Стихи и поэмы
Шрифт:
Изомлев до одури на солнце,
Ящерицы прячутся в кустарник.
А где небо сходится с землею,
Несколько туманных, стертых линий.
То верхи церковных колоколен
И садов фруктовых в дымке синей.
Алфельд! Ты красив, здесь я родился,
Здесь меня качали в колыбели.
Стань мне в будущем моей могилой
У последней и конечной цели!
Пешт, 1844 г.
К
Сударь, стойте, удостойте
Хоть лучом внимания!
Почему вы так скупитесь
На свое сияние?
Надо мной по небу вы,
Почему ж в моей каморке
Вы ни разу не были?
В ней темно, как будто... Тьфу ты —
Чуть не ляпнул лишнего!
Заглянули б на минуту
И обратно вышли бы!
Я поэт и существую
На стихотворения,
И поэтому живу я
В жутком помещении!
Знаете! Когда-то сами
Вы на лире тренькали
В дни, пока был Зевс не сброшен
С неба в зад коленкою!
Умоляю вас, коллега,
Быть ко мне гуманнее
И отныне не скупиться
На свое сияние.
Пешт, 1844 г.
АХ, ЕСЛИ Б НЕ НОСИЛ Я ШАПКУ...
Ах, если б не носил я шапку,
Скорей похожую на тряпку,
Я был бы парень хоть куда,
Я б кавалером был тогда!
И если б третий год на свете
Не щеголял в одном жилете,
Я был бы парень хоть куда,
Я б кавалером был тогда!
И если б два пальто при этом —
Одно зимой, другое летом,
Я был бы парень хоть куда,
Я б кавалером был тогда!
И если б у штанов проклятых
Не бахрома, не зад в заплатах,
Я был бы парень хоть куда,
Я б кавалером был тогда!
И если б мне ботинки тоже
Из новой и хорошей кожи,
Я был бы парень хоть куда,
Я б кавалером был тогда!
И если б эти «если», «если»
Подохли все и не воскресли,
Я стал бы парнем хоть куда,
Я б кавалером стал тогда!
Пешт, 1844 г.
ЕСЛИ ДЕВУШКИ НЕ ЛЮБЯТ...
Если девушки не любят,
Выпей, брат, —
И приснится, что пленяешь
Всех подряд.
Если денег нет в кармане,
Выпей, брат, —
И приснится, будто царски
Ты богат.
Если горе
навалилось,Выпей, брат, —
И, как дым, твои печали
Улетят.
Я всего лишен, зато я
Горем сыт, —
Горе горькое мне втрое
Пить велит.
Пешт, 1844 г.
ЧОКОНАИ
Поп-кальвинист на белом свете жил,
А с тем попом Чоконаи дружил.
Однажды, в путь пустясь из Дебрецена
И навестивши друга невзначай,
«Дай горло промочить», — сказал смиренно
Чоконаи Витез Михай.
«Вино найдем! Как ты подумать мог,
Чтобы для друга моего глоток
Вина в моем подвале не нашелся!
Ты только пей да кружку подставляй», —
Так поп сказал, и с ним в подвал поплелся
Чоконаи Витез Михай.
«Ну, пить так пить!» — воскликнул щедрый поп.
Взмахнул рукой, из бочки пробку — хлоп!
«Я кран забыл! Я стал совсем болваном! —
Вдруг он вскричал. — Ни мига не теряй!
Беги наверх!» И побежал за краном
Чоконаи Витез Михай.
Ладонью поп отверстие зажал,
И крана он в большом волненье ждал,
Но крана нет. И поп ворчал, сердился:
«Исчез! Пропал! Такого посылай!
К какому дьяволу он провалился,
Чоконаи Витез Михай?»
Ждать больше нет терпенья. Решено.
Поп бросил бочку (вытекло вино),
В дом поднялся, все осмотрел там грозно.
Нет никого. Сиди да поджидай.
Вернулся вечером, и очень поздно,
Чоконаи Витез Михай.
А дело было, скажем прямо, в том,
Что, кран ища, обшарил он весь дом,
Все перерыл с усердьем неустанным,
Но не нашел. Где хочешь доставай!
Решил к соседям забежать за краном
Чоконаи Витез Михай.
А у соседей пир. Едва вошел,
Уже его зовут, ведут за стол.
И за едой, средь щедрых возлияний,
Хватив вина хмельного через край,
Не вспомнил о попе, забыл о кране
Чоконаи Витез Михай.
Пешт, 1844 г.
МОЯ ЛЮБОВЬ
Моя любовь не соловьиный скит,
Где с пеньем пробуждаются от сна,
Пока земля наполовину спит,
От поцелуев солнечных красна.
Моя любовь не тихий пруд лесной,
Где плещут отраженья лебедей
И, выгибая шеи пред луной,
Проходят вплавь, раскланиваясь с ней.
Моя любовь не сладость старшинства
В укромном доме средь густых ракит,
Где безмятежность, дому голова,
По-матерински радость-дочь растит.
Моя любовь дремучий темный лес,