Столкновение в Вихре (Reencounter in the Vortex)

– Хорошие новости?
– спросил глубокий голос сзади, и Кенди было не нужно поворачивать голову, чтобы узнать, кто с ней заговорил.

– Да, новости из дома, - ответила она с мягкой улыбкой.
– Хочешь послушать?
– спросила она, наконец, встретившись с зеленовато-синими глазами.

Терри в светло-синей рубашке и бежевых штанах стоял рядом с нею, слегка опираясь на трость. Кенди подумала, что так он выглядит почти полностью поправившимся, и ее сердце не могло избежать болезненного поворота в груди, когда она снова почувствовала, что неизбежное расставание приближалось с каждым днем.

Молодой человек сел рядом с ней и с любопытством глянул на большой белый конверт с изящной печатью на передней стороне.

– Это, я полагаю, должно быть от Альберта, - сказал он, улыбнувшись воспоминанию о старом друге, которого он не видел долгие годы.

– И ты прав, - отвечала Кенди, подняв левую бровь, акцентируясь на подозрениях Терри.

– Что он пишет?
– спросил молодой актер.

Внезапно, Терри взглянул Кенди в глаза, и чувство дежа вю вторглось в их сердца. Разве он не спрашивал то же самое о письме Альберта много раньше?

– Много чего, - начала она объяснять, пытаясь успокоить биение в груди.
– Знаешь, Терри, я беспокоилась за Альберта в течение последнюю пару лет, - сказала молодая женщина, доверяя Терри тайну, которую она долгое время хранила только для себя. Почему-то, направление разговора к ее дорогому опекуну, помогло молодой женщине забыть о других более тревожных чувствах внутри нее.

– Почему?
– поинтересовался Терри, также стараясь найти способ ослабить напряжение.
– С ним что-нибудь не так?

– Только одно, Терри, - печально вздохнула Кенди.
– Он несчастлив!

– Ему не подходит быть могущественным миллионером, не так ли?
– предположил Терри, понимающе кивая головой.

– Именно так. Он был поставлен перед обязанностями главы семьи около трех лет назад, но для него это было почти адом. Даже если он никогда не жаловался, я знаю, что, глубоко внутри он чувствует, что предал все, во что верил, - pointed out указала молодая женщина.

– Я знаю это чувство, - прошептал Терри так тихо, что Кенди едва могла понять его слова.
– Это действительно грустно видеть, как жизнь уничтожает мечты нашей юности... все надежды, которые, как мы верили, обязательно сбудутся!
– с горечью продолжил Терри.

– Не говори так, Терри, - поспешила она ответить.
– Я все еще думаю, что мы всегда можем сражаться за наши мечты даже в шторм! Неважно, что другие настаивают, что бесполезно продолжать борьбу, мы всегда должны бороться за наши самые дорогие мечты, Терри.

Терри посмотрел на Кенди, и улыбка пробежала по его лицу. У нее всегда хватало силы воодушевить его.

– Может, тебе следует сказать это Альберту, - предложил Терри.

– Теперь ему больше не нужны мои советы, - продолжала сияющая Кенди.
– В этом письме он мне поведал, что, как только война закончится, он оставит все семейные дела в руках Арчи и Джорджа. Тогда он последует за своими мечтами в Африку, а может и Индию.

– Я рад за него, - искренне сказал Терри.
– По крайней мере, наш общий друг будет жить в соответствии с планами, которыми он делился со мной в прошлом. Если честно, Кенди, мне немного стыдно за то, что я потерял все связи с Альбертом в течение этих лет. Я был весьма неблагодарен по отношению к нему!

– Никогда не поздно стать ближе к другу, - с улыбкой сказала она, - почему ты не напишешь ему?

– Неплохая идея, - усмехнулся он в ответ.
– Где он теперь живет?

– В главной резиденции Одри, в Чикаго, - ответила она.

– Ты живешь с ним и семьей Одри?
– полюбопытствовал он.

– Нет, Терри, я живу отдельно, в той самой квартире, где раньше жила с Альбертом, - с гордостью ответила она.

– И как же твое упрямое аристократическое семейство позволяет тебе жить одной?
– спросил он, частично ухмыляясь, частично восхищаясь чувством независимости девушки. Кенди была для него бесконечным источником приятных сюрпризов.

– Альберт дает мне полную свободу действий, и я делаю со своей жизнью то, что считаю лучшим, - сказала она небрежно, но широко улыбаясь воспоминанию о своем самом дорогом друге и опекуне.

– Вы оба действительно близки друг другу, не так ли?
– предположил он с намеком на ревность втайне. Внутри, он укорил себя за это чувство к такому дорогому другу, каким был Альберт.

– Да, правда, - отвечала она, размышляя о прошлом, которое объединило ее жизнь с жизнью Альберта.
– Мы многое пережили вместе, он был моим советчиком и плечом, чтобы плакать во времена самых трудных испытаний моей жизни. Он больше чем мой опекун! Я думаю, что он - старший брат, которого у меня никогда не было, и я полагаю, он ко мне чувствует то же самое, - объяснила она, глядя на небо, которое по цвету напомнило ей голубые глаза Альберта.

– Полагаю, ты будешь скучать по нему, когда он покинет Америку, - предположил Терри ностальгическим голосом.

– Да, но я предпочитаю, чтобы он был далеко от дома, но счастливый и удовлетворенный, чем жил жалкой жизнью, занимаясь тем, что он на самом деле ненавидит, - с чувством сказала она.

– Это звучит очень чувствительно, даже если исходит от такой неисправимой занозы как ты!
– попытался он пошутить, чтобы ослабить серьезный тон разговора.

– Ах ты!
– Кенди надулась, включаясь в игру.

– Ну же, скажи, кто шлет тебе это письмо в сентиментальном синем конверте с запахом фиалки?
– спросил молодой человек, поднимая двумя пальцами одно из писем и прикрывая нос другой рукой, будто от запаха духов в конверте его мутило.

– Отдай!
– игриво воскликнула она, и молниеносным движением выхватила письмо из рук Терри.
– Это от Патти.

– О, я вижу, что пухленькая девушка в очках предпочитает фиалки. Да, весьма подходяще для таких застенчивых, как она!
– пошутил он, крайне позабавленный.

– Ну, перестань, глупый!
– хихикала она.
– Сколько раз тебе говорить, что Патти не пухленькая!

– Ладно, ладно. Теперь не может ли этот репортер сообщить мне, как поживает эта видная молодая леди, гений чистой красоты?
– сказал он, склонясь в насмешливом реверансе.

– Что ж, ты будешь удивлен, - сказала Кенди, не обращая внимания на насмешливые глаза Терри, - она вскоре выйдет замуж! Она встретила моего друга Тома, и они влюбились друг в друга. Разве это не романтично?