Степная полоса Азиатской части СССР в скифо-сарматское время
Шрифт:
Сосуды типа 2 характеризуются меньшей раздутостью тулова, выраженной горловиной и округлым или треугольным в сечении венчиком. Этот тип также подразделяется на подтипы и разновидности. Тип 2 составляет 61,5 % форм данного вида и резко преобладает в материалах этапов II и III (соответственно 71 и 90,2 % сосудов данного вида). Отдельные экземпляры сосудов типа 2 зафиксированы и на этапе I, в материалах верхних слоев (табл. 11, 2, 5–7, 16, 19, 20).
Если сосуды типа 1 находят множество прямых аналогий в слоях VI–IV вв. до н. э. памятников южной Туркмении (Марущенко А.А., 1959б, табл. XXVIII, 1–6; Пилипко В.Н., 1975, рис. 35, 3; 1984, рис. 4, 1), в слоях Афрасиаба IA-Б, II и Согда (Кабанов С.К., 1969, рис. 3, 25; 13, 17, 18; 1981, рис. 19, 1–3; 22, 5–7; Тереножкин А.И., 1950, рис. 69, III, 9; Шишкина
Основная масса сосудов рассмотренного вида лишена орнамента. Лишь незначительная их часть украшена валиком с насечками, опоясывающим сосуд ниже венчика, насечками по венчику или пальцевыми вдавлениями по наружной стороне венчика (табл. 11, 11–13, 15, 17). Последние обнаружены на сосудах, характерных для этапа II и имеющих аналогии в материалах Бухарского Согда, в памятниках ранней фазы актепинского этапа, синхронного стадии Афрасиаб II (Ураков Б., 1982, с. 5).
Очень небольшую группу (2,8 %) гончарной керамики составляют невысокие приземистые красноангобированные горшки с характерной плавной усеченно-биконической формой тулова (табл. 12, 19–21). По форме верхней части и венчику этот вид делится на два типа. Тип 1 представлен горшками без горловины, с утолщенным чуть выступающим наружу венчиком с плоским бережком, горизонтальным валиком, опоясывающим сосуд на 2 см ниже венчика (табл. 12, 21). 70 % горшков этого типа найдены в материалах этапа I, остальные 30 % — этапа II. Близкие этим горшкам формы отмечены в материалах Согда, в слоях Афрасиаба I и II (Шишкина Г.В., 1969, рис. 3, 10; 7, 145). Горшки типа 2 имеют выраженную горловину, отогнутый наружу простой край либо небольшой округлый или треугольный в сечении венчик. Часть горшков типа 2 снабжена горизонтальным валиком под горлом. Горшки обнаружены в слоях всех этапов, начиная с самых ранних.
Около 1 % гончарной керамики составляют толстостенные котлообразные сосуды, с крупным Т-образным венчиком, подобным венчикам хумов типа 1 (табл. 11, 24). Обнаружены они в материалах этапа III. Аналогичные сосуды известны в керамическом комплексе Елькендепе в южной Туркмении (Марущенко А.А., 1959б, табл. XXIX, 9) и в Согде (Кабанов С.К., 1981, рис. 23, 4).
Самая распространенная форма гончарной керамики — кувшины (32 %). Несмотря на значительные расхождения в размерах, 88 % их составляют один тип (1) — горшкообразные кувшины без ручек, с яйцевидным туловом, выделенной горловиной и отогнутым наружу простым краем либо маленьким округлым или треугольным в сечении венчиком. Диаметр устья равен или меньше диаметра плоского днища и в два-три раза меньше диаметра тулова (табл. 12, 1–7, 10–36, 60, 80). 22 % этих кувшинов найдены в материалах этапа I; 51,5 % — этапа II; 14,5 % — этапа III. Хотя полных аналогий таким кувшинам в южных среднеазиатских районах пока нет, по отделке и общему облику (прежде всего верхней части) их можно сравнить с сосудами, известными из материалов парфянских, бактрийских, согдийских и хорезмийских памятников IV–II вв. до н. э. (Мандельштам А.М., 1966а, табл. XIX, 2; Пилипко В.Н., 1975, рис. 35, 2; Кабанов С.К., 1981, рис. 21, 17; Воробьева М.Г., 1967, табл. II, 46).
Кувшины типа 2 характеризуются прямым высоким горлом, отделенным от тулова уступом или валиком, иногда с рифлением на горле. Часть из них имеет петлеобразную ручку, верхний конец которой прикреплен к горлу или к округло треугольному в сечении венчику (табл. 12, 8, 9). Основная масса этих кувшинов ремесленного производства, горнового обжига изготовлена тщательной ручной лепкой без применения гончарного круга. Они покрыты густым красно-коричневым или темно-серым (до черного) ангобом и залощены. Вероятно, эти кувшиновидные сосуды, как и такие же горшкообразные, представляют собой импорт, очевидно, памятников соседней джетыасарской культуры, где они типичны для керамического комплекса (см. ниже табл. 21, 6, 11, 12).
Немногочисленной серией в гончарной керамике представлены крупные красноглиняные фляги со светлым ангобом (табл. 11, 28, 29). По форме они сближаются с флягами, найденными на памятниках Парфии (Пилипко В.Н., 1975, рис. 35) и Хорезма (Воробьева М.Г., 1959. Вклейка, рис. 31; 32), но в отличие от хорезмийских, лишены орнамента. В чирикрабатской культуре фляги встречены лишь на этапах II и III.
Миски составляют 20 % гончарной керамики. Это широко открытые сосуды с прямыми или слегка округлыми стенками и плоским дном, диаметр которого в два-три раза меньше диаметра края. Они покрыты красным или красно-коричневым ангобом, иногда лишь внутри. Размеры их различны. По форме венчика различается несколько типов с подтипами и вариантами (табл. 12, 45–52, 61–79).
Различные типы мисок — с простым утонченным или утолщенным краем; плоским бережком; с венчиками —
профилированным снаружи; отогнутым наружу удлиненным плоским, иногда наклоненным книзу; Г- и Т-образным; сложным «клювовидным» и др.; с простым плоским дном; дисковидным и кольцевидным поддоном — все они находят полные аналогии в керамических комплексах южной Туркмении V–II вв. до н. э. (Массон В.М., 1959, табл. XI, 1; XII, 6, 22; Марущенко А.А., 1959б, табл. XII, 7, 8; XXXI, 1–6, 8-10; Пилипко В.Н., 1975, рис. 35, 5, 17, 18; Усманова З.И., 1963а, рис. 21, 11–13, 15, 17–19; 23, 40; 13, 37, 45, 49; 1963б, рис. 30, 11; Кацурис К., Буряков Ю., 1963, рис. 4, 13), в материалах Ай-Ханум (Schlumberger D., Bernard Р., 1965, p. 606–659), в памятниках древней Бактрии (Gardin J.C., 1957, pl. VII, 23а(1), а(2), 24b; III, 15b; IV, 15а, 17, 19b, с; 18а, b; XIII, 3; Дьяконов М.М., 1953, табл. XII, 30, 34, рис. 20), Согда этапов Афрасиаб IБ и II (Шишкина Г.В., 1975, рис. 3; 4; 10; Кабанов С.К., 1981, рис. 17, 5-17; 18, 10). Некоторые типы мисок аналогичны распространенным в Хорезме в кангюйский период (Воробьева М.Г., 1967, с. 316, табл. III, 10–16, 26, 27). Так называемые рыбные блюда, одна из характернейших форм согдийской керамики этапа Афрасиаб II, встречены в чирикрабатском керамическом комплексе конца этапа I. Практически миски всех типов зафиксированы в том или ином количестве на всех трех хронологических этапах.Среди гончарной керамики 12 % составляют глубокие красноангобированные чаши с небольшим плоским дном, простым утонченным краем, изредка выделенным венчиком, слегка округлым туловом или перегибом на его середине или на уровне верхней трети (табл. 12, 25–33). По степени округлости тулова, резкости перегиба, степени изгиба стенок верхней части чаш и направленности края можно выделить несколько подтипов и проследить их динамику. Большинство подтипов сосуществует, но замечено, что более открытые чаши со слегка отогнутым наружу краем и перегибом ниже середины тулова появляются лишь на этапе II. Чирикрабатские чаши находят аналогии в тех же районах и памятниках, что миски и другие формы гончарной керамики (Массон В.М., 1959; Марущенко А.А., 1959б; Пилипко В.Н., 1975; Шишкина Г.В., 1969; 1975; Кабанов С.К., 1969; 1981). Однако, в отличие от упомянутых районов Средней Азии, где встречено подавляющее большинство аналогичных чирикрабатским форм, в рассматриваемом гончарном комплексе отсутствуют бокалы на ножке. Пока известен лишь один бокал ручной лепки напольного обжига, серого ангоба, происходящий из мавзолея.
В другом мавзолее, относящемся к этапу III, обнаружены две фрагментированные чаши, сероангобированные и подлощенные, изготовленные тщательной ручной лепкой. Тулово полушарной формы завершается слегка отогнутым наружу, маленьким, округлым в сечении венчиком. Подобные чаши чрезвычайно характерны для керамического комплекса соседней джетыасарской культуры.
Найденные на чирикрабатских памятниках крышки — хорошей выделки, в основном красноглиняные, реже сероглиняные, с темно-серым ангобом, конической или округло-конической формы, с простым или профилированным венчиком — имеют аналогии в тех же материалах древней Парфии и Согда, что и остальные формы гончарных сосудов чирикрабатского комплекса (например: Кацурис К., Буряков Ю., 1963, рис. 4, 4, 14, 22).
Сравнение гончарной керамики чирикрабатской культуры с материалами других среднеазиатских районов выявляет необычайную близость ее особенно с древнепарфянской и согдийской. Некоторые чирикрабатские формы сосудов находят аналогии и прототипы в слоях южнотуркменских памятников более раннего времени, чем согдийские с подобной керамикой.
Сходство чирикрабатской и согдийской керамики разрешает предположить общность ее происхождения и вероятность существования единого «центра», находившегося в позднеахеменидский период, возможно, на территории Парфии или Бактрии и давшего чрезвычайно близкий керамический комплекс обоим районам. Однако уже со второй четверти IV в. до н. э. развитие керамических комплексов в каждом из этих районов шло своими путями. Несмотря на относительно короткий период существования чирикрабатской культуры, в керамике ее все-таки можно отметить важные изменения. Так, например, в ее комплексе происходит иная, чем в Согде, динамика развития хумов с Т-образным венчиком (кстати, в Хорезме их вообще не было), которые вскоре вытесняются хумами и хумчами другого типа, не имеющего аналогов в южных районах.
Отсутствие в чирикрабатской керамике кубков на ножке объясняется, вероятно, появлением их в Согде позже первой трети IV в. до н. э. Находки сосудов типа «рыбных блюд» уже на этапе I существования чирикрабатской культуры, возможно, свидетельствуют о более раннем, чем III в. до н. э., появлении их в афрасиабском материале.
Вполне вероятно, что гончарная ремесленная керамика появилась в жаныдарьинских районах не без участия согдийских мастеров.
Среди чирикрабатской керамики незначительно число лощеных сосудов. Лишь на поздних памятниках, вроде Сенгиркала, распространяется зеркальное лощение, характер которого свидетельствует о контактах с хорезмийскими мастерами.