Стихийное бедствие

* * *

— Мне совсем не нравится это место, — осторожно поделилась с Орфео, заглядывая в узкий проем, где мужчина и скрылся.

Риппер вторил мне рыком, а эхо подхватило его голос, пронеся под сводами огромной пещеры, в которую вела щель в скале. Честно, я бы на такую не обратила внимания и прошла мимо, а оказывается, в них может скрываться что-то интересное, пробуждающее мое авантюристское настроение.

Обмен с Фиером был совершен утром, когда Учитель передал им какую-то монету пропуск в город, чтобы их на входе не убили. А после завтрака мы и направились по координатам, попрощавшись с учеными — их ждал путь на север острова. Кубо так и не выпросил у меня, где можно отыскать те виды удивительных рыбин, на что большая часть команды вздохнула с облегчением, благодарно улыбаясь мне.

А во время совещания Фиера и Орфео, я сидела и наблюдала за тренировкой Лили, которую та назвала обычной разминкой, но так махать кулаками и длинными ногами — просто поразительно. Никогда подобного не видела. На перчатках еще у девушки были металлические щитки с шипами, которые усиляли удар и наносили больше урона. Это наводило на думы, только жаль, что не мой планируемый стиль боя.

Палло так и не получил своего, провожая Учителя ненавистным взглядом. Узнать бы еще, что такого натворил Орфео, за что его так сильно невзлюбили. Да еще такой человек как «Ассистент закрытой правительственной лаборатории по испытаниям био-оружия» с прозвищем «Отравитель». Может, поэтому Учитель ел только нашу еду из моих рук.

Хм-м… Надо будет вечерком поинтересоваться, что там за история у них произошла.

Если вчера весь день меня преследовало отличное настроение, а солнце и ясное небо вторили ему, то сегодня с утра с гор спустились вязкие серые тучи, и пришел холодный ветер, заставляющий зябко дергать плечами.

На остров вечного лета с умеренным климатом, как говорил Орфео, пришла осень к ноябрю. Он еще не забыл бросить на меня косого взгляда, будто это моя вина, что погода решила поменяться.

— Не топчись там, иди сюда. Ты же хотела изучать мир? Так начни с этой пещеры, — последовал ответ от Учителя.

— Я уже более двух месяцев это делаю, — насупившись, пробормотала и с настороженностью шагнула под свод в тень глубокой и наверняка опасной пещеры.

Сразу слуха коснулась странная тишина, несмотря на то, что откуда-то доносился звук падающих капель в воду, что-то шуршало в стороне, да и камушки под ногами хрустели и перекатывались. От нахлынувшей сырости одежда сразу стала влажной и неприятной на ощупь. И чем дальше я отходила, тем более скользкой становилась поверхность камней.

Учитель светил фонариком впереди, изучая дорогу. Все, как и говорили ученые — множество ходов, которые вели в неизвестность, в самый настоящий лабиринт. Отсчитав входы в туннели справа налево, часть которых была затоплена наполовину по левой стороне из-за скопившейся во впадине воды, Орфео выбрал нужный нам, третий, и замер около него, дожидаясь, когда я спущусь по каменному завалу к нему.

Камни под ногами еще и пошатывались, грозя нарушить равновесие, отчего приходилось придерживать шедшего рядом Риппера за переднюю лапу.

Когда я добралась до Учителя, он кивнул и ободряюще улыбнулся, махнув рукой и скрывшись в проходе. Пришлось следовать за ним, достав свой фонарик, а замыкал шествие Риппер, раздраженно порыкивая — ему не нравилось под землей. Впрочем, и я ощущала дискомфорт.

Старалась не отставать от Учителя и смотреть под ноги, особенно, когда Интуиция подняла голову и начала просыпаться.

Вот чую гадость.

Орфео вел твердо и уверенно, сверяясь по памяти и проговаривая под нос повороты, пропуская ненужные проходы. Он еще успевал отмечать окружающие нас стены, трещины в них из-за сейсмической активности или воды, делающей свои лазейки, какие-то наросты изо мха или лишайников, и прочее, что я успела запутаться и бросить это дело — запоминать бубнеж Учителя.

— Скоро, — в тишине голос Орфео прозвучал немного приглушенно, но, сказав это, он ускорился и как-то подобрался, будто перед рывком, почуяв добычу.

Мне пришлось догонять его, пока не уперлась за очередным поворотом в спину.

— Вот оно, — прошептал Учитель и сделал шаг назад, поднимая чуть вверх фонарик, чтобы слабый свет охватил всю стену.

Я встала рядом, с удивлением разглядывая открывшееся зрелище.

В каменную стену, покрытую капельками влаги, была вмурована черная гладкая и блестящая дверь. Особо выделялись странные надписи на поверхности — всего две строчки загадочных символов, которые и пытался прочесть мужчина.

У меня в голове вертелась одна мысль — как двое скитальцев набрели на эту дверь? В таком лабиринте если принципиально не ищешь что-то, то не наткнешься на подобное. Возможно, случайность. Но вот подозрение с утра слишком настойчиво сжирает все мои чувства. Профессиональные исследователи? Даже такие, как они, за два дня случайно не забредут сюда, да еще и дорогу запомнят.

Не верилось как-то.

Вздох вырвался невольно после всех мыслей, но Учитель ничего вокруг не замечал, погрузившись в чтение таинственных символов. Да что там можно так долго разбирать? Их всего двенадцать!

— Ясно, — задумчиво раздалось от Орфео, и он погладил щетинистый подбородок. — Смотри, — обернулся ко мне мужчина и подозвал ближе взмахом руки. — Видишь эти верхние символы? Вообще эту письменность можно назвать «иероглифами». Так вот. Тут написано предупреждение и дата: «Запечатано от 634 года». Это чуть больше восьми сотен лет назад, во время Великой Войны, почти ее начала. Ниже сложно понятные мне иероглифы, такие я не встречал никогда, да и, думаю, Нико Робин тоже. Возможно, какие-то научные обозначения, судя по отдельным их частям. Там используется «знание», вот этот символ, — он ткнул на второй в нижней строке. — А это «механизм» и соседнее «граница». И еще три неясных мне иероглифа. Честно, даже догадаться не могу, что там сказано.

Хм-м…

Знание. Механизм. Граница.

Первое, третье и последнее — неизвестно.

— А как открыть? — хмуро посмотрела на Учителя.

— Не знаю. Указано, что запечатано. Возможно, даже ключа не сохранилось. А жаль, — Орфео вздохнул. — Если не ошибаюсь, дверь сделана из того же материала, что и понеглифы, а значит, ее не разрушить и не сдвинуть моими силами.

Я внимательно уставилась на письмена. Система сразу порадовала, создав над иероглифами таблички с разобранными символами, только вот ни одной идеи не было, чтобы понять — что сказано.

Интересно, а древний язык я таким же образом изучу? С помощью Системы, что запоминает значение иероглифов, и которая будет подсвечивать их перевод?

— А черный ход может быть? — ляпнула я. — Или пробить стену чуть дальше? Не везде же этот крепкий камень.

Орфео смотрел на меня, как на чудо света. Или живого представителя древней расы, ага.

Но он задумался над моей идеей.

— Это может быть опасно. Если место для прохода будет выбрано неверно, то потолок рухнет нам на голову.