в этом бытии не предусматривается.