Стеклянный Дворец

Ее заинтересовал жаргон: перекличка, контракторы.

– А я могу прийти?

– Конечно.

На следующее утро Ума поехала в контору вместе с Мэтью, по просекам, которые вились по склону. Перед конторой с жестяной крышей, при свете керосиновых ламп, собрались десятки сборщиков, все были индийцами, главным образом тамилами, женщины носили сари, а мужчины - саронги.

Последующая церемония частично напоминала военный парад, а частично - школьное собрание. Возглавлял ее управляющий поместьем, мистер Тримбл, дородный азиат. Сборщики стояли прямыми рядами лицом к высокому флагштоку в дальнем углу площадки. Мистер Тримбл поднял Юнион Джек, а потом встал под флагом по стойке смирно, отдавая честь, два ряда индийцев стояли за его спиной - это были сборщики.

Мистер Тримбл внимательно наблюдал за поведением сборщиков. Его манеры были чем-то средним между строгим директором школы и сварливым сержантом. Время от времени он нырял в ряды зрителей с ротанговой тростью под мышкой. Некоторых сборщиков он одаривал улыбкой, других ободрял парой слов, а рядом с другими картинно выходил из себя, жестикулируя и поливая их бранью на тамильском и английском, указывая на объект своего гнева кончиком трости.

– Ах ты собака, паршивый кули, подними свою черную рожу и смотри на меня, когда я с тобой говорю.

Уму взволновал этот спектакль, ей казалось, что она видит какой-то архаический ритуал, ту жизнь, которая, как она полагала, давно уже исчезла. В машине Мэтью спросил, что она думает о перекличке, и Уме с трудом удалось совладать с собой.

– Не знаю, что и сказать, Мэтью. Я словно смотрела на то, что давно не существует. Мне пришел в голову американский Юг перед гражданской войной, "Хижина дяди Тома".

– Да ладно тебе, не преувеличивай. Наши сборщики накормлены и ухожены. Они живут гораздо лучше, чем если бы вернулись обратно домой.

– Разве не это всегда говорят хозяева о рабах?

– Они не рабы, Ума, - повысил голов Мэтью.

– Нет, конечно, нет, - Ума дотронулась до его руки, извиняясь.
– Нет. Но разве ты не видел ужас на их лицах, когда этот человек, управляющий, на них кричал?

– Он просто выполняет свою работу, Ума. Это тяжелая работа, и он хорошо с ней справляется. Не так-то легко управлять плантацией, знаешь ли. Если на нее посмотреть, то всё здесь такое красивое и зеленое, что-то вроде леса. Но на самом деле - это огромная машина, состоящая из дерева и плоти. И каждый оборот, каждая мельчайшая деталь этой машины сопротивляется, борется с тобой, ждет, что ты сдашься.

Внезапно он остановил машину.

– Позволь мне кое-что тебе показать, - Мэтью открыл дверь и направился к роще гевей.
– Идем. Сюда.

Уже занималась заря, спускаясь по пику Гунунг Джераи. Только в это время дня вершина горы была полностью видима и не закрыта пеленой облаков, которые позже поднимались от нагретых равнин. На склонах над ними медленно просыпались джунгли, из полога леса вылетали птицы, а невидимые стаи обезьян пробирались по верхушкам деревьев, оставляя после себя колышущиеся листья.

Под гевеями медленно собиралась роса. Мэтью склонился над стволом и показал наверх.

– Взгляни на это дерево, - сказал он, - и на другие вокруг. Ты ведь наверняка скажешь, что они одинаковые?

– Да, - кивнула Ума, - это сразу меня потрясло: даже их ветки растут на одной высоте и в точности в том же направлении.

– Так и должно быть. Чтобы сделать эти деревья совершенно одинаковыми, было затрачено много человеческого мастерства. Знаешь, их называют клонами, ученые работали над их созданием годами. Основная часть наших деревьев - клонированный сорт под названием Аврос, созданный голландцами на Суматре в двадцатых годах. Мы заплатили немалые деньги, чтобы получить испытанные саженцы. Но позволь показать тебе еще кое-что.

Он указал на прикрепленную к стволу, под длинным спиралевидным надрезом в коре, чашку из кокосовой скорлупы.

– Видишь, сколько латекса произвело это дерево за ночь? Чашка наполовину полная, так и должно быть. Если ты пройдешься вдоль ряда деревьев, то заметишь, что большинство дают примерно то же количество латекса. А теперь взгляни сюда.

Он подвел ее к другому дереву.

– Посмотри на эту чашку.

Ума заглянула внутрь и увидела, что чашка, на которую указывал Мэтью, почти пуста.

– С этим деревом что-то не так?
– спросила она.

– Насколько я могу судить, нет, - ответил Мэтью.
– Оно выглядит совершенно здоровым, ничем не отличается от остальных. Подумай обо всех усилиях, которые предприняли люди, чтобы сделать его таким же, как и остальные. Но всё же...
– он показал на почти пустую чашку, - сама видишь.

– Так в чем же дело, по-твоему?

– Ботаники скажут одно, геологи - другое, а почвоведы - третье. Но если ты спросишь меня, я отвечу, что всё просто.

– И что же это?

– Дерево дает нам отпор.

Ума удивленно засмеялась.

– Ты же не можешь и правда в это верить.

– Я сажал это дерево, Ума. Я слышал всё, что говорят эксперты. Но сборщики знают лучше. Знаешь, у них есть поговорка: "Каждая гевея в Малайе оплачена жизнью индийца". Они знают, что есть деревья, которые не будут производить столько же, сколько другие, и тогда они говорят - это дерево дает нам отпор.

Вдалеке, на склоне внизу, через окружающие стволы виднелась контора плантации. Мэтью показал на нее, махнув рукой.

– Это моя маленькая империя, Ума. Я ее создал. Я взял ее у джунглей и превратил в то, что хотел. Теперь она моя. Я хорошо о ней забочусь. Здесь существует закон, существует порядок, всё хорошо управляется. Посмотрев на нее, ты подумаешь, что здесь всё приручено и одомашнено, что все части прекрасно подогнаны друг к другу. Но когда пытаешься заставить всю машину заработать, то можешь обнаружить, что каждая ее деталь дает отпор. Дело не во мне, не в том, что правильно или неправильно, я смог создать это маленькое королевство, которое управляется лучше всех прочих, но оно всё равно дает отпор.

– И по какой же причине?

– Это природа, которая создала эти деревья, которая создала нас.

– Значит, ты хочешь сказать, что...
– засмеялась Ума, - что некоторые твои деревья по натуре бунтовщики?

– Только не так многословно.

– Но, Мэтью, - снова засмеялась Ума.
– Что же ты будешь делать, если твои сборщики решат последовать примеру деревьев?

Теперь пришла очередь Мэтью рассмеяться.

– Будем надеяться, что до этого не дойдет.

***