Стекляный лабиринт

Юрий понял, что это его последний шанс. Собрав оставшиеся силы, он рванулся вперед, выронил рацию и, пробежав зал, исчез в полутьме лабиринтов из пристроенных комнат. Но в это время хитроумный Паня бесшумно влез в окно и осторожно двинулся в дом, стараясь не наступать на битое стекло. Он раздвинул стволом простреленную портьеру и увидел спину бегущего лейтенанта. Выстрелил вдогонку два раза, но не попал. Тогда Паня бросился вслед за своей жертвой, крикнув на ходу, торчащему в окне Базару:

– Щас я его достану!

Миновав зал, он исчез в длинном проходе между двумя половинами дома, и тотчас Базар услышал жуткий крик своего подопечного. Сплюнув с досады, он сам полез в окно. Держа автомат наготове, вступил в темный коридор, готовый каждую секунду нажать на спуск. К его удивлению, стоны Пани доносились откуда-то снизу. Присмотревшись, Базар увидел черный провал люка и понял, что его напарник свалился в подпол.

– Паня, ты там?
– крикнул он вниз.

В ответ раздался невнятный поток мата. Провалившись в люк, Паня приземлился на острые рога деревянных вил, предусмотрительно врытых в землю Астафьевым. Травму при этом в основном получили самые уязвимые мужские части тела. Жуткая боль пронзила Паню, и ему казалось, что он умирает. Базар понял, что от травмированного боевика ничего толкового больше не добьешься, и двинулся дальше. На его пути оставалась только одна запертая дверь. Из-за нее доносился отчетливый грохот, и Базар понял, что лейтенант двигает что-то тяжелое, массивное. Он усмехнулся и дал по двери длинную очередь. Одна из пуль зацепила одежду лейтенанта, вторая попала в то же самое, уже раненное плечо. Отлетев в сторону, Юрий потерял сознание, но перед этим он успел сделать главное - максимально пододвинуть к двери массивный, дореволюционный комод, набитый вещами трех поколений семейства. Так что когда Базар попытался открыть дверь, она не подалась. Озверевший браток всем своим мощным телом ударил в дверь, но безуспешно. Тогда он снова вскинул автомат, намереваясь разнести в щепки последнюю преграду, но с улицы донесся испуганный голос Каши.

– Атаз, Базар! Шухер!

Через окно выскочив на улицу, Базар услышал совсем рядом вой милицейских сирен.

– Уходим, - крикнул он и рванул к машине.
– Ну, его на хрен, этого придурка с его бабой!

Вслед за старшим на улицу выбрался пошатывающийся Петруха, снятой рубахой он зажимал рану на голове. Изодранный собакой Каша и Бантик с кровавым пятном вместо глаза, поддерживая друг друга, едва тащились вслед за ним. Они еще не успели погрузиться в машину, когда из-за угла выскочила патрульная "Нива".

Рация все-таки сработала: призыв Астафьева был услышан, и теперь сюда мчались все патрульные машины города. Базар, увидев ментов, утробно зарычал, поднял автомат и дал очередь по автомобилю - из пробитого радиатора сразу повалил пар. Водитель резко свернул в сторону, дверцы "Нивы" почти одновременно открылись, и из них стали выпрыгивать милиционеры, стараясь укрываясь за "Нивой". По "БМВ" была открыта беспрерывная стрельба. Начал стрелять из пистолета и плохо понимающий, что делает, Петруха, пару раз выстрелил одноглазый Бантик. Одна из пуль, выпущенных Базаром, достала милицейского автоматчика. Захрипев, он завалился назад, из-под корней волос медленно потекла на лоб темная широкая полоса крови.

– Лешка, ты что?!
– закричал его напарник, склонившись над другом. Лешка был мертв.

Воспользовавшись моментом, Базар швырнул в салон машины автомат и крикнул еще раз:

– Уходим!

Никто из раненых братков еще не успел рассесться, а Базар уже включил зажигание и врубил заднюю скорость для разворота. Каша успел ввалиться в последнюю секунду. Но уйти им не удалось. Когда "БМВ" выскочил из переулка, со стороны города появилась черная иномарка.

– Наши!
– радостно крикнул Базар.

Но черная "Ауди", приблизившись, на ходу ударила по машине Базара. "БМВ" развернуло, мотор заглох, и ничего не понимающий хозяин авто заорал:

– Они что, совсем ох...!

Он так и не понял, в чем дело. Выскочивший из "Ауди" Колодников начал крошить из автомата салон "БМВ". Он стрелял с метра, не более, и каждая пуля находила свою цель. Андрей не делал пауз и отпустил скобу спуска, лишь когда опустел магазин.

В наступившей внезапно тишине показалось, что заложило уши, он даже тряхнул головой, стараясь избавиться от неприятного ощущения. В воздухе стоял запах пороха и крови... Опустив автомат, Колодников отошел к "Ауди", положил оружие на сиденье. А со стороны центра города неслись друг за дружкой еще две патрульные машины и "Нива" вневедомственной охраны. Выскочившие из них с оружием наперевес милиционеры окружили иномарки. Намерения у них были самые серьезные.

– Руки!
– закричал кто-то из рядовых, передергивая затвор автомата, но капитан Могильнов, тут же дал этой команде отбой.

– Отставить! Это свои, - сказал он и подошел к Колодникову.

– Хорошо, Андрюха, что я тебя признал, а то бы еще чуть-чуть и расстреляли бы на хрен.

Все это время Паша Зудов неподвижно сидел в машине. Колодников наклонился к другу и обеспокоено спросил:

– Паша, ты чего?

Тот поднял на него глаза, и Андрей понял, что капитан находится в состоянии, называемом боксерами "грогги". В последний момент перед столкновением с "БМВ" Паша крикнул непристегнутому ремнями безопасности Колодникову: "Держись!" - и рукой придержал Андрея, но сам ударился головой о лобовое стекло.

– Ничего, все нормально, - сказал Зудов, попытался завести машину, но стартер гудел впустую.

– Бесполезно, сдохла тачка, - сказал он, неуверенно выбираясь из машины.

У дома номер семь стояло машин пять, но все милиционеры столпились у простреленной "Нивы", а Колодников с Зудовым поспешили во двор.

Всегда чистенький и ухоженный, сейчас дворик напоминал поле боя. Повсюду битое стекло, на асфальте блестят латунью стреляные гильзы, яркими пятнами на стенах дома и на завалинке алеет кровь...

Увидев застреленного пса, Колодников рванулся в дом. Паша чуть замешкался и услышал сдавленный крик Андрея. Выхватив пистолет, он осторожно вошел в полутьму коридора. Он понял, куда девался майор, когда увидел черный провал подпола. Наклонившись над люком, спросил:

– Андрей, ты где?

– Да здесь я, здесь!

– Не ушибся?

– Нет, тут уже кто-то есть, так что я мягко приземлился. Дай руку.

Паша помог Андрею выбраться.

– Кто-то стонет, ранен, что ли, - начал рассказывать опешивший Колодников.

– Не Юрка?

– Нет, я по голове случайно провел - лысый. А где же наш Юрок?

Они разбежались по разным комнатам, и вскоре Паша позвал Колодникова:

– Андрей, помоги мне!

– Вот, рацию его нашел!
– сказал Колодников, выходя из зала.

Увидев расстрелянную дверь, он присвистнул, потом приналег плечом, и вдвоем они сантиметр за сантиметром начали отодвигать пока невидимую преграду. Когда зазор увеличился настолько, что мог проникнуть человек, худой Колодников сумел пролезть в комнату. Первое, что он увидел в полутьме, - лежащего на полу лейтенанта с залитым кровью лицом.

– Ну, с-суки, что делают!
– скрипнул зубами Колодников. Вслед за ним протиснулся и Паша.

– Мертв?
– спросил он.

– Не знаю, - майор попытался приподнять голову Юрия. Неожиданно тот застонал, и Андрей обрадовано вскрикнул:

– Жив! Вызывай "скорую", реанимацию! А пока давай вынесем его.

Но это оказалось не так-то просто. Сначала им пришлось оттащить в сторону слоновий комод, и лишь потом, полностью открыв дверь, они смогли вынести раненого лейтенанта. Колодников лишь раз покосился в сторону кровати, но, увидев широко открытые испуганные глаза Ольги Орловой, больше не обращал на злополучную мисс Кривов никакого внимания.