Страна Муравия (поэма и стихотворения)

1936

* * *

Ты робко его приподымешь:Живи, начинай, ворошись. Ты дашь ему лучшее имя На всю его долгую жизнь. И, может быть, вот погоди-ка, Услышишь когда-нибудь, мать, Как с гордостью будет великой То имя народ называть. Но ты не взгрустнешь ли порою, Увидев, что первенец твой Любим не одною тобою И нужен тебе не одной? И жить ему где-то в столице, Свой подвиг высокий творить. Нет, будешь ты знать и гордиться И будешь тогда говорить: — А я его, мальчика, мыла, А я иной раз не спала, А я его грудью кормила И я ему имя дала.

1936

Станция починок

За недолгий жизни срок, Человек бывалый, По стране своей дорог Сделал я не мало. Под ее шатром большим, Под широким небом Ни один мне край чужим И немилым не был. Но случилося весной Мне проехать мимо Маленькой моей, глухой Станции родимой. И успел услышать я В тишине минутной Ровный посвист соловья За оградкой смутной. Он пропел мне свой привет Ради встречи редкой, Будто здесь шестнадцать лет Ждал меня на ветке. Счастлив я. Отрадно мне С мыслью жить любимой, Что в родной моей стране Есть мой край родимый. И еще доволен я, Пусть смешна причина, Что на свете есть моя Станция Починок. И глубоко сознаю, Радуюсь открыто, Что ничье в родном краю Имя не забыто. И хочу трудиться так, Жизнью жить такою, Чтоб далекий мой земляк Мог гордиться мною. И встречала бы меня, Как родного сына, Отдаленная моя Станция Починок.

1936

* * *

Кто ж тебя знал, друг ты ласковый мой.Что не своей заживешь ты судьбой? Сумку да кнут по наследству носил, Только всего, что родился красив. Двор без ворот да изба без окон, Только всего, что удался умен. Рваный пиджак, кочедыг [17] да копыл [18] , Только всего, что ты дорог мне был. Кто ж тебя знал, невеселый ты мой, Что не своей заживешь ты судьбой? Не было писано мне на роду Замуж пойти из нужды да в нужду. Голос мой девичий в доме утих. Вывел меня на крылечко жених. Пыль завилась, зазвенел бубенец, Бабы запели — и жизни конец... Сказано было — иди да живи, Только всего, что жила без любви. Жизнь прожила у чужого стола, Только всего, что забыть не могла. Поздно о том говорить, горевать. Батьке бы с маткой заранее знать. Знать бы, что жизнь повернется не так, Знать бы, чем станет пастух да батрак. Вот посидим, помолчим над рекой, Будто мы — парень да девка с тобой. Камушки моет вода под мостом, Вслух говорит соловей за кустом. Белые звезды мигают в реке. Вальсы играет гармонь вдалеке...

17

КОЧЕДЫК, КОЧАДЫК м. — лапотное шило, свайка.

18

Копыл — лапотная колодка.

1936

* * *

Шумит, пробираясь кустами,Усталое, сытое стадо. Пастух повстречался нестарый С насмешливо-ласковым взглядом. Табак предлагает отменный, Радушною радует речью. Спасибо, товарищ почтенный, За добрую встречу. Парнишка идет босоногий, Он вежлив, серьезен и важен. Приметы вернейшей дороги С готовностью тотчас укажет. И следует дальше, влекомый Своею особой задачей. Спасибо, дружок незнакомый, Желаю удачи! Девчонка стоит у колодца, Она обернется, я знаю, И через плечо улыбнется, Гребенку слегка поправляя. Другая мне девушка снится, Но я не боюсь порицанья: Спасибо и вам, озорница, За ваше вниманье.

1936

* * *

За распахнутым окном,На просторе луга Лошадь сытая в ночном Отряхнулась глухо. Чуял запах я воды И остывшей пыли. Видел — белые сады В темноте светили. Слышал, как едва-едва Прошумела липа, Как внизу росла трава Из земли со скрипом.

1936

* * *

Что он делал, что он думалВ этот день в избе пустой, Работящий и угрюмый Человек, хозяин твой? Довидна возился с печкой, Снаряжался у дверей, Подпоясанный уздечкой, Гнал на речку лошадей? Может, все ж зашел к соседям, Хоть промолвил те слова: "Что-то баба долго едет, Знать, понравилась Москва?" Иль сидел в избе одетый, У окна, как старый дед, Пыхал трубкой за газетой, Понимал, а может, нет? Иль на радостях собрался, Выпив, с кем-нибудь сидел И тобою похвалялся: "Баба — о! Политотдел!"

1936

* * *

Столбы, селенья, перекрестки,Хлеба, ольховые кусты, Посадки нынешней березки, Крутые новые мосты. Поля бегут широким кругом, Поют протяжно провода, А ветер прет в стекло с натугой, Густой и сильный, как вода.

1936

Ледоход

Лед идет, большой, громоздкий, Ночью движется и днем. Все заметнее полоска Между берегом и льдом. Утром ранним, утром дымным Разглядел я вдалеке, Как куски дороги зимней Уплывали по реке. Поперек реки широкой Был проложен путь прямой. Той дорогой, той дорогой Я ходил к тебе зимой... Выйду, выйду напоследки, Ой, как воды высоки, Лед идет цепочкой редкой Серединою реки. Высоки и вольны воды. Вот пройдет еще два дня С первым, с первым пароходом Ты уедешь от меня.

1936

* * *

Не стареет твоя красота, Разгорается только сильней. Пролетают неслышно над ней, Словно легкие птицы, лета. Не стареет твоя красота. А росла ты на жесткой земле, У людей, не в родимой семье, На хлебах, на тычках, сирота. Не стареет твоя красота, И глаза не померкли от слез. И копна темно-русых волос У тебя тяжела и густа. Все ты горькие муки прошла, Все ты вынесла беды свои. И живешь и поешь, весела От большой, от хорошей любви. На своих ты посмотришь ребят, Радость матери нежной проста: Все в тебя, все красавцы стоят, Как один, как орехи с куста. Честь великая рядом с тобой В поле девушке стать молодой. Всюду славят тебя неспроста, Не стареет твоя красота. Ты идешь по земле молодой Зеленеет трава за тобой. По полям, по дорогам идешь Расступается, кланяясь, рожь. Молодая береза в лесу Поднялась и ровна и бела. На твою она глядя красу, Горделиво и вольно росла. Не стареет твоя красота. Слышно ль, женщины в поле поют, Голос памятный все узнают Без него будто песня не та. Окна все пооткроют дома, Стихнет листьев шумливая дрожь. Ты поешь! Потому так поешь, Что ты песня сама.

1937

В поселке

Косые тени от столбов Ложатся край дороги. Повеет запахом хлебов И вечер на пороге. И близок, будто на воде, В полях негромкий говор. И радио, не видно где, Поет в тиши садовой. А под горой течет река, Чуть шевеля осокой, Издалека-издалека В другой конец далекий. По окнам вспыхивает свет. Час мирный. Славный вечер. Но многих нынче дома нет, Они живут далече. Кто вышел в море с кораблем, Кто реет в небе птицей, Кто инженер, кто агроном, Кто воин на границе. По всем путям своей страны, Вдоль городов и пашен, Идут крестьянские сыны, Идут ребята наши. А в их родном поселке — тишь И ровный свет из окон. И ты одна в саду сидишь, Задумалась глубоко. Быть может, не привез письма Грузовичок почтовый. А может, ты уже сама В далекий путь готова. И смотришь ты на дом, на свет, На тени у колодца, На все, что, может, много лет Видать во сне придется...

1937

Шофер

Молодой, веселый, важный За рулем шофер сидит, И, кого ни встретит, каждый Обернется, поглядит. Едет парень, припорошен Пылью многих деревень. Путь далекий, день хороший. По садам цветет сирень. В русской вышитой рубашке Проезжает он селом. У него сирень в кармашке, А еще и на фуражке, А еще и за стеклом. И девчонка у колодца Скромный делает кивок. Журавель скрипит и гнется, Вода льется на песок. Парень плавно, осторожно Развернулся у плетня. — Разрешите, если можно, Напоить у вас коня. Та краснеет и смеется, Наклонилась над ведром: — Почему ж? Вода найдется, С вас и денег не возьмем. Где-то виделись, сдается?.. А вода опять же льется, Рассыпаясь серебром. Весь — картина Молодчина, От рубашки до сапог. Он, уже садясь в кабину, Вдруг берет под козырек. На околице воротца Открывает сивый дед. А девчонка у колодца Остается, Смотрит вслед: Обернется или нет?..

1937

Дорога

Вдоль дороги, широкой и гладкой, Протянувшейся вдаль без конца, Молодые, весенней посадки, Шелестят на ветру деревца. А дорога, сверкая, струится Меж столбов, прорываясь вперед, От великой советской столицы И до самой границы ведет. Тени косо бегут за столбцами, И столбы пропадают вдали. Еду вровень с густыми хлебами Серединой родимой земли. Ветер, пой, ветер, вой на просторе! Я дорогою сказочной мчусь. Всю от моря тебя и до моря Вижу я, узнаю тебя, Русь! Русь! Леса твои, степи и воды На моем развернулись пути. Города, рудники и заводы И селенья — рукой обвести. Замелькал перелесок знакомый, Где-то здесь, где-то здесь в стороне Я бы крышу родимого дома Увидал. Или кажется мне? Где-то близко у этой дороги, Только не было вовсе дорог, Я таскался за стадом убогим, Босоногий, худой паренек. Детство бедное. Хутор далекий. Ястреб медленно в небе кружит. Где-то здесь, на горе невысокой, Дед Гордей под сосенкой лежит... Рвется ветер, стекло прогибая, Чуть столбы поспевают за мной. Паровоз через мост пробегает Высоко над моей головой. По дороге, зеркально блестящей, Мимо отчего еду крыльца. Сквозь тоннель пролетаю гудящий, Освещенный, как зала дворца. И пройдут еще годы и годы, Будет так же он ровно гудеть. Мой потомок на эти же своды С уважением будет глядеть. И дорога, что смело и прямо Пролегла в героический срок, Так и будет одною из самых На земле величайших дорог. Все, что мы возведем, что проложим, Все столетиям славу несет... Лед, совсем ты немного не дожил, Чтоб века пережить наперед.

1937.

Прощание

Сын к отцу прилетел попрощаться. Здравствуй, сын! Помираю, сынок... И хотел было он приподняться, Но уже приподняться не мог. Улыбнулся он, песенник, плотник, Наделенный веселой душой. И лихой на работе работник, И до жизни охотник большой. И сказал он, подумавши: " Ладно. — Так вот просто сказал, не скорбя, — Хорошо мне, сынок, и отрадно В час последний смотреть на тебя. Высоко, высоко ты поднялся, Кто бы думал, сказал наперед: Выше крыши отец не взбирался, Сын по небу машину ведет. Ну, живи. Оставайся. Легко мне. Только знай, что отец-то один. Ты отца-то,нет-нет, да и вспомни —  Был такой на земле гражданин!" И последней слезой заблестели И закрылись глаза старика. И в своей еще теплой постели Он затих и забылся слегка. Умирал человек и родитель. Видел сын: наступает конец... Вдруг — " Возьмите меня, поднимите!..— Стал просить, заметался отец. То ль земли начинал он пугаться, Как шепнула, заплакавши, мать; То ль хотел он за сыном подняться, Высоко, высоко побывать. Но уже отходил торопливо, Все терял: и желанья, и страх. И приподнял его бережливо Сын-герой на могучих руках. И не выразить было любовней, Не сказать, не представить сильней Этой нежности лучшей — сыновней, Отличающей добрых людей.Самолет поднимался над лугом. Сын покинул родительский дом. Три прощальных торжественных круга Сделал он за селом над холмом, Где покоится песенник, плотник, Честно проживший век трудовой, И лихой на работе работник, И до жизни охотник большой,