Степная полоса Азиатской части СССР в скифо-сарматское время
Шрифт:
В погребениях встречены только сосуды из столовой группы: бокалы, кружки, мелкие горшочки и редкие мисочки типа плошек.
Набор наконечников стрел (около 60 штук) с поселения Куюсай 2 (табл. 44, I) отражает, вероятно, как временные, так и территориальные особенности комплекса (Вайнберг Б.И., 1979а, с. 42, 43). Около половины всех экземпляров составляют двухлопастные втульчатые наконечники стрел (табл. 44, I, 1-12), среди которых весьма значителен процент архаических типов. Около трети комплекса составляют черешковые трехлопастные наконечники, которые принято связывать прежде всего с Казахстаном и низовьями Сырдарьи. Довольно много ромбических наконечников с ромбическим сечением головки (табл. 44, I, 16–20), также очень характерных для ранних комплексов низовьев Сырдарьи (Уйгарак). Трехлопастных втульчатых наконечников в куюсайском наборе мало. Отсутствуют типы, характерные для ахеменидского времени, широко представленные в материалах городища Кюзелигыр, крупного центра
Для раннего этапа куюсайской культуры характерны ювелирные украшения из бирюзы (бусы, серьги с каплевидными подвесками, ромбические подвески), лазурита, белого камня (подвески в виде маленького клыка; табл. 44, II).
Следующий этап развития куюсайской культуры — середина VI — рубеж V–IV вв. до н. э. — ознаменован прежде всего взаимодействием с кюзелигырской (архаической) культурой Хорезма, памятники которой располагаются в непосредственной близости с куюсайскими. Сложением кюзелигырской культуры начался новый этап в хозяйственном освоении Присарыкамышской дельты. Появились ирригационные сооружения, крепости, распространилась сырцовая архитектура, широкое применение получил гончарный круг. Но, несмотря на большую роль земледелия в хозяйстве этой эпохи, преобладание в стаде «кюзелигырцев» крупного рогатого скота, лошадей и верблюдов дало основание С.П. Толстову сделать вывод о господстве у них полукочевого скотоводства (Толстов С.П., 1962б, с. 104), что особенно сближает их с «куюсайцами». Не совсем еще ясны все стороны взаимодействия куюсайской и кюзелигырской культур, хотя сам факт этого взаимодействия не вызывает сомнения. На Кюзелигыре при господстве сырцовой архитектуры сохраняются традиции каркасных построек, встречается керамика куюсайского типа.
Все обнаруженные до сих пор поселения «куюсайцев» VI–V вв. до н. э. в западной части дельты и около крепости Кюзелигыр не сохранили культурного слоя. Но в подъемном материале наряду с преобладанием лепной куюсайской посуды с красной поверхностью в некотором количестве встречается гончарная кюзелигырская керамика. К этому этапу относится крепость-убежище на мысу возвышенности Канга 2. С того времени крепости-убежища скотоводов вообще становятся характерными для левобережного Хорезма, особенно на его окраинах.
VI–V вв. до н. э. датированы куюсайские погребения могильника Тарым-кая I и часть погребений на возвышенности Сакар-чага.
Лепная куюсайская керамика могильника Тарымкая I свидетельствует о некоторых изменениях в пропорциях столовой посуды (уменьшается высота бокалов) и появлении в ее тесте примеси из толченых гончарных сосудов (табл. 44, VIII, 13 и след.).
Происходят некоторые изменения в обряде трупоположения (табл. 45, II, 1–3). Встречается как западная, так и восточная ориентировка. Часто фиксируются вторичные подхоронения, при этом первоначальное захоронение слегка сдвигается. Отмечены захоронения частично расчлененных скелетов. В двух погребениях рядом с изголовьем погребенного на древнем горизонте обнаружены очаги. Все это свидетельствует о «ломке» традиционных куюсайских погребальных обрядов и, может быть, о процессе сложения нового обряда, который отмечен в более поздних памятниках этого района.
Как показали работы последних лет, оседлые и полуоседлые скотоводческие племена заселяют Присарыкамышскую дельту до IV–V вв. н. э., пока сохраняется живой характер этой дельты и по ряду ее притоков осуществляется сток в Сарыкамыш.
Памятники IV–II вв. до н. э. В IV–II вв. до н. э. в дельте функционируют еще все основные русла. На Южном Даудане, в юго-западной части дельты, обнаружено большое число поселений на берегах действующих русел, вне зоны ирригации (Вайнберг Б.И., 1983; 1984). Наиболее интересно поселение Гяур 3, расположенное в 6 км к востоку от крепости Гяуркала 1. На площади около 4 кв. км выявлен комплекс одновременных построек, расположенных рассредоточено. Поселение состоит минимум из полутора десятков сильно разрушенных домов-усадеб, большинство которых включает большой прямоугольный дом из сырца (или пахсы). В центре поселения расположена крупная, возможно, обнесенная стеной усадьба, на территории которой открыто круглое культовое здание (Вайнберг Б.И., 1981а, с. 464, 465; Коляков С.М., 1983; 1984).
В аналогичных поселениях у подножия возвышенности Тарым-кая есть дома-усадьбы с усложненной планировкой, но основу дома, как правило, составляет одно большое жилое помещение. При отсутствии ирригационных систем в зоне поселений можно отметить первые попытки сооружения узких (до 50 см) канальчиков, соединявших параллельные протоки, что, вероятно, делалось в борьбе с отмиранием отдельных русел.
К рубежу V–IV или началу IV в. до н. э. относятся поселение-убежище на юго-западном мысу возвышенности Тарым-кая (табл. 45, IV, VII) (Вайнберг Б.И., 1979а) и группа курганов в могильнике Тарым-кая I, где встречены захоронения очищенных костей в сосудах-оссуариях (гончарные хорезмийские и лепные куюсайские; табл. 45, III).
Представляется,
что именно в связи с активным включением населения западных окраин Хорезмского оазиса в систему хорезмийской государственности и культуры, что нашло свое отражение и в преобладании оссуарного обряда захоронения в курганных погребениях на рубеже V–IV вв. до н. э., была заложена в этом районе крупная крепость Кангакала, ставшая до IV в. н. э. несомненным центром этого скотоводческого по преимуществу района. Кангакала расположена на возвышенности против более древнего укрепленного поселения местного населения — крепости Канга 2 (около VI–V вв. до н. э.) и связана с системой действовавших протоков древних русел. С западной стороны крепости Кангакала есть неукрепленное поселение, где встречена почти исключительно лепная керамика куюсайского облика.Усиление влияния культуры оазисов древнего Хорезма на скотоводов окраины оазиса с V в. до н. э. бесспорно. Кроме перехода к оссуарному обряду захоронения (хотя и под курганами), явно пришедшему из основных районов Хорезма, о чем свидетельствуют хорезмийские сосуды-оссуарии, отметим широкое употребление в быту хорезмийской гончарной посуды. Формы лепной посуды, сохраняющей куюсайские традиции в отделке внешней поверхности, форме венчиков, характере теста, обжига, стали копировать гончарные хорезмийские, что приводит к изменению пропорций (более вытянутые формы, почти полное исчезновение шаровидности) и замене одних типов другими (на смену шаровидным и стакановидным бокалам приходят конические кубки, подражающие гончарным). Подобной посуды нет в синхронных памятниках хорезмийской цивилизации. Наиболее яркий пример для сравнения дают два одинаковых культовых здания: на поселении Гяур 3, где массовым материалом является лепная керамика описанного типа, и в крепости Калалыгыр 2, где такой керамики почти совсем нет, а находки лепной посуды вообще единичны.
Памятники первых веков нашей эры. Для выделения памятников I в. до н. э. — I в. н. э. мы не имеем объективных оснований. В керамических материалах из основных районов Хорезма, на которые опирается датировка памятников скотоводов, этот период четко не выделяется. Несомненно лишь, что перерыва в освоении скотоводами окраинных районов в это время не было.
Известны поселения первых веков нашей эры на протоках между возвышенностями Кангагыр и Тарым-кая, вблизи восточного берега Сарыкамыша. Здесь встречаются небольшие участки мелкой ирригационной сети, поля типа бахчи. Каналы шириной от 0,4 до 0,7–0,8 м берут начало в руслах, куда в свою очередь вода попадала из канала Чермен-яб, заменившего отмершее ко II в. до н. э. русло Южного Даудана. Л.Т. Яблонский раскопал большое количество погребений оссуарного типа в гончарных и лепных сосудах куюсайского облика в могильниках Тарым-кая I и II. Часть из них относится и к первым векам нашей эры (Яблонский Л.Т., 1986б). Традиционными остались тип хозяйства, характер расселения и некоторые приемы гончарства (лепная керамика домашнего производства с характерной красной поверхностью, отсутствие на ней выделенных венчиков). Какие-либо другие этнографические детали по имеющимся материалам не улавливаются.
Наряду с памятниками, продолжающими традиции куюсайской культуры, и курганами с оссуарными захоронениями в Присарыкамышской дельте широко представлены курганные насыпи с погребениями иных типов (табл. 46, I). Они известны и в виде небольших групп (от двух до 10 курганов), и в крупных скоплениях (например, могильники Шахсенем и Яссыгыр 2). Изредка встречаются небольшие цепочки курганов (Гяургыр). В ряде могильников одновременные или разновременные погребения разных типов и культур представлены вперемежку (Тумек-кичиджик, Тарым-кая I, Сакар-чага и т. д.). Преобладают погребения в подбоях (табл. 46, II), но по материалам Хорезма нет оснований выделять их в отдельную культуру. Объединяет эту группу памятников тип погребальной камеры: узкая входная яма, ориентированная, как правило, меридионально, с западной или восточной стороны которой находится узкий подбой, дно которого обычно глубже дна входной ямы. В большинстве случаев вход в подбой закрывался камнями, деревянной решеткой, сырцовыми кирпичами. В могильниках Присарыкамышской дельты преобладают подбойные захоронения с южной ориентировкой погребенного (Тумек-кичиджик, Тузгыр — только южная ориентировка) (Лоховиц В.А., Хазанов А.М., 1979; Лоховиц В.А., 1979), но встречаются и с северной (Тарым-кая I, Сакар-чага) (Яблонский Л.Т., 1983б; 1984).
Наиболее ранние подбойные захоронения (как с южной, так и с северной ориентировкой погребенных) датируются по находкам гончарной керамики раннекангюйского (хорезмийского) и согдийского комплексов IV–II вв. до н. э. (круглодонная чаша в подражание ахеменидским образцам, чаша с ребром, конические гончарные бокалы). В погребениях с гончарными сосудами не обнаружен другой инвентарь (например, вооружение), по которому можно было бы проверить дату комплексов. До появления новых данных время самых ранних погребений в подбоях левобережного Хорезма можно ограничить III–II или даже II в. до н. э. Не противоречит этой дате и возможная хронология оружия (табл. 46, IV), найденного в других погребениях могильников Тумек-кичиджик и Гяур 4. Здесь встречены кинжалы с прямым перекрестьем и кольцевым навершием, иногда в сочетании с длинным (до 1 м) мечом с прямым или (в двух случаях) дуговидным перекрестьем (концы дуги обращены вверх) без навершия (табл. 46, IV, 1, 2). В могильнике Гяур 4 есть и длинные мечи с прямым перекрестьем и без металлического навершия, что дает основание рассматривать дуговидное перекрестье как предшествующее прямому.