Стеклянный дворец

"Аонбар" хранился в разобранном состоянии: набор блоков и подсистем, из которого, как из конструктора, собиралась оптимальная для решения текущей задачи конфигурация. Основа - силовой набор из нескольких металлокерамических балок и центральная ось, связующее звено между функциональными элементами. Модуль управления - снабжённая теплозащитой и обладающая аэродинамическим качеством дельтовидная капсула, пригодная для спасения экипажа и спуска в плотную атмосферу. Обитаемый модуль - небольшой тор, обёрнутый в толстый слой искусственной кожи, способной мгновенно затянуть пробоину от микрометеорита. Стыковочный узел, одновременно - грузовой трюм. Шесть нелепо раскинутых крыльев-ферм, давших приют сенсорным массивам, узлам связи и радиаторам. Бочкообразный реакторный отсек, окружённый поясом топливных баков, сверкающих изоляцией. Главный двигатель: толстый эллипсоид с рублеными краями, основная и восемь вспомогательных дюз. Теплоотводящие каналы, словно змеи, оплетали угловатый скелет. В такой конфигурации корабль мог свободно перемещаться в системе спутников Регента, либо отправиться к соседней планете. Последнее, впрочем, было малоосмысленно, поскольку челноков, способных не только совершить посадку, но и взлететь с поверхности небесного тела, "Аонбар" в этот раз лишили - как и многого другого оборудования, излишнего для текущей миссии.

Монтажные роботы, под контролем Дану, выполнили работу по сборке за восемьдесят стандартных часов.

"Моё тело восстанавливалось дольше. Впрочем, конь и должен быть примитивней всадника, иначе во всаднике не будет нужды."

Контрольная проверка скафандров отобразилась зелёным списком узлов. Вслед за ней началась контрольная проверка систем корабля - сначала средствами ковчега, потом - его собственным управляющим интеллектом, и наконец - первичными загрузочными модулями, совершенно тупыми, но абсолютно надёжными в силу принципиальной невозможности перезаписи. Когда мелькание разноцветных строчек подошло к концу, Декаурон занёс в лог проверки сигил полётной готовности. Второй занесла Дану: только теперь была позволена расстыковка.

– "Аонбар" готов, мастер.

– Не шалите без нас.

– Шалости подождут до вашего возвращения.

– Обещаешь?

– Я ветреная богиня, мастер,– невидимая улыбка растаяла имплантированным чувством тепла.

Короткая норка шлюза закончилась мощной диафрагмой. Следом за Декауроном внутри оказалась Юэ: две громоздкие фигуры заняли почти всё пространство, слегка соприкасаясь корпусами.

– Готова?

Он воспользовался самой примитивной и официозной формой связи из всех возможных, и лишь мгновением позже сообразил, что это первые слова, произнесённые вслух во всей звёздной системе за миллиарды лет её существования. Узкая белая труба с аварийными скафандрами в стойках казалась до странности нелепым местом для такого эпохального события.

– Даже не надейся, что я стану тебя утешать, - сварливо отозвался динамик шлема.

Автоматика изолировала ковчег и выпустила команду в опасный и безжизненный мир, окруживший хрупкую тесноту корабля. Здесь не пахло даже скудными пространствами "Стеклянного дворца": внутренняя поверхность отсеков вспухала мягкими белыми округлостями, оставляя ровно столько места, чтобы мог протиснуться человек в скафандре. Казалось, кто-то устроил внутри гнездо, набитое подушками, причём подушками живыми, подающимися перед гостем и растущими позади него. Адаптивное покрытие выполняло сразу несколько функций: служило средством аварийной герметизации, являлось противоперегрузочным ложем для тех, кто в аварийной ситуации оказался вне своего ложемента, а заодно скрывало под собой дополнительное оборудование и расходные материалы. Оно же впитывало и очищало от примесей воздух, эффективно и очень быстро стерилизуя всю атмосферу внутри обитаемого объёма.

Декаурон, напоминая самому себе чудовищную мышь, прополз через шлюзовую камеру, добрался до осевого колодца и зацепился за транспортную ленту, которая протащила его два десятка метров до модуля управления. Позади, второй мышью, шуршала Юэ.

"Хотя какая она мышь? Натуральная лиса, стерегущая мой хвост. Зато пушистая, в этом главная ценность лис."

Внутри головного модуля имелось немного свободного места - там, расположенные в два ряда, стояли пять закрытых саркофагов-ложементов, предназначенных для экипажа. Вокруг - всё та же мягкая внутренняя обшивка, наводящая тоску своей монотонностью. Технически управлять кораблём можно было из любого отсека, просто подключившись к его сети, но инструкции требовали, чтобы активный экипаж, по возможности, занимал предназначенные для этого места. Декаурон уважал инструкции: они составлялись много тысячелетий назад настоящими людьми и служили благословенным приветом из далёкого прошлого.

Тяжёлые створки разошлись в стороны и приняли его тело. Теперь экипаж защищали три слоя брони - личные скафандры, саркофаги и корпус самого корабля. В таких условиях необходимость в пригодной для дыхания атмосфере отпадала, и отсеки "Аонбара" наполнял аргон, исключающий возможность пожара.

"У нас нет дома, а живём мы в гробах. В начале жизни я бы ужаснулся такой перспективе, теперь - привык. Лишнее слетело, как шелуха, остался только я сам. Моя одежда - ковчег, моя собственность - информация в ячейках памяти, мои владения - вся галактика. Рад я этому, или нет?"

– Предстартовая готовность, мастер.

– Вижу.

Интерфейс корабля уже занял центральное место в его личной реальности. Отсек управления, саркофаг, скафандр - всё исчезло, оставив только виртуальную карту области космического пространства, в которой предстояло оперировать. Бесплотный Декаурон повис на окраине системы спутников газового гиганта, наблюдая схему предполагаемых эволюций. Им предстояло несколько витков, постепенно приближающих корабль к планете, и ещё несколько - чтобы уравнять параметры орбиты с орбитой "Вуали", в перицентре едва не цепляющей атмосферу, а в апоцентре убегающей от неё на многие тысячи километров. Орбита была опасна и неудобна для жизнедеятельности: проходя через радиационные пояса и вблизи внутреннего края колец, станция рисковала слишком многим, чтобы предполагать осмысленное размещение.

"И в то же время она слишком выверена, чтобы рассуждать о случайности. Мне даже немного интересно, что мы найдём. Немного."

Декаурон верифицировал свои полномочия и активировал первую команду программы полёта.

РАССТЫКОВКА

Мягкий толчок. Дану оттолкнула своё дитя, позволяя ему обрести свободу манёвра, и в дело тут же вступили двигатели ориентации, уводя "Аонбар" от корпуса ковчега и разворачивая его в стартовую позицию.

НАБОР ДИСТАНЦИИ

ПОЗИЦИОНИРОВАНИЕ

ГОТОВНОСТЬ К ЗАПУСКУ

Зелёные строчки, алый пунктир будущей траектории.

"Скачи же, мой конь, рождая огонь, сквозь холод и лёд - как ветер, вперёд."

ПУСК

Термоядерная энергия сорвала электроны с атомов водорода, превращая топливо в разогнанный пучок плазмы. Декаурон вновь обрёл вес: невидимое тело стало реальным, разрушив синестетический эффект интерфейса управления. Он продолжал следить за цифрами, на которые не оказывал уже никакого влияния, ради иллюзии контроля и самоуспокоения - контур управления кораблём услужливо подсовывал в фокус внимания параметры относительных скоростей, ускорения, температурного и магнитоплазменного режимов реактора, рисовал прогнозы по выполнению программы полёта - но взгляд Декаурона всё чаще останавливался на зелёной звёздочке, расстояние до которой становилось больше и больше.

"Аонбар" покидал орбиту "Стеклянного дворца".

Медленно, непрерывно, уверенно - прижимает к ложу растущее ускорение. Вот оно превысило откалиброванную колыбелью человечества норму, вот - достигло трёхкратной величины. Забытое ощущение веса щекочет нервы, принося странное наслаждение - словно голодный до жизни призрак вновь обретает плоть. Увеличивают мощность системы тела: вместе с активизацией режимов обмена повышаются энергопотребление и выделение тепла.

"Единственный параметр, который сейчас падает в наборе из одного корабля и двух людей - это количество топлива. Мы тратим универсальную валюту, чтобы жить быстрее и ярче."

Мысленно обернувшись, Декаурон посмотрел на ковчег. Повинуясь его желаниям, загрузилась ретроспектива старта. Сперва - стыковочный узел и участок корпуса, плавно уходящие назад. В поле зрения вползали фермы и мачты - временное хозяйство Дану. Потом и они становились щетинками на боку исполина, а на первый план выплывали целые функциональные модули. Изображение ковчега вращалось, пока "Аонбар" позиционировал себя на будущей траектории, и наконец "Стеклянный дворец" явился во всём своём древнем великолепии. Многокилометровый, сотканный из переплетения искусственных волокон и выращенных в вакууме балок, обёрнутый слоями квазиживых корпусов, собранный на базе отдельных блоков - цилиндрических, тороидальных, шарообразных форм, прикрытый лепестками сложенных щитов и сверкающими крыльями радиаторов, сенсорных массивов, фото- и радиосинтезирующих плоскостей. Вокруг оси ковчега уже выстраивались многосегментные цепочки-кольца - первая очередь заводов, предназначенных для развёртывания масштабной программы по добыче и преобразованию местных ресурсов, венцом которой станет исполинских размеров стартовый стол, чьи элементы распределятся по всей системе, от энергостанций на ближних орбитах звезды и до самого "Стеклянного дворца", заменив истраченные в ходе предыдущего броска разгонные ступени.