Стихи остаются в строю

1939

Георгий Баранов

В бой

Над полями дым повис… Погляди, дружище: Нажимает машинист — Только ветер свищет. Развеселый паровоз Наматывает прытко На катушки колес Две вощеных нитки. Нашей радости назло Эти нити ловко, Где завяжутся узлом, — Там и остановка. Промедленья каждый час Пулей сердце ранит… Мчи живей, машина, нас, Где товарищи сейчас — Ближе к полю брани.

Повестка

В колхоз придет повестка — Военная печать: За мирный труд советский Готов я грудью встать. Вперед ползет пехота На вражьи рубежи, И танковая рота От ярости дрожит. С позиции исходной Рванемся на врага, Проложит путь свободный Свинцовая пурга. Пойдем уступом слева, Пойдем углом вперед И от стального гнева Трава к земле прильнет.

«Друг! Из обильной чаши…»

Друг! Из обильной чаши Мы радость жизни пьем. И встретим смерть бесстрашно Мы на пути своем. Но если в час решающий Прерву я песнь в бою, — Ее мои товарищи Победно допоют.

Евгений Березницкий

Ходит осень в хороводе

По Сибири по богатой Ходит осень золотая; Ходит осень-сибирячка В хороводе круговом. Вместе с девушками ходит, Славит праздник урожая, Ходит осень, машет шитым Жарким шелком рукавом. Как махнет она направо — Позолоту льет на травы; Вот гусей на юг пустила Из другого рукава… Насылает осень тучи, Сыплет осень лист летучий, А у темного у бора Загустела синева. Шьет красавица обновы И калине, и осине, Желтым пламенем березы Звонкий утренник зажег, И они глядятся в воду, В зеркала студеной речки, Где на зорях синий-синий В тальниках блестит ледок… Разостлала в луговине Осень шкуры лис огневок, Соболей и горностаев На зиму приберегла. Не пора ли, зверобои, Оглядеть замки винтовок, На охоту, зверобои, Собираться не пора ль? Покажите, зверобои, Чем еще Сибирь богата. Не одним Сибирь богата Тяжким золотом снопов; Рудами богаты горы, Широки лесов просторы. А еще Сибирь богата Синей проседью песцов, Снежным мехом горностаев, Переливом шкур собольих, Черно-бурым, серебристым, Драгоценным мехом лис… Манит осень золотая И уводит зверобоя, По тропинкам по таежным Рассыпает мягкий лист. Выйдет парень к хороводу Оземь шапкою ударит Да рассыплет под тальянку По поляне стукоток. А она его проводит За таежный за порог, А она ему подарит Ярко вышитый платок.

Борис Богатков

Из школьного дневника

С завистью большой и затаенной На отца смотрел я потому, Что наган тяжелый, вороненый Партия доверила ему. Вечерами синими при лампе Он рассказывал, как их отряд Атакующей кулацкой банде Указал штыками путь назад… Как партийцы шли вперед бесстрашно Сквозь свинец и ветер, а потом Зло скрестили в схватке рукопашной Взгляд со взглядом, штык с чужим штыком. Встану я, решительный и зоркий, На родных советских рубежах С кимовским значком на гимнастерке, С верною винтовкою в руках.

Повестка

Все с утра идет чредой обычной: Будничный, осенний день столичный — Новый день упорного труда; Шум троллейбусов, звонки трамваев, Зов гудков доносится с окраин, Торопливы толпы, как всегда. Но сегодня и прохожим в лица, И на здания родной столицы С чувствами особыми гляжу, А бойцов дарю улыбкой братской: Я последний раз в одежде штатской Под военным небом прохожу.

Москва, 1941

«У эшелона обнимемся…»

У эшелона обнимемся. Искренняя и большая Солнечные глаза твои Вдруг затуманит грусть. До ноготков любимые, Знакомые руки сжимая, Повторю на прощанье: — Милая, я вернусь. Я должен вернуться, но если… Если случится такое, Что не видать мне больше Суровой родной страны, — Одна к тебе просьба, подруга: Сердце свое простое Отдай ты честному парню, Вернувшемуся с войны.

30 декабря 1942 г.

Девять ноль-ноль

Война сурова и не проста. Умри, не оставляя поста, Если приказ таков. За ночь морской пехоты отряд Десять раз отшвырнул назад Озверелых врагов. Не жизнью — патронами дорожа, Гибли защитники рубежа От пуль, от осколков мин. Смолкли винтовки… И наконец В бою остались: один боец И пулемет один. В атаку поднялся очередной Рассвет. Сразился с ночною мглой. И отступила мгла. Тишина грозовая. Вдруг Моряк услышал негромкий стук. Недвижны тела, Но застыла над грудою тел Рука. Не пот на коже блестел — Мерцали капли росы. Мичмана — бравого моряка — Мертвая скрюченная рука. На ней живые часы. Мичман часа четыре назад На светящийся циферблат Глянул в последний раз, И прохрипел, пересилив боль: — Ребята, до девяти ноль-ноль Держаться. Таков приказ… — Ребята молчат. Ребята лежат. Они не оставили рубежа. Напоминая срок Последнему воину своему, Мичман часы протянул ему: «Не подведи, браток!» Дисков достаточно. С ревом идет, Блеск штыков выставляя вперед, Атакующий вал. Глянул моряк на часы: восьмой… И пылающей щекой К автомату припал. Еще атаку моряк отбил. Незаметно пробравшись в тыл, Ползет фашистский солдат. В щучьих глазах — злоба и страх. Гранаты в руках, гранаты в зубах, За поясом пара гранат. В автоматчика все пять штук Он швыряет, и тогда… Но вдруг, Словно землею рожден, Вырос русский моряк, Большой, С окровавленной рукой. Быстро зубами он С последней гранаты сорвал кольцо, Дерзко крикнул врагу в лицо: — Ну, гад! Взлетим, что ль, За компанию до облаков? — От взрыва застыли стрелки часов На девяти ноль-ноль…

Иван Бортников

Мост

За леском, за поворотом, Мост висел зубцами вниз, Будто тонкая работа Вологодских кружевниц. Кони в вихре бьют чечетку. Широка речная гладь. — Мост! — Взмахнул полковник плеткой, Конь шарахнулся. — Взорвать! Под звенящий Конский цокот Офицер оставил строй. А из будки одинокой Вышел мастер мостовой. Он очки рукой потрогал, Просиял: из-за леска По опушкам, по дорогам Красные идут войска! Строгий мост их примет просто: «Проходи!» Но мастер хмур: Видит мастер, как под мостом Запылал бикфордов шнур. Для того ль, старик суровый, Знал ты каждую из шпал, Красил фермы в цвет бордовый, Ждал друзей, ночей не спал?.. Телу в куртке стало тесно, Душно стало над рекой. За друзей, за мост железный Старый мастер вышел в бой. Он к огню прокрался бродом, Сжала нож его ладонь, — И погас огонь бикфордов Над мерцающей водой… Не видал никто наверно, Как упал он на откос. Лишь на выстрел гулом гневным Отозвался темный мост. Стал далеким день вчерашний. Вдоль по рекам — гул турбин. На кремлевских древних башнях Вспыхнул огненный рубин. Но, как встарь, за поворотом Мост висит зубцами вниз, Словно тонкая работа Вологодских кружевниц.

Приглашение на рыбалку

Распахну, как ворот, ставни, Дверь открою наудачу, — Приходи, товарищ давний, На Урал ко мне рыбачить. Как обычно рыболовы, По таловнику плутая, Вспомним случай из былого, Посмеемся, помечтаем. Нам звезда засветит с неба, Холодок пахнет из балки, Примирится быль и небыль, Как бывает на рыбалке. Разольется запах тины, Хорошо знакомый с детства. В чаще выводок утиный Спор затеет по соседству. И, рекою отраженный, В синеве, в ночном полете Летчик звездочкой зеленой Промелькнет на самолете… Приходи, товарищ давний, Ждут тебя лесные дали, Птичий хор, сырые плавни, Ночь и звезды на Урале.

Николай Васильев

Путь на Ростов

(Из поэмы «Первая Конная»)

Ночное небо в тучах снеговых, И тонут в воплях вьюги оголтелых Простуженные крики часовых, Храп лошадей И петушиный крик… С морозу поседевший броневик, Стволы орудий, Сплошь заиндевелых, В кромешной тьме… Стоит над станом белых Глухая ночь… В степях заледенелых Снега свирепый ветер разметал И спрятал очертанья горизонта… Штабной белогвардейский генерал, Глаза посоловевшие скосив, Не спит, Сухие губы закусив, Склонясь над картой Прорванного фронта. В глазах не остывает напряженье… От Горловки, Воронежа, Ельца, От Селезневки — посвисты свинца, Буденовцы, Разгромы, Пораженья… Не спит село. Окопы у реки, Трехцветный флаг над штабом, Огоньки, Крик часовых… Стоит над спящим станом Глухая ночь. И степь кипит бураном. А через степь Маршрутом Первой Конной Ведут к Ростову славные полки Клим Ворошилов И Семен Буденный. Идут полки наперекор бурану. По ранее обдуманному плану Их командармы, Не смыкая глаз, Ведут вперед, овеянные славой. Не спят бойцы, И перед конной лавой Мутнеет даль. А там, вдали, — Донбасс. Великий путь. Суровый, звездный путь. Деникинцы щетинятся во мраке. Нам ни на миг нельзя передохнуть. Бойцы летят в завьюженную муть, Равняют строй, Готовятся к атаке… И дрогнули ползучие снега, В которых в бурю Все живое тонет. И ринулись на белого врага Гривастые буденовские кони. Степной буран Им раздувал хвосты, Снега Глаза горящие слепили. Неукротимые, Сквозь снежные пласты На вражеские смытые посты Они копыта тяжко опустили И разметались по селу. Настал — В который раз? — Великий час расплаты. И судорожно задрожали хаты, И опрокинул карты генерал. И грянул бой. В кипении снегов Сверкали остро лезвия клинков, Бил броневик, И горький дым клубился. Ревел буран… Сплоченностью колонн Дроздовский полк Буденовцам грозился. Все потеряв, Отчаянно рубился Деникинский казачий эскадрон. И грохотала грозных пушек медь, И танки шли, повсюду сея смерть. Немало наших доблестных бойцов, Немало наших братьев и отцов Свинцовая пурга запорошила… Но вел полки Товарищ Ворошилов, Летя вперед Сквозь орудийный гром, Сквозь посвист пуль На боевом коне. И снег вскипал в пороховом огне И багровел, и стлался пар морозный, И небо колыхалось за селом, Роняя обмороженные звезды. И вел полки сквозь снеговую муть Буденный, Нам указывая путь. … … … … … … … … … … … Встречая утро Под буранный свист, Трубит победу Полковой горнист. Багровый снег Летит из-под копыт. Заря встает. Путь на Ростов Открыт!

На охрану советских границ

Дорогая, прощай, Дай мне верную руку твою! Ночи стали свежей — Это знак уходящего лета. Птицы там, за рекой, О разлуке и встрече поют. И над лугом встает Розоватая дымка Рассвета. Побежала по телу Короткая дрожь: Из далеких лесов Незнакомой прохладой подуло. На колхозном гумне Золотится усатая рожь. Сторож держит берданку И трет запотевшее дуло. Скоро солнце взойдет, И настанут работы часы, И твоя молотилка Потонет в соломенном хрусте. На холодные капли Еще не просохшей росы Невзначай ты роняешь Две теплые капельки грусти. Нет, не надо грустить. Ни тебе, дорогая, ни мне — Нам не надо искать У друзей и знакомых Участья. Мы живем и работаем В самой хорошей стране, В государстве цветов, В государстве улыбок и счастья. Для отцов наших Пели в ночах соловьи, И для юности нашей Они еще петь не устали… Краснозвездные парни На наших границах С оружием встали, Охраняя республики Мускулов, солнца И стали, Охраняя республики Славы, Побед И любви. Завтра мне, дорогая, Стоять у кордона прикажут. Будет дождь, Будет зной, Будут зимние ночи темны… Но никто мне не скажет, Что не был я зорким На страже Трудового спокойствия Самой счастливой страны. А когда я вернусь, Сняв шинель неразлучную С плеч, Мы увидимся вновь Средь знакомых туманов И сосен. Наша жизнь далека, Сколько в ней еще Радостных встреч! Сколько зим, Сколько лет, Листопадов И солнечных весен!..