Сто ложек кофе

Они пришли в ванную. Наполненную какой-то темной жидкостью, а вокруг тоже валялись цветы.

– Кто первый хочет искупаться?
– улыбнулась Анабель.

Судя по запаху, это было вино. Кроваво-красное вино, наполнявшее всю ванную. Винсент подошел первым, но, похоже, не собирался купаться. Со странным, застывшим выражением лица он сунул кончики пальцев в жидкость, но тут же отдернул их.

– Пожалуй, я останусь в комнате. Подожду вас там.

Фредерик с удивлением посмотрел вслед брату, но не стал его останавливать. Анабель же, так и не потрудившаяся одеться, с веселым смехом залезала в ванную.

***

Вернувшись в комнату, Винсент уселся прямо в цветы. Теперь их примятые лепестки, их сохранившееся изящество казались насмешкой. Насмешкой над тем, что он позволил себе забыть о кошмаре, позволил не узнать его.

Все эти танцы посреди орхидей. Ванные, наполненные кровью... ах да, не кровью, а вином. Но это ничуть не меняло дела: ванная хорошо напомнила о повторяющихся кошмарах, где были почти те же самые сюжеты. Не хватало только четок Анны, но Винсент не сомневался, что они всегда с ней и уж точно были сегодня днем, даже если он их не видел.

Его кошмары просто описывали этот день - и тот, что был больше года назад, неясным ощущением намекали на него. Зачем? Сны всего лишь вели к этой ночи?

Дверь скрипнула, но Винсент не стал оборачиваться. Только когда его руки коснулся черный шелк, он понял, что пришла Анна - последний человек, которого он ожидал и хотел видеть.

– Что случилось, Винс? Ты ушел так стремительно.

– У меня нет настроения обсуждать это с тобой.

Он резко поднялся.

– Ты не забыла, Анна? Сегодня Хэллоуин. Истекает обещание, данное Лукасу.

– Я помню. Только не надо говорить, что ты жалеешь о том, что было.

Винсент пожал плечами. Анна продолжала сидеть на полу, не поднимая головы, так что за густыми темными волосами было невозможно увидеть выражение ее лица.

– Лучше пойду к себе, - сказал Винсент.
– Передай остальным, пусть празднуют без меня. А я попробую поспать - если смогу, конечно, в этих оживающих кошмарах.

– Я могу тебе помочь, - неожиданно сказала Анна.

Уэйнфилд уже успел дойти до двери, Анна не видела его, но так и не повернулась, как будто не хотела его видеть. Как будто это не было нужно.

– Я могу помочь, - повторила она.
– Если ты хочешь спать. Помнишь снадобья Лукаса? У меня кое-что осталось, снотворное там точно есть.

Конечно же, Винсент не собирался ничего принимать от Анны - как минимум потому, что от нее. Ему вообще не хотелось ее больше видеть, и радовала только мысль, что больше не придется защищать и оберегать ее, как того хотел Лукас.

Но потом он увидел четки в руках Анны. Они почти сливались с ее густыми волосами и темным шелком, распластанным на цветах. Но Винсент хорошо видел отблески свечей на маленьких бусинах. Он слышал щелчки, когда Анна неторопливо и по привычке перебирала их. Еще один маленький штрих его кошмаров, которые набирали силу.

– Хорошо, - сказал Винсент.
– Где твое снотворное?

***

Без Винсента все стало пресным и скучным, так что Фредерик вскоре тоже покинул ванную. У него была мысль отыскать брата, чтобы выяснить, что же вдруг так резко изменило его настроение, но он уважал стремление к уединению и чувствовал, что сейчас Винсенту нужно именно оно. Он только надеялся, что Анна пошла не за ним.

Облокотившись на перила лестницы, Фредерик наблюдал с верхней площадки весь первый этаж в приглушенном электрическом свете. Насколько он помнил, яркого здесь не было никогда, Лукас об этом позаботился.

О да, Лукас. Вон все, что от него осталось, бурое пятно внизу лестницы. Если б все зависело только от желания Фредерика, он бы давно вытравил его, сменил пол, если потребуется. Но Анабель никогда не позволит подобного. Она с таким остервенением держится за каждый клочок памяти о Лукасе, как будто...

...как будто ее не было здесь той ночью.

Половицы за спиной Фредерика скрипнули, и он знал, что это брат. Что ж, наконец-то. Фредерик обернулся:

– Ты все-таки решил к нам присоединиться?

Винсент его, похоже, не слышал. Он привалился спиной к стене и тяжело дышал, его била крупная дрожь. Только тут Фредерик начал понимать, что здесь что-то не так. Он схватил брата за плечи и хорошенько встряхнул:

– Винс? Что ты принимал, Винс?

Но тот его не слышал: его глаза закрылись, а тело обмякло, так что Фредерику пришлось усадить брата на верхней ступеньке, прислонив к стене. Не на шутку испугавшись, Фредерик начал трясти Винсента, но это не помогало.

Из ванной появилась Кристина, но, едва увидев открывшуюся картину, она тоже встревожилась. Винсент по-прежнему не приходил в себя, хотя Фредерик видел, что он размеренно дышит. Его лицо стало белым полотном, а губы приобрели какой-то синюшный оттенок. Фредерик был близок к панике, потому что понимал, что ничего не может сделать.

– Спокойно!
– Кристина вовремя взяла дело в свои руки.
– Быстро неси его в комнату.

***

Когда Винсент был все-таки уложен в постель, а на шум прибежали Анабель и Анна, стала очевидной одна вещь: Винсент спокойно и размеренно дышал, можно было решить, что он спит. Только просыпаться он не собирался. И разбудить его было невозможно.

– 14 -

Ему здесь не нравилось. Хотя он не мог толком объяснить, где находится это 'здесь', он четко знал, что ему тут не нравится. Блеклые коридоры, в которых не было ни единого человека, кроме него, давно затихшие лифты... ему казалось, он теряется в этом сумрачном электрическом свете, в этих коридорах и палатах. Палатах! Ну конечно, стоило догадаться, куда забросит его кошмар.

Винсент поежился. Он отлично понимал, что это всего лишь сон, пусть снова мрачный и насыщенный неприятным ощущением чего-то призрачного и неотвратимого. Но не более, чем сон. Тем не менее, он также хорошо понимал, что пока не может проснуться, как бы того не хотел. Об этом Винсент предпочитал не задумываться, иначе мысль начинала пугать.

Если он здесь, значит, это не спроста. Помявшись некоторое время посреди коридора, где он так внезапно очутился, Винсент решил двигаться вперед. В конце концов, это лучше, нежели стоять на месте и бояться неизвестно чего.

Он не старался идти тихо, но его шаги будто бы увязали в окружающем пространстве, терялись и сливались с тишиной. А коридор казался длинным и ужасающе бесконечным.

Чтобы отвлечься от мыслей об окружающем, Винсент быстро оглядел себя: как ни странно, его внешнего вида кошмар не коснулся, он оставался в темных джинсах и рубашке. Вот только руки, там, где старые шрамы покрывали татуировки из змей, теперь были плотно затянуты бинтами. Винсент нахмурился и еще быстрее пошел по коридору. До поворота оставалось совсем чуть-чуть, а, как известно, очередные ужастики из кошмара должны являться именно за поворотом.