Шрифт:
Действующие лица
Mик, мужчина под тридцать.
Астон, мужчина за тридцать.
Дэвис, старик.
Действие происходит в западном районе Лондона.
Комната. В задней стене окно, наполовину закрытое мешковиной. У левой стены — железная кровать. Над ней полка: банки с краской, коробки с гайками, шурупами. Еще больше коробок и банок рядом с кроватью. В глубине сцены справа — дверь. У задней стены свалены в кучу раковина, стремянка, ведерко для угля, газонокосилка, магазинная тележка для покупок, коробки, выдвижные ящики. Из-под всего этого видна еще одна железная кровать. Рядом — газовая плита. На плите статуэтка Будды.
Действие первое
Зимний вечер
Mик сидит на кровати. На нем кожаная куртка. Тишина. Он медленно оглядывает комнату, рассматривает по очереди каждый предмет. Поднимает глаза к потолку и смотрит на подвешенное там ведро. Некоторое время сидит неподвижно, глядя прямо перед собой. Хлопает входная дверь. Слышны приглушенные голоса. Мик поворачивает голову, встает, молча идет к двери, выходит и тихо прикрывает ее за собой. Тишина. Опять слышны голоса. Они приближаются и смолкают. Дверь открывается. Входит сначала Астон, потом Дэвис — неуклюже, тяжело дыша. На Астоне старое твидовое пальто, из-под которого видны тонкий поношенный темно-синий однобортный костюм в полоску, пуловер, выцветшая рубашка и галстук. На Дэвисе ветхое коричневое пальто, бесформенные брюки, жилетка, фуфайка на голое тело и сандалии. Астон кладет ключ в карман и закрывает дверь. Дэвис осматривается.
Астон. Садись.
Дэвис. Спасибо. (Осматриваясь.)Уфф…
Астон. Минутку.
Ищет стул, видит тот, что лежит рядом со скатанным ковром у камина, и начинает вытаскивать его из кучи хлама.
Дэвис. Садиться? Ф-фу… Я и не присаживался… Так и не присел ни разу… прямо не знаю…
Астон (ставя стул).Вот, пожалуйста.
Дэвис. Десять минут перекура за весь вечер, а приткнуться некуда, все места заняты. У всех этих греков было место, у поляков, греков, черных, у всех, все сидели, инородцы. А я работал… я ж там работал…
Астон садится на кровать, вынимает жестянку с табаком и бумагу и начинает скручивать сигарету. Дэвис наблюдает за ним.
Все черномазые сидели, черные, греки, поляки, все они, вот ведь, подсиживали меня, а я как мразь перед ними. Как он ко мне подъехал, я ему выдал.
Пауза.
Астон. Садись.
Дэвис. Ладно, но мне сначала надо, понимаешь… надо сначала… надо успокоиться, в общем, ясно? Меня ведь там чуть не прикончили.
Громко вскрикивает, машет кулаком, поворачивается спиной к Астону и глядит в стену.
Пауза.
Астон закуривает сигарету.
Астон. Хочешь свернуть?
Дэвис (оборачиваясь).Что? Нет-нет, сигарет не курю. (Пауза. Подходит к Астону.)Хотя вот что. Я возьму чуток табаку для трубки, если можно.
Астон (протягивая ему жестянку).На. Давай бери отсюда.
Дэвис. Вот за это спасибо. Как раз для трубки, больше не надо. (Вытаскивает трубку из кармана и набивает ее.)У меня была коробка, только… только совсем недавно. Но у меня сперли. Сперли на Западном шоссе. (Протягивает жестянку.)Куда ее?
Астон. Давай сюда.
Дэвис (отдавая жестянку).Как он ко мне подъехал сегодня, я ему выдал. А? Слышал, как я ему выдал?
Астон. Я видел, он на тебя замахнулся.
Дэвис. Замахнулся? А тебе наплевать. Сволочь такая, на меня, на старика, я ведь с какими людьми был знаком…
Пауза.
Астон. Да, я видел, он на тебя замахнулся.
Дэвис. Все это мусор, браток. Они прямо как свиньи. Может, я и бродяжил, да только ты мне поверь, я чистюля. Уж я-то за собой слежу. Почему я жену бросил. Недели две после свадьбы, да нет, меньше, с неделю, снимаю я крышку с кастрюли — и знаешь, что там? Куча ее панталон нестираных. В овощной кастрюле, да. Где овощи тушат. Я от нее и ушел. С тех пор не видал. (Ковыляет по комнате, останавливается против статуэтки Будды, смотрит на нее и оборачивается.)Я и на серебре едал. Но годы уже не те. Помню, я был не хуже других. Они со мной воли рукам не давали. А сейчас и здоровье шалит. Пара приступов была. (Пауза. Подходит ближе к Астону.)Ты видел, что с тем стало?
Астон. Я поспел к концу.
Дэвис. Подходит ко мне, сует ведро и велит вынести на помойку. Это не моя работа, помои выливать! У них там мальчишка есть помои выливать! Меня помои выливать не нанимали! Моя работа — пол вымести, со столов убрать, посуду ополоснуть, а помои тут при чем?!
Астон. Ммм…
Идет направо и берет тостер.
Дэвис (идя за ним следом).Да если, положим, и надо? Хотя бы! Если б даже я должен был ведро выносить, что он за цаца такая, чтоб подходить и командовать? Мы с ним наравне работаем. Он мне не хозяин. Тоже мне главный нашелся!
Астон. Он что, грек?
Дэвис. Да не он. Этот шотландец. Из Шотландии.
Астон возвращается с тостером к своей кровати и начинает отвинчивать вилку. Дэвис идет за ним.
Ты его видел там?
Астон. Видел.
Дэвис. Я выдал ему, что делать с ведром. Верно? Ты слыхал. Гляди, говорю, я старик, говорю, где я вырос, нас учили уважению, когда к старшим обращаешься, и хорошей манере меня выучили, если б мне пару лет сбросить, я б… я б тебя в бараний рог согнул. Это уж после, как хозяин меня вышиб. Слишком из себя много ставишь, он мне говорит. Много ставишь — это мне! Смотрите, говорю ему, я свои права знаю! Так ему и сказал. Может, я и бродяжил, но у меня прав не меньше, чем у других. Давайте уж по-честному, говорю. Все равно он меня вышиб. (Садится на стул.)Вот какие люди… (Пауза.)Если б ты не подошел, я б сейчас в больнице был. Я б голову разбил о мостовую, если б шотландец мне влепил. Скотина! Я еще доберусь до него. Как-нибудь вечерком. Если зайду в тот переулок.
Астон идет к коробке за другой электрической вилкой.
Мне-то что, да вот вещички свои я там оставил, в задней комнате. Прямо все, все, что там было, понимаешь, в той сумке. Все мое вшивое барахло, черт бы его драл, там осталось. Суматоха! Вот поспорим, он там сейчас копается, прямо вот в сей момент.
Астон. Я как-нибудь заскочу и принесу тебе.
Возвращается к своей кровати и начинает приделывать новую вилку к тостеру.
Дэвис. Все же премного обязан, что ты позволил… позволил передохнуть… две минутки… (Осматривается.)Твоя комната?
Астон. Да.
Дэвис. Тут у тебя вещей до черта.
Астон. Да.
Дэвис. Хорошо продать можно… если все сразу. (Пауза.)Вон сколько всего.
Астон. Здесь всего хватает, это точно.
Дэвис. Спишь здесь, а?