Страшно Упрямый

Судя по моим ощущениям, Бейрут затормозил, пропуская танк Косорота вперед, а потом перенял эстафету и взялся таранить его без передышек. Я не видела, что происходило снаружи, и выглядывать было нельзя. Из всех шумов, я различала только рык мотора, свист колес и адски жуткий скрежет по всему салону.

В какой-то момент мне показалось, что прозвучал выстрел, после которого наступила относительная тишина. Подождав немного, я боязливо поднялась на руках, все еще ожидая удара. Но удара не последовало.

Тогда я залезла на сидение и, вытянув шею, поглядела в окно.

Мы отдалялись от места аварии.

Танк Косорота больше не гнался за нами. Он валялся в кустах колесами кверху. Судя по повреждениям кузова и раздавленным окнам, на приличной скорости он вылетел с дороги, сделал несколько переворотов и только потом приземлился на крышу.

— А ты боялась. Я ж говорил. Надёжная. Ни разу не подводила. — нахваливал Бейрут Вольво, гордо похлопав по рулю.

Поскольку было уже можно, я перелезла на свое место впереди. Более-менее цело. Сторона Бейрута пострадала больше. Его дверь перекосило и погнуло, из щелей теперь дул сильный ветрюган.

— Вот это поездочка получилась… С ветерком, блядь… — все еще находясь под впечатлением, я не моргая глядела на лопнувшее лобовое с моей стороны, и пыталась перевести дух. — Твою ж дивизию…Умереть не встать… Ты прежде так делал?

Бейрут, загадочно улыбаясь, пожал плечами. Видимо, для него не впервой. Я же чуть коньки со страху не откинула.

Пока я приходила в себя, словив беспощадную дозу адреналина и пытаясь убедить себя, что опасность миновала, и скорее всего навсегда, ведь Косорот явно не смог бы выжить после такого полета, Бейрут кому-то позвонил.

— Ты где? На месте?

— А?

Закопавшись в своих мыслях, я сперва не сообразила, что он говорит не со мной, а с кем-то по телефону.

— Подъеду. Минут десять. Жди. — закончив разговор с кем-то недружественным, Бейрут злобно чертыхнулся и стукнул по рулю.

— Что такое? — спросила я, недоумевая.

— Сумку в номере забыл. Придется возвращаться. — посетовал он.

— Ну… Не беда. Вернемся. Это разве проблема? — попыталась я приободрить Бейрута. Но он все хмурился, как снеговая туча. — А кому звонил? С кем ты встретишься через десять минут?

Бейрут предпочел утаить от меня это, и за всю обратную дорогу до отеля не проронил ни слова.

Глава 2

— Телефон жалко.

— Новый купим. Не беда.

В номере отеля, где ночевали, побывали не только мы, как выяснилось.

Не нашел сумки Бейрут. Украл ее кто-то. Кроме его вещей, там же и мой телефон был, и сумочка с документами. Пропало все.

По моим предположениям, которые я поспешила озвучить, здесь побывал Косорот.

Бейрут же не стал озвучивать свои догадки насчет того, кто мог залезть в номер и украсть сумку. И вообще, его как будто подменили с того момента, как мы вернулись в машину. Подозревая, что дело не только в украденной сумке, ведь Бейрут то и дело почесывал спину, которую я исцарапала ночью, я виновато справилась о его самочувствии.

— Болит?

— Есть немного. — покривившись, Бейрут дотронулся до правой лопатки. — Не все достал. Глубоко застряло.

— Дай я посмотрю. — предложила я и сразу потянулась к нему, чтобы снять куртку.

— Отстань! Я сам. — Бейрут резко отстранился, не дав мне даже дотронуться до больного места.

— Да что ты сам? Давай помогу. — настаивала я, не понимая, почему он такой упертый. — Я хоть увижу, что там, а ты нет.

— Нечего тебе там смотреть. Сам справлюсь.

— Сам он справится… Ну конечно… Из спины сам стекла достанешь. Каким образом ты дотянешься туда, позволь узнать? Не будь как маленький, блин… Ну серьезно… Ты так не извернешься, а мне совсем не сложно…

— Не трогай меня! — рявкнул он грубо и выскочил из машины.

Что случилось между нами вдруг? Только ж все замечательно было… Почему Бейрут отталкивает меня? Может потому, что у него перегорело после первого секса? Может теперь я ему перестала быть интересна?

Немного понаблюдав за ним из окна, я открыла дверь.

Бейрут сидел на капоте и курил, нервно озираясь по сторонам. Я подошла к нему и молча присела рядом.

— Нам надо поговорить, Мария. — сообщил он, не поворачиваясь.

— И о чем же?

Как я не пыталась скрыть душевное волнение, ничего не вышло. Голос предательски задрожал, выдавая истинные эмоции, в области грудной клетки возникла ноющая тяжесть, не позволявшая дышать как прежде ровно.

— О серьезном. — холодно отвечал Бейрут, не глядя на меня. — Не исключено, что тебе не понравится то, что придется узнать. Ты готова услышать правду?

Сглотнув ком, застрявший в горле, я кивнула и опустила взгляд.

Чувствуя, как вспыхнуло лицо, и что вот-вот из глаз покатятся колючие слезы. Нужно было держать себя в руках и дальше, нельзя было показывать слабость, но сейчас это казалось для меня неосуществимым подвигом. Каждая секунда несносной тишины ощущалась барабанной дробью в висках, которая усиливалась, напрочь угнетая душевное равновесие. Казалось, еще немного, и я забьюсь в такой истерике, что никто меня не успокоит.

Еще немного выждав, наверняка специально, чтобы довести меня до нужного ему состояния, Бейрут признался.

— Даже если бы ты. Ты, Мария. Не покалечила мою бэху — я бы все равно тебя не отпустил.

— Почему это? — спросила я, замерев и насторожившись, что правда Бейрута может оказаться куда более досадна и жестока, нежели то, что он вдруг решил бы меня бросить.

— Ты свидетель. Свидетелей так просто не отпускают. — вздохнул Бейрут и встал напротив меня. — Понимаешь, к чему я клоню, Маш?

— Понимаю. — прошептала я, не поднимая глаз. Боялась прочесть в его глазах положительный ответ. — И ты… Через год… Ты убьешь меня?

Бейрут взял меня за плечи.

— Через год о тебе забудут. За год очень многое изменится, поверь. Лишь одно останется константой. Ты меня полюбишь. — изрёк он почти в приказном тоне.

— А если нет? Если нет, Абдулла? — заимев смелость, я вопрошающе заглянула в его глаза цвета южной ночи. — Тогда что ты сделаешь со мной, если не полюблю?

— Не будет никаких «если». Полюбишь. Ты не сможешь противиться этому. Уже не можешь. Это сильнее тебя.

Бейрут потянулся к моему лицу, я же брыкнулась и отпихнула его, показывая, что не приемлю поцелуи сейчас. В таком контексте они неуместны.

— А если… Если я тебя полюблю…

— Я же сказал, никаких «если». — Бейрута это не остановило, и он снова попытался оставить на моих губах поцелуй.

— Ладно. — снова увернулась я и нервозно рявкнула, скрывая то, что испытываю на самом деле. — Допустим, я уже тебя люблю.

— Нет, Мария. — вглядываясь в мои глаза где-то с минуту, Бейрут покачал головой и направился к водительской стороне Вольво. — Не любишь. Определенно не любишь.