Стеклянная карта

– Если мы с вами на одной стороне, – ответил он, – зачем держать меня привязанным к стулу? Более того, с какой стати вашим нигилизмийским громилам понадобилось силой вытаскивать меня из дому! – Говоря это, он ощущал, как чары, навеянные ее голосом, мало-помалу рассеивались. – Почему бы меня просто не отпустить? Я и сам могу все исправить…

Вуаль заколыхалась: женщина покачала головой.

– Прежде чем я предприму какие-либо действия, вы должны мне сказать, где находится Лупа. Я всячески на этом настаиваю! – Рука в перчатке мимолетно коснулась его плеча. – Моих големов вы обманули, но меня вам не провести… – И она шепнула: – Где Поисковая Лупа?

Шадрак напряженно вглядывался в вуаль, но даже вблизи ничего не мог различить.

– У меня множество стеклянных карт, – сказал он. – В смысле – было, пока их не перебили ваши, как вы их называете, големы. Велите перебрать осколки, быть может, один из них вам подойдет?

Женщина еле слышно вздохнула и отступила на шаг.

– А я думала, мы договоримся, Шадрак… И все равно – хорошо, что вы здесь.

В ее голосе почти не чувствовалось эмоций. Она словно с подругой обсуждала какую-то мелкую заботу, а не осыпала угрозами связанного человека. Палец в перчатке указал на шары, плавающие под потолком.

– Вы вполне можете считаться величайшим картологом, известным Новому Западу, а то и всему миру, – проговорила она. – Но я, уж простите, величайшая из неизвестных! – Она вскинула голову, словно разговаривала не с Шадраком, а с вращающимися шарами. – В прежние времена я извлекла бы из общения с вами немалую пользу. Долгие годы работы… Пробы и ошибки… Сколько их было! – Ее взгляд снова обратился на пленника. – Вы хоть представляете, насколько сложно создать сферическую стеклянную карту? Чего стоит один навык выдувания стекла! Я его годами оттачивала. Зато работа с шарами выводит картографирование, не побоюсь этого слова, на новый уровень… И тем не менее, – совсем тихо добавила она, – результат вполне стоит затраченного труда. Вам так не кажется?

Шадрак ответил:

– Мне трудно судить об их качестве, пока я сам их не прочитаю.

Женщина резко повернулась.

– Да, – произнесла она. – Почему бы и нет?

Я очень долго именно этого и хотела… – Она сделала знак двоим мужчинам, неподвижно стоявшим поодаль, и указала рукой: – Вон тот стол!

Те, не развязывая Шадрака, подцепили крючьями его стул и перетащили к увесистому столу чуть в стороне. Там на металлической подставке виднелся стеклянный шар.

Женщина освободила пленнику руки. Тот бросил пристальный взгляд на свою похитительницу, а затем перевел его на сферу. Она была величиной примерно с человеческую голову и выглядела мутной, словно внутри плавал туман. Подставка из металла, сходного с медью, поражала замысловатой работой, стекло было идеально гладким. Внутри мерцала та же непонятная жизнь, которую Шадрак уже подметил у шаров наверху. Несколько мгновений он просто вглядывался в глубину стекла, потом сообразил, что впечатление внутреннего движения создавалось крупинками песка. Неведомая сила заставляла их плясать и вихриться. Опадая вниз, они касались дна шара и снова взмывали. Вот песок осыпался в очередной раз, но не как попало – он сложился во вполне осмысленный узор. На Шадрака смотрело безошибочно узнаваемое человеческое лицо.

Он так и отшатнулся.

– Это не карта земной поверхности, – вырвалось у него. – Это карта человеческого разума!

Голова, окутанная вуалью, согласно наклонилась.

– Тепло, – сказала женщина. – Почти горячо.

До сих пор Шадрак к шару не прикасался. Сейчас он не без робости тронул гладкую поверхность кончиками пальцев… Чужие воспоминания хлынули мощным потоком, такого он еще не испытывал. В ноздри ударил запах жимолости, в ушах зазвенели отголоски смеха; его бросили в цветущий куст, он пытался выпутаться и чувствовал, как листья мнутся в руках. Вот он поднялся, побежал через влажную лужайку – и, споткнувшись, плашмя рухнул в траву. Мокрые травинки защекотали лицо, он обонял близкий запах земли…

Это были чьи-то воспоминания детства.

Ахнув, Шадрак отнял руки от стекла и вновь уставился в туманную сферу.

– Удивительная работа! – Он покачал головой. В его голосе звучало неприкрытое восхищение. – Я прежде не сталкивался с такой остротой передачи звуков, запахов, зрительных восприятий! Должен признаться, меня снедает любопытство: как вам удалось запечатлеть столь яркие воспоминания?

Женщина наклонилась и пальцем в перчатке погладила стеклянный шар.

– Вы сами делали карты памяти, а значит обязаны понимать: как ни старайся, люди вам рассказывают не все. Каждый хоть что-нибудь да утаит. Воспоминания ведь, как ни крути, принадлежат им. Картологу достается лишь невнятное эхо…

Шадрак передернул плечами:

– Лучше уж смутные образы, чем вообще никаких. Все карты таковы. Они показывают лишь общую картину, служат проводниками к богатствам реального мира.

– Верно, но общая картина мне была не нужна. Мне требовались воспоминания во всей их полноте.

Он вновь попытался проникнуть взглядом сквозь густую вуаль.

– Это невозможно, – сказал он. И добавил с оттенком предостережения: – А кроме того, каждый обладает своими собственными воспоминаниями.

Женщина ответила не сразу. Снова потрогала сферу перчаткой. Помедлила, отодвинулась прочь и заговорила, словно не услышав последних слов Шадрака:

– Это перестало быть невозможным. Мне удался эксперимент.

– Что вы имеете в виду?

– Воспоминания такие яркие именно из-за своей абсолютной полноты. Они от начала и до конца заключены в песчинках.

Она словно описывала что-то невероятно красивое.

Шадрак почти с ужасом рассматривал сферу.

– А… что с человеком, которому они принадлежали? Тот мальчик… или мужчина, который помнил…

– У него больше нет этих воспоминаний.

– Так вы их похитили?

Женщина повела плечиком – мол, собеседник выразился неуклюже, но суть уловил.

– Поверить не могу, – сказал Шадрак. Некоторое время смотрел на безликую вуаль и наконец спросил: – Как вам удалось?

У женщины вырвался удовлетворенный вздох.

– Я так и знала, что вас это заинтересует. Когда-нибудь вы увидите весь процесс… Пока лишь скажу, что он включает погружение субъекта в песок, который затем и используется для изготовления сферы. Очень изящный метод… А результаты попросту восхитительны. Видите ли, шар, в который вы смотрите, не является картой. Она вон там, – указала она на созвездия, вращавшиеся под потолком. – Карта, которая привела меня к вам.

– Тогда прочтите ее мне, – ядовито проговорил Шадрак. – Ибо я никакой карты не наблюдаю, всего лишь коллекцию краденых воспоминаний.

– В самом деле? – Женщина будто бы слегка удивилась. – А вы присмотритесь. Видите, что происходит? Шары скользят, уплывают, неожиданно выдвигаются на передний план… И все они связаны. Кто-то с кем-то повстречался на улице. Один человек заметил другого в окне… Кто-то подобрал забытую книгу и еще кому-то ее передал. Вот некоему господину попался старый ящик, набитый стеклянными пластинами. Другой их продал на рынке, а кто-то купил и сделал из них горку. Потом появился некто и украл ее… Знакомо? Все это могло случиться еще до вас. Там, наверху, – подробный рассказ. Своего рода история. Карта, если хотите… И она-то привела меня к вам. Я забрала множество воспоминаний, чтобы разыскать Поисковую Лупу и вместе с ней – вас.

Некоторое время Шадрак просто не находил слов.

– В таком случае, – вымолвил он наконец, – вы зря потратили время.

– Нет, – спокойно ответила она. – Я очень многому научилась. Узнала гораздо больше, чем рассчитывала… Видите ли, людские воспоминания куда богаче, чем представляется их обладателям. Они отставляют в сторону то, что кажется им малозначительным, но вот эти образы попадаются на глаза опытному чтецу, и выясняется, что смысла в них полным-полно… – Она приподняла шар, слегка повернула и вновь поставила на стол перед Шадраком. – Последнее воспоминание оказалось ключевым. Прочтите его снова!