Сто дней до конца света

Финн был несказанно рад тому, что им не пришлось задерживаться. Дни, проведенные на дороге, были связаны со многими беспокойствами, которые обещали исчезнуть, как только они окажутся за высокими стенами безопасной зоны. Он не боялся встречи с опасностями внешнего мира, но ему больше нравилось делать это в одиночку, не беспокоясь одновременно о судьбе своих близких.

Близких… Когда-то ему было дело только до Рейвен, а единственным поводом для беспокойства являлся ее прыткий ум и намерение взять от этой жизни все — две вещи, за которыми он сам не поспевал. Теперь же в его жизни появилась Кларк, которая, несмотря на целый пласт боли и озлобленности внутри нее, стала для него чем-то вроде откровения. Он с удивлением заметил, что стоило ему увидеть темную сторону девушки и, через какое-то время, его стало тянуть к ней еще сильнее. Финн не раз отмечал, что стоило Кларк появиться в его поле зрения, как все его естество начинало стремиться к ней, он забывал обо всем остальном. К его ужасу, иногда он забывал даже о Рейвен. Лишь огромная отчужденность и моральная подавленность Кларк отрезвляли его, чтобы сейчас не нарушать эту границу.

Все время поблизости был также и Уэллс. Этот хмурый и прямолинейный парень видел Финна насквозь, из-за чего питал к тому неприязнь, но, как ни странно, это чувство не было взаимным. Многие моральные устои, которыми руководствовался Уэллс, были парню близки. Что-то из этого он полностью разделял, на что-то хотел равняться. Так или иначе, у него не получалось отвечать агрессией на выпады явно хорошего человека. И, несмотря на то, что Уэллс был своеобразным препятствием на пути к Кларк, за него Финн теперь тоже беспокоился. И это его совсем не радовало.

— А ты уже убивал шаркунов? — спросил у него подошедший Зак.

— Да, — кивнул Финн.

— И много? — в голосе мальчика слышалось настойчивое любопытство.

— Не очень, — парень пожал плечами, — пятерых, кажется. Я предпочитаю их избегать. А ты?

— Лора учила нас их валить, вот так, по коленке их бьешь, — Зак махнул перед собой ногой, — а потом сверху в голову! Но нас с Эзрой к ним не подпускают.

— Ты этому как будто не рад, — заметил Финн.

— А мы совсем их не боимся, — послышался рядом более тонкий голос Эзры.

— Вы очень смелые, — хмыкнув, сказал Финн и потрепал мальчика за волосы. Тот в ответ гордо заулыбался.

— Деда говорит, это демоны, — продолжил Эзра, — Но я думал, демоны большие и летают, — он помахал руками, — и огнем дышат. У них еще там мечи какие-нибудь должны быть и хлыст, — мальчик изобразил, как крутит им в воздухе.

— Не слушай его, он глупый совсем, — ухмыльнулся Зак, — Малявка еще. Грим говорит — это люди, просто они стали тупыми и злыми. А потом всегда добавляет, что таких и раньше много было, и смеяться начинает, — мальчик задумался, — но я вот таких раньше не видел.

— Они вас не утомили? — поинтересовалась идущая в хвосте группы Руфь.

— Все в порядке, — отмахнулся Финн, — они хорошие ребята.

Давид и Руфь не рассчитывали оказаться в такой ситуации. Внуки приехали погостить к ним на пару недель, в начале августа, а затем их родители должны были забрать мальчиков обратно домой. Но те так и не появились. Затем оборвались телефонные линии. А потом и ходячие подоспели.

Давид и Руфь были глубоко религиозными людьми, оба обладали просто безграничной верой в добро и счастливый случай, поэтому они все еще верили, что родители мальчиков живы, и ждут их в Филадельфии, хотя те там даже не жили — их дом располагался в Аллентауне. Финна их чета восхищала, но это вовсе не значило, что он разделял их оптимизм, как и большинство членов группы. Сейчас один лишь Телониус шел вперед, словно вел свою паству, и не переставал говорить о том, как они со всем справятся. Остальные же пытались, каждый по своему, смириться с тем, что прошлая жизнь закончилась и теперь, по большей части, ничего не значила. И только Гриму, казалось, на все было наплевать, словно он родился, а вокруг все уже было так, как сейчас.

Они пробирались по пересеченной местности, стремясь добраться до холмов на горизонте, с которых должен был открыться вид на реку, мост, да и сам город. Машины оставили на дороге под присмотром Шамуэя и его арестантов, да нервозного доктора Джексона. Остальным же было крайне любопытно, хотя бы издалека, взглянуть на конечную цель их путешествия.

— Признайся, сейчас ты благодарен мне за то, что я гоняла тебя вокруг Бриджтона каждое утро.

Это была Рейвен. Девушка подошла к нему сзади и обхватила руками за шею, слегка повиснув.

— Да уж, — признал Финн и наклонился вперед, тем самым приподняв девушку над землей.

— Ох, — она блаженно прикрыла глаза, а затем снова встала на ноги и поравнялась с парнем, — Вижу, ты поладил с мелкими. Да и вообще со всеми.

— Они славные люди, — произнес Финн и кивнул головой на идущую в авангарде Лору, — кроме нее.

— И не говори, — фыркнула Рейвен, — готова была с меня одежду стянуть, потому что мало ли куда я могла запрятать… — она развела руками, — даже не знаю, что она там искала. Долбаная параноидальная стерва. И бедную девочку чуть до срыва не довела. Она мне не нравится, но, черт, как же ее сейчас жалко.

Финн понял, что Рейвен говорила о Кларк. Он понимал, что сложись жизнь иначе, и девушки могли бы стать отличными подругами, но из-за того, что интерес Финна иногда становился слишком явным, Рейвен не хотелось даже произносить ее имя. В конце концов, долго обижаться на самого парня, что было бы более справедливо, у нее не получалось, а вот на Кларк — запросто.

— Не думаю, что у Лоры бы получилось вывести ее из себя, — задумчиво произнес Финн, — в ней столько… — он уловил гневный взгляд Рейвен, — Ладно, не будем об этом.

— Это начинает напрягать, Финн, — сказала она.

— Прости, — он притянул ее к себе и поцеловал в щеку, — Ты как вообще?

Рейвен ответила не сразу. Какое-то время она просто шла в обнимку с Финном и смотрела вперед, туда, где маячила вершина холма.

— Я на это не рассчитывала, — нахмурившись, ответила она, — Что все так повернется. Мне так хочется, чтобы все пришло в норму, ведь… Я что, зря старалась? Финн, неужели все эти придурки — наши одноклассники, которые в последние годы носились по вечеринкам и отрывались, забив на все, были правы? В смысле… Какого хрена?

— Ты та, кто ты есть, благодаря тому, что не забила и тратила столько усилий на образование, — обдумав какое-то время свой ответ, осторожно начал Финн, — И для тебя ничего ведь не прошло даром, согласись?

— Издеваешься? — приподняв бровь, с иронией спросила Рейвен.

— Нет, вовсе нет. Ну, слушай, — он улыбнулся, — Да, этот мир стал дерьмом, но тебе всегда было немного насрать на него. Тебе ведь куда интересней, как все работает там, — Финн указал пальцем на небо, — А там все по-прежнему. Планеты крутятся. Звезды рождаются.

— Только вот молодость свою я проебывала за книгами, чтобы все это увидеть своими глазами, — вздохнув, грустно произнесла Рейвен, — И толпы живых мертвецов сожрали эту возможность.

— Брось, все наладится, — махнул рукой Финн, — наш великий лидер в этом вот не сомневается, надо заражаться его примером. Завтра первым делом спрошу у военных, как там дела в НАСА.

— Обещаешь? — широко улыбнувшись, спросила Рейвен.

— Обещаю, — ответил он, — Я же не за просто так проебывал молодость с тобой в постели — надо вернуть этот долг.