Стихотворения и поэмы

Но луч не скользнул бы над весью слепой,

И отклик нагорный на клёкот орлиный

Расслышан бы не был могильной долиной.

Так, лучших отринув потомков своих,

Вы будете сиры в селеньях глухих.

Краса не смеется в округе бездетной;

Повиснет лохмотьем шатер многоцветный,

И светочи будут мерцать вам темно,

И милость Господня не стукнет в окно.

Когда-ж в запустенье потщитесь молиться,

Слезам утешенья из глаз не пролиться:

Иссохшее сердце — как выжатый грозд,

Сметенный в давильне на грязный помост, —

Из сморщенных ягод живительной дани

Не высосать жажде [21] палимой гортани.

Очаг развалился, мяучит во мгле

Голодная кошка в остылой золе:

Застлалось ли небо завесою пепла?

Потухло ли солнце? Душа ли ослепла?

Лишь трупные мухи ползут по стеклу,

21

Так в оригинале.

Да ткет паутину Забвенье в углу.

В трубе с Нищетою Тоска завывает,

И ветер лачугу трясет и срывает.

1905

Перевод Вяч. Иванова

«Эта искра моя мне досталась…»

* * *

Эта искра моя мне досталась

Не находкой в пути, не в наследство

Из кремня в моём сердце добыта

Тяжким молотом бедства.

Пусть одна и мала эта искра,

Что в груди я заботливо крою, —

Но моя, вся моя, — и зачата,

И взлелеяна мною.

И когда о кремень в моём сердце

Бьёт, дробя, молот скорби и гнева,

Брызжет искра моя, зажигая

Пламя в звуках напева.

И напев опаляет вам душу,

И пожар в ней пылает, бушуя, —

А потом за убытки пожара

Кровью сердца плачу я...

1905

Перевод В. Жаботинского 

«Я не нашел свой огонь у людей…» /Перевод А. Лукьянова/

* * *

Я не нашёл свой огонь у людей,

Не от отца мне в наследство достался, —

Я из скалы его добыл своей —

В сердце моём он глубоко скрывался.

Искра одна в моём сердце-скале,

Малая искра — моё достоянье, —

Я не похитил её на земле,

Ибо она — неземное сиянье!

Только под молотом скорби и бед

Мощное сердце-скала раздробится,

Искра в глаза мои бросит свой свет

И после в песне моей отразится.

С песней войдет она в сердце людей,

Вспыхнет, скрываясь в огне вдохновенья…

О, если б знали, что кровью своей,

Мозгом плачу я за эти мгновенья!

1905

Перевод А. Лукьянова  

УМИРАЕТ ЛЕТО /Перевод К. Бархина/

Умирает лето. Убрана богато

роща, будто жертва, в золото, кораллы.

Умирает лето в облаках заката;

Умирая, плачет кровью чистой, алой.

Тихо в парке, пусто... Двух не встретишь рядом...

Криком журавлиным поражен невольно,

Посмотрел я в небо — долгим, долгим взглядом,

И душою слился с цепью треугольной.

Тяжко сердцу, тяжко сироте-ребенку!

Засмеется вьюга, застучит в окошко:

"Починить пора бы сапоги, шубенку,

Да к зиме голодной запастись картошкой!"

1905 

Перевод К. Бархина

ЛЕТО УМИРАЕТ /Перевод С. Липкина/

Пред смертью лето ярко увядает,

Кровь пурпура горит над самым краем

Туч предвечерних, листья опадают

И шепчут: «Умираем, умираем».

И сад осиротел, и лишь блуждают

Печальные мечтатели без цели,

И ласточкам последним сострадают

И шепчут: «Улетели, улетели».

Осиротело сердце. Вот и осень

С вопросом приближается к окошку:

«Ты обувь починил? Пальто заштопал?

Готовь дрова и запасай картошку!»

1905

Перевод С. Липкина 

«Приюти меня под крылышком…» /Перевод В. Жаботинского/

* * *

Приюти меня под крылышком,

Будь мне мамой и сестрой,

На груди твоей разбитые

Сны-мечты мои укрой.

Наклонись тихонько в сумерки,

Буду жаловаться я:

Говорят, есть в мире молодость —

Где же молодость моя?

И еще поверю шопотом:

И во мне горела кровь;

Говорят, любовь нам велена —

Где и что она, любовь?

Звезды лгали; сон пригрезился —

И не стало и его;

Ничего мне не осталося,

Ничего.

Приюти меня поп крылышком,

Будь мне мамой и сестрой,

На груди твоей разбитые

Сны-мечты мои укрой...

1905

Перевод В. Жаботинского

«Будь мне матерью, сестрою…» /Перевод Л. Яффе/