Стихотворения

Важнейшее слово в стихотворении Джойса — последнее — incertitude(неопределенность) — невозможность поверить, заново обрести духовную цельность, которой он обладал в детстве. Такова была мука, преследовавшая его всю жизнь.

Кроме «Камерной музыки» и «Пенни за штуку», Джойсом написано еще много стихов на случай, поэтических шуток и пародий. Известны две едкие сатиры, которые он опубликовал в молодости. Одна из них, «Святая миссия» (1904), начинается так:

Я — катарсис. Я — очищенье. Сие — мое предназначенье. Я не магическая призма, Но очистительная клизма.

(Пер. Б. Казарновского)

Многие шуточные стихи Джойса примечательны тем, что отмечают важнейшие вехи его жизни — такие, как борьба за опубликование «Дублинцев» или выход из печати «Улисса». Но и эти стихотворения имеют отнюдь не только биографическое значение. Практически в каждом опусе, написанном на случай, Джойс демонстрирует высочайшую стихотворную технику, оригинальность и изящество своего комического дара. Перфекционист, он просто не умел писать не блестяще.

Г. Кружков

Камерная музыка (1907)

Перевод Г. Кружкова

I

Strings in the earth and air Make music sweet; Strings by the river where The willows meet. There's music along the river For Love wanders there, Pale flowers on his mantle Dark leaves on his hair. All softly playing, With head to the music bent, And fingers straying Upon an instrument.

I

Есть воздуха струны И струны земные, Глубокие струи, Где ивы речные. Там бродит Любовь Среди сумерек мглистых, На мантии желтой Увядшие листья. Играет, играет, Томясь и тоскуя… И пальцы блуждают По струнам вслепую.

II

The twilight turns from amethyst To deep and deeper blue, The lamp fills with a pale green glow The trees of the avenue. The old piano plays an air, Sedate and slow and gay; She bends upon the yellow keys, Her head inclines this way. Shy thoughts and grave wide eyes and hands That wander as they list — The twilight turns to darker blue With lights of amethyst.

II

Вечерний сумрак — аметист — Все глубже и синей, Фонарь мерцает, как светляк, В густой листве аллей. Старинный слышится рояль, Звучит мажорный лад; Над желтизною клавиш вдаль Ее глаза скользят. Небрежны взмахи рук, а взгляд Распахнут и лучист; И вечер в россыпи огней Горит, как аметист.

III

At that hour when all things have repose, О lonely watcher of the skies, Do you hear the night wind and the sighs Of harps playing unto Love to unclose The pale gates of sunrise? When all things repose do you alone Awake to hear the sweet harps play To Love before him on his way, And the night wind answering in antiphon Till night is overgone? Play on, invisible harps, unto Love Whose way in heaven is aglow At that hour when soft lights come and go, Soft sweet music in the air above And in the earth below.

III

В тот час, когда всё в мире спит, О безутешный звездочет, — Ты слышишь ли, как ночь течет, Как арфы, жалуясь навзрыд, Зари торопят ход? Один, под куполом ночным, Ты слышишь ли дрожащий звон Незримых струн — и антифон Ветров, что, отвечая им, Гудят со всех сторон? Ты видишь, как Любовь грядет По небу в золотой пыли? Внемли же зову струн — внемли, Как льется музыка высот На темный лик земли.