Стэн. Гвардеец Его величества

Более семнадцати миллиардов человек было тогда отвергнуто - Империи не нужны были люди с генами социально опасных и неадаптированных людей. Но из этих семнадцати миллиардов таких было едва больше двух третей - все остальные были их близкими родственниками. После Исхода, как стали в общем называться операции из серии «Чистилище», правящей тогда династии потребовалось семь столетий, чтобы начисто переписать историю. В результате тех действий появилась обновленная Империя.

Растор, как и те немногие, кто знал об истинной истории возникновения Банка Поколений предполагал, что тогда кто-то из отверженных мог уцелеть, но не думал, что так их может быть так много. По всей видимости, тогда была упущена достаточно большая группа, которая смогла преодолеть едва ли не треть диска галактики, найдя убежище в волчьем угле на семнадцатой спирали.

– Разработка системы Терра находится в ведении стратегического планирования?

– осторожно поинтересовался Растор, очень отдаленно намекая на то, что с потомками отверженных приоритет в работе предоставлялся бы Департаменту развития Империи, а не стратегическому планированию.

– Пограничный пояс сейчас находится в зоне агрессивного интереса Джеламана, но если мы оставим Форпост в этом изолированном мире, джелы не смогут осуществить полноценную захватническую операцию. А учитывая человеческие ресурсы Терры и силы, которые мы приложили для выведения на новый уровень нескольких веток военного развития цивилизации терран - они с джелами могут обломать друг об друга зубы. Да и количество потомков отверженных необходимо уменьшить, - добавил Гестамп, и чуть погодя произнес, переходя собственно по теме заданного вопроса: - А операция по созданию Форпоста Терра проходит после консультаций с департаментом Развития Империи.

– Но...
– заговорил кто-то на противоположной от Растора стороне стола измененным голосом, - но если изолировать принцессу, не получим ли мы в лице терран еще один враждебный нам, как и Джеламан, мир? С перспективой того, что эти терране могут узнать о своем изначальном происхождении?

– Принцесса - всего лишь пешка, красивая картинка. Основную переговорную деятельность осуществлял бывший лорд-регент, находящийся под моим руководством. Более того, у меня в системе действует дублирующая группа агентов, так что даже исключение ключевых фигур владетелей не остановит запущенный процесс интеграции.

Растор, глядя на собеседника за другим концом стола, внутренне поежился, представляя, как тому было тяжело принимать решение, обрекая на обвинение в измене трону своего родственника, который наверняка пойдет под высший трибунал вместе с принцессой Нави.

– Но самое главное - она единственная в роду, население ее беззаветно любит и почитает, так что с большой долей вероятности мы получим так нужного нам мученика, - добавил между тем Гестамп.

Растор усмехнулся - адмирал Кортез, барон Лточен, которому собрание прочило эту роль, предпочел от нее отказаться, решив все забыть. Впрочем, его особо винить не за что - зато сохранил власть, жизнь и приобретенный титул. Не сказать, чтобы других кандидатов не хватало, но они не пользовались всенародной любовью, так что раскрутить образы для народного недовольства без риска с другими кандидатами было бы затруднительно. Но с этой девой, кажется, проблем не будет - решил Растор, глядя на замершее изображение тонкой и прекрасной принцессы, принимавшей личную присягу у своей новой гвардии.

Дикие Миры, Система Мажериа. Орбита планеты Мажериа–3

Дикие Миры, Система Мажериа

Орбита планеты Мажериа-3

Импланты второй и последующей ступеней вживались исходя из срока службы штурмовика, и только при наличии у него реального боевого опыта. У меня, как и у Фокса, Юза, Ричи и Джея был пока только имплант первого уровня - «зеленый умный». Кто его так назвал и почему, непонятно. Маленький плоский, волнистых очертаний блок, и если «умный» как-то ассоциировалось с тем, что в этом блоке в случае выхода из состояния годности моей физической оболочки сохранялось загруженное сознание, то с приставкой «зеленый» ясности вовсе не было - блок был темно-серого цвета. Вернее, то который я видел на картинке описания, был темно-серого цвета, а тот, который был вживлен мне в спину, может и действительно зеленый.

Всего было девять базовых уровней имплантов - больше просто не могло поддерживать сознание обычного человека, а разгонять возможности мозга и восприятия стоило совсем недешево даже для армии. Но с девятого уровня, если штурмовик мог доказать, что его достоин, «зеленый умный» удалялся, а для воскрешения физической оболочки применялась технология, позволяющая сознанию импульсом покинуть тело в момент смерти, после чего боец возрождался в привязанной к его сознанию капсуле корабля-матки. Но естественно, нам пока это не светило - только одно из условий вживления импланта выше пятого уровня была выслуга более двадцати пяти лет.

«Десант своих не бросает» - в штурмовых частях это выражение приобретало еще больший смысл - чтобы регенерировать бойца, с поля боя необходимо было доставить его блок с загруженным сознанием. То есть бессмертие не гарантированное, а только лишь в случае победы, или если тебя найдут, вытащат блок и вставят в регенеративную капсулу.

Мемориальный список ушедших в роте был, и относительно немалый - за сто двадцать шесть лет существования триста третьей роты он насчитывал пятьдесят восемь фамилий. Причем большая половина безвозвратно ушедших приходилась на последние восемь лет - Вторая гвардейская активно использовалась командованием в обоих витках кроуденовских войн, находясь, как правило, на самых ожесточенных участках фронта.

Надо сказать, что мысли мысли про безвозвратно ушедших не очень приятны в тот момент, когда падаешь на поверхность планеты в первой волне десантных капсул. Планета, на которой споткнулась наступательная операция оказалась не просто крепким орешком, а очень крепким. Хотя две боевые орбитальные станции и их эскадрильи прикрытия были уничтожены имперским флотом почти молниеносно, на поверхности войска Кроудена окопались всерьез - там стреляло почти все, что может стрелять. Мажериа-3 была покрыта густыми джунглями с совершенно непригодной для жизни флорой - болота кислоты, если дать примерную краткую характеристику, а мест пригодных для жизни здесь было очень мало - семь относительно небольших плато на просторах кислотного океана с кляксами враждебных лесов. Места для жизни было мало, зато оружейных систем на поверхности было невероятно много, с противоракетными и противокорабельными установками.

 Оставлять поверхность Мажерии-3 за противником именно в этой системе было нельзя - система находилась на перекрестке миров, являясь крупным транспортным хабом, и ее требовалось как можно скорее очистить от врага. В недрах Мажерии могло прятаться сколь угодно много пусковых шахт с баллистическими системными противокорабельными ракетами, так что планету нужно было срочно брать под контроль. И для этой цели здесь собралась вся Его Величества Вторая бригада космодесанта, включая и две отдельные штурмовые роты бесов.

В первой волне десанта большинство капсул и модулей падали на землю пустые, работая как отвлекающие цели. В остальных были только штурмовики-бесы и боевые дроиды с дронами. По стоимости, кстати, один дрон выходил гораздо дешевле одной полной регенерации тела для бессмертного, но боевые роботы были без искусственного интеллекта, а их электронная начинка успешно глушилась противником в первые минуты боя. Поэтому действия дронов приходилось координировать непосредственно на месте, и дополнительно некоторые штурмовики космодесанта являлись своеобразным передатчиком, не дающим заглушить противнику атакующих роботов, имея в экипировке портативные комплексы радиоэлектронной борьбы.

Ни на ком из нас пятерых, впрочем, подобных комплексов не было - именно наша задача была проста до безобразия - выжить как можно дольше, максимально подсветив, расположение противника, предоставив тем командованию информацию для дальнейшего планирования. Грубо говоря, достигнуть поверхности планеты и немного поработать мишенями.

Во время высадки орать не возбранялось, поэтому я орал. Благим матом, почти без перерыва. Все орали, и я орал, выплескивая в крике страх и слыша только его - переговорники на время высадки были заглушены. Десантный модуль тряхнуло от близкого разрыва, мерзко, пробирая до дрожи, взвыли гравикомпенсаторы, а после гавкнули последний раз, заткнувшись насовсем. Капсула тут же закрутилась волчком, что-то дрогнуло, затрещало, и кусок обшивки вместе с креслами Фокса и Джея исчез из поля зрения, оставив вместо себя дыру, сквозь которую были видны зеленоватые облака. Но почти сразу раздался взрыв тормозных двигателей и резкий удар. Попытавшись сглотнуть, так чтобы подступивший к горлу желудок упал обратно, я выпрямился и, освободившись от креплений, поднялся на ноги, балансируя на косой поверхности пола, который уже заливала парившая жидкая грязь. Паром было укутано и все место посадки бота - раскаленный после прохождения через атмосферу, он вскипятил кислотное болото вокруг себя. Сейчас, глядя изнутри десантного модуля, можно было представить, что мы плюхнулись в кипящий гороховый суп.