Странники в ночи

Игорь легко повернулся, двинулся к дому, насвистывая битловскую "Вчера", взошел на террасу и демонстративно уселся в плетеное кресло, спиной к братьям и Андрею.

Настороженно, хмуро и неотрывно следя издали за бездвижным Андреем, братья переговаривались вполголоса. Вероятно, они полагали, что Андрей их не слышит, но все его чувства невероятно обострились, и он различал каждое слово, как если бы оно произносилось прямо над его ухом.

– Приплыли, - полурастерянно-полурассерженно констатировал Антон. Теперь что, снова его уламывать?

– Бесполезно, - отмахнулся донельзя расстроенный Сергей.
– Ты же его знаешь. Пока он не принял решения, с ним можно делать все, что угодно, но когда он говорит так, как сейчас, его танком не сдвинешь.

– Безвыходных положений не бывает!

Шаровые молнии разделились, подплыли к поленнице с двух сторон. Повиснув в воздухе, они чуть дрожали, от них исходило предельное электрическое напряжение.

С оглушительным треском от одного огненного шара к другому метнулся изломанный зигзаг длинной фиолетовой искры. Поленница вспыхнула вся сразу, дрова с грохотом рассыпались, заполыхал громадный костер. "Как огонь охватывает сухое дерево, - мелькнула в памяти Андрея строчка из Кэта Стивенса, - так вся правда придет к тебе..."

– Горим!
– заорал Антон и бросился было к дому, но Сергей перехватил его.

– Что горит-то?
– пренебрежительно обронил он.
– Дрова эти хреновы, так черт с ними... Забор железный, дом далеко. Пускай выгорают, не возиться же с этой дрянью. Новых привезем. Успокойся.

– Нет, но как они...

– Бывает в жару. Самовозгорание, что ли...
– он обратил взгляд к Филатову, даже не оглянувшемуся на огонь, затем пристально и с затаенной усмешкой посмотрел на горящие дрова.
– Антон, а ведь это ответ на наш вопрос.

– То есть?

– Сжечь проклятое завещание!

– Сожжем, а дальше что?
– Антон передернул плечами.

– Да слушай ты, - Сергей вновь понизил голос.
– Свидетелей помнишь, кто подписал? Смагин и Кричевская. Я эту парочку знаю, оба недавно слиняли в Израиль. Найди их там... Заверял нотариус Максаков, наш человек... С ним я договорюсь, и он копию так упрячет, что отыщут её не скоро, а нам главное - выиграть время.

– Да зачем? Никак не въеду.

– Смотри!
– Сергей нетерпеливо взмахнул рукой.
– Свидетелей нет, копии нет. Завещание, что у него в кейсе - единственный документ, понимаешь? Если мы его уничтожим, дом по закону перейдет Балясиной, ближайшей родственнице Вознесенской. А у этой шалавы мы его откупим без проблем, и в три раза дешевле, понял?

– Понял, - уважительно протянул Антон.
– Ты соображаешь... Я бы так сразу не смекнул. Но копию-то потом найдут?

– Успеем принять меры, - Сергей решительно шагнул к машине.

– Постой!

– Что такое?

– А этот?
– Антон кивнул на Андрея.

– А что он сделает? Плюнь ты на него.

– Мало ли что...

– Ну и пускай. Денег ему сунем, не поймет - доходчивее объясним... Это все потом, надо действовать.

Андрей тоскливым взглядом окинул ворота и забор. Серьезная конструкция, не протаранить.

Пламя огромного костра вздымалось к небесам - выше забора, едва ли не выше дома. Его угрожающий гул давил на уши, оно было чистым и прозрачным. Температура в центре могла бы расплавить сталь...

Антон и Сергей шли к машине Андрея. Когда они были метрах в двух, им наперерез кинулся Игорь. Очевидно, он тоже слышал разговор братьев, по крайней мере часть. Реальных шансов помешать им не было ни у него, ни у Андрея при слишком очевидном физическом неравенстве, но Игорь не мог попросту сдаться.

– Не смей!
– он оттолкнул Сергея так, что тот чудом удержался на ногах.

– Не путайся под ногами...
– Антон вцепился в рубашку Игоря.
– Сам виноват...

Исход завязавшейся между Игорем и Антоном борьбы не составляло труда предугадать, тем более что на подмогу спешил Сергей.

На размышления у Андрея не оставалось и нескольких секунд - одна секунда, доли секунды. Сейчас они откроют кейс, вынут завещание и бросят в огонь... Ничто и никто не в силах предотвратить такую развязку...

Никто, кроме самого Андрея. Мгновения растянулись для него в бесконечную линию, и он мчался вдоль нее, в мыслях его воцарился порядок и полная ясность.

Под правым сиденьем стоят два совершенно одинаковых кейса. Братья не знают, что их два, но они знают, они видели, что Андрей не наклонялся, не возился с кейсом, не открывал замков. Значит, они уверены, что завещание в кейсе, там, куда его положил Игорь.

Два кейса. В одном - завещание Татьяны Алексеевны Вознесенской, в другом - рукопись. Книга Андрея, плод его трудов, год его жизни, один невозвратимый год.

Теперь нужно только безупречно сыграть. Так, чтобы они поверили, все трое поверили, что он не разобрался в ситуации и стремится лишь остановить драку, пребывая на грани нервного срыва.

С кейсом в руках - СВОИМ КЕЙСОМ - Андрей выскочил из машины. Сердце его рвалось от боли, но ни сейчас, ни раньше он не мог сделать ничего другого - малейшее подозрительное движение на глазах у братьев, и он бы неминуемо погубил все.

– Прекратите!
– закричал он хрипло.
– Прекратите, болваны несчастные! Вы готовы из-за бумажки этой, из-за денег друг друга передушить! Ненавижу! Пусть никому не достанется ваш паршивый сарай, пусть государство забирает, оно хоть людям головы не сворачивает! Вот, получите!

Он швырнул кейс в огонь прежде, чем кто-то из троих, превратившихся вдруг в скульптурную группу, успел пошевелиться. Андрею казалось, что темно-вишневый кейс мучительно медленно описывает дугу над лужайкой и падает в самое средоточие адского жара... Сразу же внутренняя кинолента его воображения повторила этот отрезок, теперь быстро, много быстрее, чем было: кейс мелькнул стремительно, врезался в сердцевину пылающей рассыпавшейся поленницы, веером разбросал тысячи жалящих искр.

Антон отпустил Игоря. Сергей с полминуты сверлил Андрея взглядом, и выражение его лица менялось от ошеломленного к недоумевающему, потом к сочувственно-ироническому, и наконец он расхохотался от всей души.

– Ну, ты даешь, писатель!
– он хлопал себя ладонями по бокам, трясся от смеха.
– Решил проблему, помог другу на сто процентов! Да ты понимаешь, что ты натворил?

– Я сжег завещание, - пробормотал Андрей, глядя в землю.

– Сжег, сжег, вот и молодец. И не получит теперь дома твой друг.

– Зато и вы не получите, - пробубнил Андрей туповато, как неисправный робот.

– Ну да! Папа римский получит, - все ещё смеясь, Сергей повернулся к Игорю.
– А тебе я вот что скажу. Большого дурака ты сегодня свалял, брат. Вон там, за той дверью, лежат деньги - столько, сколько ты за всю жизнь не заработаешь. Они предназначались тебе. Ты не захотел, извини...