Still in Love With You

— Неважно, — улыбнулся он. — Пропущенные годы теперь не кажутся такими пустыми, когда я смог увидеть её первые шаги, первые попытки что-то сделать самой и все её дни рождения.

Максон был настолько окрылён счастьем, что отважился сорвать с моих губ мимолётный поцелуй. Я даже опомниться не успела, как он уже взял меня за руку и повёл обратно к диванчикам, где сидели Идлин, Кэролайн, Брайс и Эмберли. Ещё в столовой мы успели договориться о том, что он может рассказать им кто я. Если мы хотели начать всё с чистого листа, то в доме не должно быть секретов не только между нами, но и между всеми членами семьи.

— Даже не знаю, с чего начать, — произнёс Максон, вставая перед собравшимися. Он продолжал улыбаться и выглядел слишком уж взбудораженным. «Может, стоило дать ему пощёчину за поцелуй, чтобы привести его мысли в порядок?» Таким окрылённым я его никогда ещё не видела. Он словно был пьян, но я была уверена, что он не пил с того дня, как заявился ко мне домой. — Эта встреча устроена прежде всего для вас. — Максон посмотрел на мать, Кэролайн, а потом на Брайс. Он открыл рот, но потом закрыл его, не зная, что сказать.

— Начни с того, что я не Оливия Крайтон, — подсказала я.

— Точно, — выдохнул он. — Она — не Оливия Крайтон!

Я закатила глаза и потёрла лоб. Кажется, разговор обещал затянуться, а мне ещё предстояло встретиться с доктором Маккоем.

— Что это значит? — осторожно спросила Кэролайн. — Как Оливия может быть не Оливией?

— Это ненастоящее моё имя, — ответила я, вставая рядом с Максоном. — Мне пришлось взять его, чтобы скрыться от тех, кому я не нравилась, — мягко закончила я, стараясь не вдаваться в подробности, касательно моих врагов.

— Как вы можете кому-то не нравиться? Вы ведь добрая и милая, — нахмурилась Кэролайн.

— Спасибо Кэролайн, — улыбнулась я. — Но были люди, которые меня не любили. Моё настоящее имя: Америка Сингер.

— Америка? — ахнула Эмберли. — Это невозможно! Я лично была знакома с Америкой. Вы не можете быть ею. Может быть, отдалённо вы чем-то похожи, но не более.

Кэролайн нахмурилась, явно пытаясь вспомнить это имя. Она слышала его, но не могла вспомнить, кем являлась эта девушка. К тому же, сегодня-завтра должны будут зажечь свечи в память об Америке Сингер, погибшей в авиакатастрофе девять лет назад. Брайс с интересом разглядывала меня, но не спешила включаться в разговор. Её жизнь слишком быстро менялась, и её уже почти ничем невозможно было удивить.

— Моё лицо вас обманывает, — спокойно ответила я. — Из-за травм, которые я получила после авиакатастрофы, мне пришлось сделать пластическую операцию. Моя внешность претерпела некоторые изменения с целью скрыть мой настоящий облик от недоброжелателей, — тактично закончила я. Мне не хотелось вспоминать короля. Ни тогда, когда Максон был счастлив и спокоен.

— Все эти годы Америка была жива, — улыбнулся Максон. — Я сам узнал об этом несколько месяцев назад. Потребовалось время, чтобы осознать это, но это правда. Это действительно Америка. Есть неоспоримые доказательства и люди, которые могут это подтвердить. К тому же, она знает то, чего другие не могут знать вообще.

— Это невероятно, — выдохнула Эмберли.

— Ваше… — я осеклась. — Эмберли, я понимаю, в этом трудно поверить, но это так.

— Но кто вы тогда? — спросила Кэролайн, которая мало что понимала из разговора.

— Она мой очень хороший друг, — улыбнулся Максон, присаживаясь перед ней и беря её за руки. — Это трудно будет понять. Ты же помнишь, что девять лет назад проходил Отбор? — Она кивнула. — Там я встретил не только твою маму. На самом деле, леди Америка появилась в моей жизни немного раньше, чем Крисс. Мы так хорошо дружили, что… — Максон с надеждой посмотрел на меня, но я покачала головой. «Наломал дров, расхлёбывай сам!» — Я веду это к тому, что Идлин твоя сестра. — Кэролайн озадачено захлопала глазами и посмотрела на Идлин. Та в свою очередь улыбнулась и помахала рукой.

— Боже, — выдохнула королева. — Это правда? — Я кивнула. Эмберли поспешила встать и налить себе воды.

— Никто не должен знать, кто на самом деле Оливия, и кем мне приходится Идлин, — серьёзно произнёс Максон. — Мы сказали это вам, потому что вы моя семья, и эта тайна должна быть общей. — Максон подошёл к матери. — Прими это. Я знаю, закон запрещает быть вместе до свадьбы, но это случилось и этого не изменить. Никто не знал, как всё обернётся. — Эмберли кивнула. — Прими это, как я принял твоё бездействие, — последнее слово он произнёс с натяжкой и срывающимся голосом. — Она твоя внучка, и Идлин будет здесь.

— Я ничего не имею против, и я не осуждаю тебя, — вздохнула она. — Просто, мне нужно время, чтобы это принять. Сначала Брайс, теперь Идлин, — она посмотрела на Идлин, а потом улыбнулась. — Было в ней что-то такое, что сразу же приковало моё внимание к ней.

Максон кивнул и посмотрел на Брайс.

— Я не вправе тебя осуждать, — пожала девушка плечами. — Мы с Идлин буквально родственные души, — она посмотрела на Идлин и улыбнулась ей. — Если что, то я твоя тётя, но об этом тоже никто не должен знать, — она приложила палец к губам, призывая хранить секрет. Идлин покрутила пальцами возле своих губы, как бы закрывая замок, а потом выбросила воображаемый ключик. Обе рассмеялись. Кэролайн во все глаза смотрела на них, а потом хмуро перевела взгляд на отца. Максон вернулся к Кэролайн, которая так и не произнесла ни слова с известия о том, что у неё есть сестра, а потом сверху упало известие и о тёте.

— Милая, — позвал Максон, устраиваясь рядом с ней. — Скажи что-нибудь.

— Дети появляются, когда люди любят друг друга. Так сказала Люси, когда я пришла посмотреть на Мэтью, — произнесла Кэролайн. — Значит, ты любил не только маму? — Максон не успел ответить. — Но это неправильно! Человек должен любить только раз в жизни!

— В жизни бывают разные случаи, — начал осторожно подбирая слова Максон. — Ты права, по-настоящему любить можно только раз, остальные чувства лишь отдалённо похожи на любовь.

— Тогда, кого ты любил на самом деле? — спросила Кэролайн. Вопрос был не на шутку взрослым и серьёзным, и Максон стоял перед нелёгким выбором. Либо он должен будет соврать Кэролайн, либо соврать нам с Идлин. Правда в данном случае, была жестокой. Палка о двух концах, где в любой ситуации кто-то будет проигравшим.

— Я любил Америку, — выдохнул Максон. Я удивлённо посмотрела на него, ожидая, что он скажет имя Крисс, чтобы не разрушать крепкие отношения с дочерью, но он сделал самый опасный в мире шаг, рискуя лишиться её доверия и любви.

— Ты не любил маму? — сквозь слёзы спросила Кэролайн.

— Я любил её, но по-другому. Не так сильно, как следовало бы, но любил.

— Но её ты любил больше, — прокричала Кэролайн и посмотрела на меня. Оттолкнув руку отца, она выбежала из гостиной. Максон устремился следом.

После того разговора прошло три дня, за которые Кэролайн не произнесла ни слова и сторонилась теперь меня. Ложный предлог, под которым я здесь находилась, вставал под вопрос, потому что Кэролайн само собой не собиралась заниматься музыкой. Однако она в конечном счёте позволила Максону быть рядом. Пройдёт время, прежде чем она сможет всё понять и принять, а пока она была маленькой девочкой, которой сказали, что её отец не любил её маму. Жаль, что я стала для неё объектом неприязни. Даже Идлин было жаль Кэролайн. Она пыталась с ней завязать разговор, но Кэролайн упорно продолжала молчать.