В густом лесу видна поляна,Чуть освещенная луной,Мелькают, будто из тумана,Огни на крепости большой.Вдруг слышен шорох за кустами,Въезжают несколько людей;Обкинув все кругом очами,Они слезают с лошадей.На каждом шашка, за плечамиРужье заряжено висит,Два пистолета, борзы кони;По бурке на седле лежит.Огонь черкесы зажигают,И все садятся тут кругом;Привязанные к деревамВ лесу кони траву щипают,Клубится дым, огонь трещит,Кругом поляна вся блестит.
IV
Один черкес одет в кольчугу,Из серебра его наряд,Уздени вкруг него сидят; [325]Другие ж все лежат по лугу.Иные чистят шашки острыИль навостряют стрелы быстры.Кругом все тихо, все молчит.Восстал вдруг князь и говорит:«Черкесы,
мой народ военный,Готовы будьте всякий час,На жертву смерти – смерти славнойНе всяк достоин здесь из вас.Взгляните: в крепости высокойВ цепях, в тюрьме, мой брат сидит,В печали, в скорби, одинокой,Его спасу иль мне не жить.
325
Уздени вкруг него сидят. – Уздени – в Кабарде горцы-землевладельцы.
V
Вчера я спал под хладной мглойИ вдруг увидел будто брата,Что он стоял передо мной —И мне сказал: «Минуты трата,И я погиб, – спаси меня»;Но призрак легкий вдруг сокрылся;С сырой земли поднялся я;Его спасти я устремился;И вот ищу и ночь и день;И призрак легкий не являлсяС тех пор, как брата бледна теньМеня звала, и я старалсяЕго избавить от оков;И я на смерть всегда готов!Теперь, клянуся Магометом,Клянусь, клянуся целым светом!..Настал неизбежимый час,Для русских смерть или мученьеИль мне взглянуть в последний разНа ярко солнце восхожденье». У молкнул князь. И все трикратно Повторили его слова:«Погибнуть русским невозвратноИль с тела свалится глава».
VI
Восток, алея, пламенеет,И день заботливый светлеет.Уже в селах кричит петух;Уж месяц в облаке потух.Денница, тихо поднимаясь,Златит холмы и тихий бор;И юный луч, со тьмой сражаясь,Вдруг показался из-за гор.Колосья в поле под серпамиЛожатся желтыми рядами.Все утром дышит; ветерокИграет в Тереке на волнах,Вздымает зыблемый песок.Свод неба синий тих и чист;Прохлада с речки повевает,Прелестный запах юный листС весенней свежестью сливает.Везде, кругом сгустился лес,Повсюду тихое молчанье;Струей, сквозь темный свод древесПрокравшись, дневное сияньеВерхи и корни золотит.Лишь ветра тихим дуновеньемСорван листок летит, блестит,Смущая тишину паденьем.Но вот, приметя свет дневной,Черкесы на коней садятся,Быстрее стрел по лесу мчатся,Как пчел неутомимый рой,Сокрылися в тени густой.
VII
О, если б ты, прекрасный день,Гнал так же горесть, страх, смятенья,Как гонишь ты ночную теньИ снов обманчивых виденья!Заутрень в граде дальний звонПо роще ветром разнесен;И на горе стоит высокойПрекрасный град, там слышен громкийСтук барабанов, и войска,Закинув ружья на плеча,Стоят на площади. И в парадеНарод весь в праздничном нарядеИдет из церкви. Стук карет,Колясок, дрожек раздается;На небе стая галок вьется;Всяк в дом свой завтракать идет;Там – тихо ставни растворяют;Там по улице гуляютИль идут войско посмотретьВ большую крепость. Но чернетьУж стали тучи за горами,И только яркими лучамиБлистало солнце с высоты;И ветр бежал через кусты.
VIII
Уж войско хочет расходитьсяВ большую крепость на горе;Но топот слышен в тишине.Вдали густая пыль клубится.И видят, кто-то на конеС оглядкой боязливой мчится.Но вот он здесь уж, вот слезает;К начальнику он подбегаетИ говорит: «Погибель нам!Вели готовиться войскам;Черкесы мчатся за горами,Нас было двое, и за намиОни пустились на конях.Меня объял внезапный страх;Насилу я от них умчался;Да конь хорош, а то б попался».
IX
Начальник всем полкам велелСбираться к бою, зазвенелНабатный колокол; толпятся,Мятутся, строятся, делятся;Вороты крепости сперлись.Иные вихрем понеслисьОстановить черкесску силуИль с славою вкусить могилу.И видно зарево кругом;Черкесы поле покрывают,Ряды, как львы, перебегают;Со звоном сшибся меч с мечом;И разом храброго не стало.Ядро во мраке прожужжало,И целый ряд бесстрашных пал;Но все смешались в дыме черном.Здесь бурный конь с копьем вонзенным,Вскочивши на дыбы, заржал,Сквозь русские ряды несется,Упал на землю, сильно рвется,Покрывши всадника собой,Повсюду слышен стон и вой.
X
Пушек гром везде грохочет;А здесь изрубленный геройВоззвать к дружине верной хочет;И голос замер на устах.Другой бежит на поле ратном;Бежит, глотая пыль и прах;Трикрат
сверкнул мечом булатным,И в воздухе недвижим меч;Звеня, падет кольчуга с плеч;Копье рамена прободает,И хлещет кровь из них рекой.Несчастный раны зажимаетХолодной, трепетной рукой.Еще ружье свое он ищет;Повсюду стук, и пули свищут;Повсюду, слышен пушек вой;Повсюду смерть и ужас мещетВ горах, и в долах, и в лесах;Во граде жители трепещут;И гул несется в небесах.Иный черкеса поражает;Бесплодно меч его сверкает.Махнул еще; его рука,Подъята вверх, окостенела.Бежать хотел. Его ногаДрожит недвижима, замлела;Встает и пал. Но вот несетсяНа лошади черкес лихойСквозь ряд штыков; он сильно рветсяИ держит меч над головой;Он с казаком вступает в бой;Их сабли остры ярко блещут;Уж лук звенит, стрела трепещет;Удар несется роковой.Стрела блестит, свистит, мелькаетИ вмиг казака убивает.Но вдруг, толпою окружен,Копьями острыми пронзен,Князь сам от раны издыхает;Падет с коня – и все бегутИ бранно поле оставляют.Лишь ядры русские ревутНад их, ужасно, головой.Помалу тихнет шумный бой.Лишь под горами пыль клубится.Черкесы побежденны мчатся,Преследоваемы толпойСынов неустрашимых Дона,Которых Рейн, Лоар и РонаВидали на своих брегах,Несут за ними смерть и страх.
XI
Утихло все: лишь изредкаУслышишь выстрел за горою;Редко видно казака,Несущегося прямо к бою,И в стане русском уж покой.Спасен и град, и над рекойМаяк блестит, и сторож бродит,В окружность быстрым оком смотритИ на плече ружье несет.Лишь только слышно: «Кто идет»,Лишь громко «слушай» раздается;Лишь только редко пронесетсяЛихой казак чрез русский стан.Лишь редко крикнет черный вранГолодный, трупы пожирая;Лишь изредка мелькнет, блистая,Огонь в палатке у солдат.И редко чуть блеснет булат,Заржавый от крови в сраженье,Иль крикнет вдруг в уединеньеБлиз стана русский часовой;Везде господствует покой.
В большом ауле, под горою, [327]Близ саклей дымных и простых,Черкесы позднею пороюСидят – о конях удалыхЗаводят речь, о метких стрелах,О разоренных ими селах;И с ними как дрался казак,И как на русских нападали,Как их пленили, побеждали.Курят беспечно свой табак,И дым, виясь, летит над ними Иль, стукнув шашками своими,Песнь горцев громко запоют.
326
Наслаждайся и страдай! Терпи и смиряйся! Люби, надейся и верь!
Конц (нем.). – Ред.
327
Кавказский пленник
Впервые опубликована в отрывках в 1859 г. в «Отечественных записках» (т.125, №7, с.5—11), полностью – в 1891г. в собрании сочинений под редакцией Висковатова (т.3, с.133—151).
Поэма написана в 1828 г. В ней отразился живой и ранний интерес Лермонтова к быту и нравам кавказских горцев. Этому во многом способствовали детские впечатления поэта от Кавказа и рассказы родственников о нем (см. примеч. к «Черкесам»). Значительную роль сыграли и литературные впечатления. Поэма создана под сильным воздействием одноименной поэмы Пушкина. Некоторые стихи Пушкина целиком вошли в поэму, другие – в несколько измененном виде; отдельные стихи поэмы Лермонтова близки к «Бахчисарайскому фонтану» и «Евгению Онегину» Пушкина, встречаются также стихи из «Андрея, князя Переяславского» А. А. Бестужева (Марлинского), «Обуховки» В. В. Капниста, «Чернеца» И. И. Козлова и др. Сюжетно «Кавказский пленник» близок к одноименному произведению Пушкина, но у Лермонтова увеличено количество персонажей, различны их характеры. Пленник лишен черт разочарованности и пресыщенности жизнью. Герой тоскует по родине и свободе, ищет поддержки друзей. У черкешенки – более решительный характер, нежели у пушкинской героини, она требует любви пленника. Лермонтов усилил также драматичность развязки: у него погибают и герой, и героиня. Следуя традиции романтической (в основном пушкинской) поэмы, юный поэт ввел этнографический материал (в том числе вставную песню).
В качестве эпиграфа к поэме взяты (в переработанном виде) строки из стихотворения немецкого поэта Карла-Филиппа Конца (1762—1827) «Das Orakel der Weisheit» («Оракул мудрости», 1791).
Иные на коней садятся,Но перед тем как расставаться,Друг другу руку подают.
II
Меж тем, черкешенки младыеВзбегают на горы крутыеИ в темну даль глядят – но пыльЛежит спокойно по дороге;И не шелохнется ковыль,Не слышно шума ни тревоги.Там Терек издали кружит,Меж скал пустынных протекаетИ пеной зыбкой орошаетВысокий берег – лес молчит;Лишь изредка олень пугливыйЧерез пустыню пробежит;Или коней табун игривыйМолчанье дола возмутит.