Страшные истории Якутии. Сборник легенд XXI века

На грунтовках и шоссе Якутии полным-полно так называемых «нехороших» мест, где якобы происходят фантастические вещи: за машинами гоняется седая старуха с посохом, или у обочины голосует юная девушка, которая потом вдруг исчезает из кабины, не оставив никаких следов своего присутствия. Каждый такой рассказ, как правило, обосновывается какой-либо леденящей кровь историей из прошлого, которая приключилась возле того самого места – старушку здесь сбил грузовик, а девушка повесилась на суку возле дороги метрах в двадцати от места, где она останавливала машину. Но дорога, по которой я ехал, никогда не обладала дурной славой. Если бы кто-либо хоть раз замечал тут необычные явления, то об этом шепталось бы всё село в ближайшие сто лет. Так что мне, можно сказать, в некотором роде повезло…

Налюбовавшись видом пустого аласа, освещённого красными лучами заката, я перевёл взгляд на дорогу и увидел, что из-за поворота выехал всадник на коне. Конь был гнедым и двигался вперёд лёгкой рысью. Меня всадник ничем не удивил – живой транспорт популярен в Якутии и во многом более удобен, чем автомобили. Я уверенно направил велосипед навстречу всаднику. Сейчас, размышляя задним числом, я нахожу лишь один признак, который мог бы меня тогда встревожить: а именно, копыта коня не издавали характерного цоканья при касании с грунтом. Конь бежал совершенно бесшумно, но я тогда не обратил на это внимания. Животное показалось мне усталым, так как бежало с понуренной головой. Человек, который возвышался на седле, сидел прямо, не осматриваясь по сторонам. Издалека я различил, что он одет в тёмное, но, опять же, знал, что слишком яркая расцветка в тонах одежды здесь не приветствуется. Если на то пошло, я сам был в серой майке и коричневых шортах.

И вот я подъехал на достаточно близкое расстояние, чтобы всё же ощутить: что-то не так с этим одиноким всадником, ощутить пока на уровне интуиции, так как мозг ещё не полностью проанализировал показания органов чувств. А через пару мгновений я вдруг с ужасающей ясностью понял первую вещь, которой не должно было быть места, если бы всадник был обычным человеком – его ноги были чудовищно длинными, настолько длинными, что, несмотря на немалый рост коня, волочились по земле. Оканчивались ноги не ступнёй, а просто становились всё тоньше… и тоньше… пока просто не исчезали.

То были ноги. Второе наблюдение, которое заставило зашевелиться волосы на затылке, касалось коня. Ранее я видел его спереди и потому ничего необычного не замечал. Подъехав ближе, я смог рассмотреть животное сбоку, и до меня дошло ещё одно отвратительное нарушение пропорции – конь был длинным. Таким же, как ноги его хозяина. Ног у коня, насколько я помню, всё-таки было четыре, как обычно, но спина растянулась на долгие метры. Думаю, он бы побил по длине тройку нормальных коней, поставленных один перед другим.

Одних этих обстоятельств хватило бы, чтобы я потерял сознание от страха, но я имел несчастье этим не удовлетвориться и поднять глаза к лицу жуткого всадника. Едва я это сделал, далее уже не помню, как было; смутно вспоминается болезненное падение и смрадный, похожий на жжёную резину, запах, который заполнил нос. Должно быть, это просто проехало мимо, не обратив на меня внимания. В любом случае, очнувшись, я увидел, что валяюсь на дороге вместе с велосипедом, правая голень горит огнём (ничего особенного – как выяснилось, была просто содрана кожа), а дорога вновь пуста.

Плохой запах тоже растворился, исчез в воздухе. Солнце сместилось на небе чуть-чуть – обморок длился недолго. От его кроваво-красного света меня едва не вытошнило. С армией мурашек, бегающих по спине, я кое-как встал и оседлал велосипед. О том, чтобы ехать неторопливо, более не могло быть и речи; я гнал что было сил, попеременно оглядываясь, чтобы убедиться, что всадник с длинными ногами не скачет за мной следом. Через пятнадцать минут, показавшихся мне часом, я въехал в село и вздохнул с облегчением. Во дворах звучала музыка из стереоколонок, где-то визжала бензопила, слышался гомон детей. Всё это успокаивало, развеивало воспоминания, от которых меня бросало в жар и холод.

Умолчать о происшествии я не смог и рассказал родителям. Сошлись на мнении, что это существо было так называемым «проходящим» призраком, который направлялся в другие края «по своим делам» (местный костровый фольклор даёт много примеров подобных встреч). Вреда мне такой призрак вроде причинить не мог даже теоретически, но это не очень помогло мне вернуть душевное спокойствие. Больше я, понятное дело, не катался на велосипеде мимо вечерних аласов. Даже выйти в наружную уборную ночью стало для меня немного проблематично.

Впрочем, со временем яркие краски той встречи стали немного размываться, и я надеюсь, что этот страх мне удастся кое-как подавить. Но одну черту страшного всадника я не забуду никогда… я не рассказывал об этом ни родителям, ни друзьям, ограничившись длинными ногами и деформированным конём. Просто было слишком страшно вновь вызывать в памяти образ того, что отправило меня в обморок и, кажется, способно на это даже сейчас, ночами, когда я один дома – вытаращенные, резкие, будто обожженные глаза человека на коне, которые горели на лице.

Автор: Георгий Старков

Байки старого старателя

Байка №1. Начало, нежданная встреча.

Всё началось в далёком 2006 году, в Булуунском улусе на алмазном карьере, где началась моя карьера вахтовика.

С большим трудом, пройдя все проверки ФСБ и медкомиссию, я устроился работать бульдозеристом в одну алмазодобывающую компанию и уехал на север. Когда я прибыл на место, нас разместили в деревянных балках по два – четыре человека. Балки были с печным отоплением, и, само-собой, без удобств.

Произошёл со мной необычный случай на первой неделе работы. Мне пришлось сквозь лесотундру пробивать дорогу на бульдозере, ломая и круша и без того хлипкие, карликовые деревья. А дело происходило ранней весной. В эти дни улыбалось солнце и весело хрустел снег под ногами, оповещая нас о скором окончании зимы. И вот однажды, после окончания работы, я ложусь спать. Просыпаюсь ночью из за естественного позыва. Второпях накинул на себя рабочий бушлат, шапку да валенки.

Ночью на севере очень красиво. Небо ясное, звёзды видны как на ладони, и потрескивало и светило северное сияние на всё звёздное небо. Красота неописуемая! Вдруг, откуда ни возьмись, начинается снежная пурга и движется прямо мне навстречу. Прикрыв рукой лицо от обжигающего холодного ветра со снегом, я увидел в этой пурге очертания диких, гордых Северных оленей. Они скакали вместе с пургой. И это были не просто олени а силуэты снежных оленей. Они были из чистого снега. А я так и стою как завороженный, в трусах, бушлате, да валенках.

Внезапно снежная пурга рассеивается будто её и не было. Когда снег осел, появляется седой старик с белой от седины бородой, с длинным изогнутым посохом из высохшего сука. Почему то я сразу догадываюсь что передо мной стоит не просто старик, а Байанай – дух – покровитель покровитель природы. В душе я радуюсь, ведь увидеть воочию Байаная это к большой удаче, не каждому смертному суждено встреча с ним. Но не тут то было, моя радость была преждевременной, из его уст я услышал не очень приятную речь. Он начал меня ругать, сотрясая от злости посохом. Его слова врезались в мою память на всю жизнь; как это я, истинный потомок народа Саха, посмел курочить свою родную природу, дом в котором живу. Говорил мне чтобы я тут же, немедленно, увольнялся и вообще сменил свою профессию, на исконно якутские ремесла, такие как пошив изделий из меха и кожи, плотником или занялся резьбой по дереву. И закончив свою речь, взглянул мне в глаза, вздохнул, повернулся ко мне спиной и исчез, растворившись в воздухе. Я же так и остался стоять на снегу, обдумывая сказанное Байанаем.