Сто дней до конца света

— Ты надолго?

— Задержусь, — выдохнув, тихо ответил Джейк, после чего шмыгнул носом и смахнул с век постоянно выступавшие слезы, — Там… надо будет помочь папе разобраться с делами, ему сейчас тяжелее всего. Нужно убедиться, что с ним все будет в порядке, прежде, чем я уеду.

— Ну, а ты как? — спросила его Кларк, но тут же упрекнула себя за дурацкий вопрос.

— Честно говоря… — Джейк пожал плечами и часто заморгал, словно его глаза защипало, — Я думал, мне будет лет шестьдесят, когда это случится.

— Думаешь, было бы легче?

— Не знаю, может… — он остановился и какое-то время просто раздумывал, — Мой дед, твой прадедушка Говард, вот он дожил до девяноста пяти, представляешь. У него была очень интересная жизнь, меня это так восхищало… то, сколько всего он пережил. Слушал все его истории по нескольку раз, это было лучше любой книги… Ну, а потом раз — и он начал все забывать. В конце концов, стал узнавать только маму, а меня уже нет.

Кларк слушала молча, боясь сказать что-то не то. Она чувствовала, что вся тяжесть, которая сейчас была на душе у ее отца, передавалась и ей, но вместе с тем понимала, что было в этом что-то правильное, что-то, что ей пригодится в дальнейшем.

— В общем, я потом так боялся, что все люди под конец жизни все забывают, но мама… она мне тогда объяснила, что так не со всеми случается. Я это к тому, что я рад, что мне не пришлось переживать это во второй раз. Приятно, знаешь, думать, что до последней своей минуты она меня помнила. Она была прекрасной мамой, твоя бабушка, — произнес он и слезы тонкими струйками побежали из его глаз.

— Я тебя не забуду, пап, — сказала Кларк и обхватила его за руку, положив голову на плечо, — А ты не вздумай умереть, пока мне не стукнет шестьдесят.

Джейк дернулся. Кларк робко отстранилась и посмотрела на него. Оказалось, ее отец усмехнулся. Вскоре, он вновь погрузился в свои мысли, но этот короткий проблеск слегка успокоил Кларк.

— Не волнуйся об этом, солнце, — наконец, ответил он.

***

Она остервенело вонзала лопату в землю, выдирая из нее кусок за куском. Уэллс начал помогать ей минутой позже, увидев, что Кларк так размахивала лопатой, что могла ненароком кого-то ударить. На улице ей показалось, что она поранила друга, но, к счастью, нож лишь разрезал ему куртку.

Когда они несли тело Джейка, то Вера уже ждала их в дверях. Она вышла посмотреть, кто стрелял и, благодаря ей, все смогли вовремя скрыться за стенами дома, под которым начинала собираться толпа ходячих. Из-за этого помогавшие им Финн и Рейвен не решились пойти обратно к машине. Долго расстраиваться им не пришлось. Узнав от Уэллса, что их родители тоже собираются уезжать, они согласились дождаться их здесь и затем выдвинуться всей группой.

Кларк это больше не заботило. Ни Рейвен, ни Финн, ни Уэллс. Была лишь лопата, вонзавшаяся раз за разом в мягкую землю сада Веры и тело ее отца, лежавшее рядом с простреленной головой.

Когда они внесли его в дом и перетащили в сад, то Кларк обратила внимание на пулевую рану у него в груди. Это говорило об одном — его убили военные, а не ходячие. Должно быть, он застал их тогда, когда они дезертировали. Она долго не могла выбросить из головы мысль о том, а что если это Бейкер его застрелил? Что, если это она виновата в смерти отца, из-за того, что не убила сержанта, когда был шанс. Но она не могла знать наверняка, и эта опасная мысль сожрала бы ее изнутри, а там уже и так почти не оставалось места. Ей больше не хотелось думать о Бейкере. Теперь она без конца плакала и копала.

Когда с могилой было закончено, они с Уэллсом подошли к телу Джейка и начали тащить его к краю ямы. Ее друг проявил себя с лучшей стороны, когда не стал бросать ее в момент слабости и после этого, когда не проронил ни слова, зная, что никакие слова тут не помогут. Даже теперь он не стал звать на помощь Рейвен и Финна, понимая, что сейчас он был единственным, кого Кларк была готова подпустить к себе. Приложив немало сил, они вдвоем смогли аккуратно опустить тело в могилу, после чего Кларк поняла, что пока не готова закрывать отца слоем земли и просто упала на траву, смотря на плывущие серые тучи и давая слезам спокойно стекать по ее вискам.

Застряв в таком состоянии, она потеряла счет времени. Из транса Кларк вывел звук подъезжающего автомобиля. Когда тот будто остановился дважды, она поняла, что подъехала не одна машина, а две. Кларк оторвала взгляд от точки на небе, к которой тот был прикован, приподняла голову, затем села, посмотрев по сторонам. Уэллса рядом уже не было. Дверь в сад была приоткрыта, внутри дома она увидела прошедшего мимо Финна — он направлялся ко входу. Кларк встала на ноги, пусть и не сразу, поначалу оступившись. Ее руки и ноги налились свинцом, но сейчас было не время думать об усталости — она уже достаточно пролежала. Незваными гостями могли быть люди, готовые причинить вред всем, кто находился внутри. Она положила руку на рукоять пистолета, готовая, в случае чего, пустить его в ход. Но этого делать не пришлось, ведь в дом влетела Эбби. За ней, сразу же кинувшись к сыну в объятия, вошел Телониус Джаха. К удивлению Кларк, это были не все гости. Скованные наручниками, в дом вошли двое. Один был лишь на несколько лет старше Кларк, высокий и худой, длинноволосый, как Финн, и с рыбьими глазами, которые при этом не казались отталкивающими. Второго она знала прекрасно — это был тот самый урод, который напал на нее по дороге домой месяц назад. Сейчас от гибели его спасало лишь то, что он был изранен, скован и, судя по всему, не представлял опасности. Тем более, что обоих под дулом пистолета держал следующий гость — человек, который спас ее, Рейвен и Финна в тот злополучный вечер — шериф Шамуэй. Кларк поначалу обрадовалась, увидев его, но потом что-то в его виде ее насторожило. Дело было вовсе не в том, что вся его полицейская униформа покрылась слоем крови, в конце концов, она сама выглядела не лучше. В глазах шерифа играли искорки безумия. Его движения тоже изменились, тот больше не был собранным, напротив, он двигался как-то отрывисто, нервно, и только рука, сжимавшая револьвер, оставалась твердой. Что ж, учитывая все, что случилось, Кларк не в чем было его упрекнуть. Последним в дом зашел Джексон, протеже ее матери, с которым ей довелось поработать в госпитале после въезда гарнизона. Кларк была рада, что он уцелел.

Эбби бросилась к ней и крепко обняла, долго не отпуская. Кларк услышала, как ее мать всхлипывает и что-то тихо приговаривает. Ей не хотелось сейчас отстраняться и говорить о том, что произошло, но она решила, что пусть уж лучше Эбби все услышит от нее.

— Мам, — прохрипела Кларк, — там в саду…

— Прости, солнышко, мы с Телониусом не нашли папу, — перебила ее Эбби с виноватым видом.

— Я нашла, мам, — вновь заговорила она ослабшим голосом, — Он в саду, — она кивнула себе за спину, — Я… Мы с Уэллсом… — у нее не хватало дыхания, чтобы говорить, — Я…

Ничего не понимая, Эбби обошла дочь и вошла в дверь, ведущую в сад. Кларк побрела за ней. Она думала, что ее мать воспримет все легче, ведь, пусть они и прожили вместе половину жизни, но последние годы были не в ладах. Но она ошиблась. Эбби упала на колени возле края могилы, схватившись руками за волосы. Опустившись рядом с ней, Кларк увидела, что глаза ее матери широко распахнуты. Эбби отрицательно мотала головой, приоткрыв рот, слегка покачиваясь. Должно быть, она хотела кричать, но не могла, ведь это бы привлекло ходячих снаружи.

— Я все сделала мам, — прошептала Кларк, — позаботилась о нем.

Эбби растерянно посмотрела на дочь. Она не сразу поняла, что та имела в виду. Когда до нее дошло, слезы, наконец, тронули ее глаза.

— Он тебя не ранил? — спросила Эбби.

— Нет, нет, — Кларк мотнула головой, после чего прижалась к плечу матери, — Я смогла. Надо только закончить.

— Я только посмотрю на него последний раз, хорошо? — попросила Эбби.

Кларк кивнула, после чего сама повернулась и окинула взглядом тело отца. Лицо Джейка посерело, а во лбу теперь зияло входное отверстие от пули, вокруг которого контуром расходились засохшие пятна крови. Его глаза Кларк прикрыла перед тем, как начала копать. Задержав взгляд на закрытых веках Джейка, Кларк моргнула и отвернулась. Она не хотела запоминать его таким.