Страшные сказки на ночь

Ответом на издаваемые мной звуки стал заунывный стон. Услышав его, я подавилась следующим чихом. И стала оглядываться, в поисках источника печальных звуков. Справа от алтаря стоял орган. Может это ветер в его трубах?

Vetka усмехнулась, поймав мой взгляд на инструмент.

— Очень сомневаюсь — ответила шепотом на мой молчаливый вопрос.

Внутри Собора вдруг подул ветер. Несильный, но достаточный, чтобы всколыхнуть пламя свечей.

— Иди к выходу, присядь там за последний ряд и держи револьвер наготове — скомандовала Vetka, а я моментально бросилась выполнять.

Присела, укрывшись за спинками последнего ряда скамеек, подложила под колени сумку, стала ими на нее, вытащила револьвер и приготовилась страховать напарницу.

Vetka втыкнула факел в специальный держатель в стене и оголила меч, приняв боевую стойку.

А ветерок крепчал. На секунду я испугалась, что он сейчас задует свечи, и мы тут останемся в полной темноте. Но нет, повезло. В Соборе резко снизилась температура. Я выдохнула изо рта пар и в неверии уставилась на него. Не может быть, на улице ведь лето. В Соборе, конечно, было сыро и прохладно, когда мы вошли, но не настолько.

— Дело — дрянь — громким шепотом подбодрила меня Vetka.

Спросить, почему это так, я не успела. Рядом с фигурой напарницы, просто из воздуха, стал появляться белый туман, постепенно приобретая человеческие очертания. Ну… или почти человеческие. Размазанная фигура в белом балахоне, провалы вместо глаз и рта. Зрелище не для слабонервных, должна сказать. Например я, визгливо вскрикнула, когда этот туман внезапно кинулся на Vetkу и выстрелила, целясь туда, где у него, по идее, грудь. Пуля прошла навылет, звякнула, ударившись о подсвечник, и завалила его, вместе со свечами, лишив нас освещения с одной стороны алтаря.

— Цветочек, не стреляй, — заорала Vetka — зря только патроны потратишь! Это духи, призраки. Их серебро не возьмет!

— А что делать? — заорала я в ответ, наблюдая, как напарница маневрирует, уходя от атак белого тумана.

— Надо валить отсюда! Мы не готовы! — послышался ответ.

А меня два раза упрашивать не надо. Едва только Vetka договорила, как я уже бежала к двери. Схватившись за огромное кольцо, которое было тут ручкой, стала изо всех сил тянуть дверь на себя.

— Она не открывается! — заорала я, в панике срываясь на ультразвук, продолжая, загребать пятками и тянуть ручку на себя.

— Дура!!! — припечатала Vetka, проносясь мимо меня и изо всех сил врезаясь в дверь телом.

От резкого и сильного удара дверь открылась, и мы вылетели на улицу. Напарница, зло хмурилась, поглядывая внутрь Собора, стоя перед входом. А меня от удара вынесло наружу, оторвало от ручки и спустило копчиком по всем ступеням, почти до самого низа, где я и осталась сидеть в странной, раскоряченной позе.

— Дура, — повторила Vetka еще раз — дверь наружу открывается!

— Ээээ — это все, что я могла сейчас сказать, учитывая адскую боль в пятой точке из-за аварийного спуска по ступеням.

Напарница захлопнула дверь и, закрыв ее на замок, спустилась ко мне.

— Вставай уже, болезная — сказала, протягивая мне руку.

Кряхтя и кривясь, я поднялась и поплелась вслед за ней.

— Идем досыпать в ночлежку. Завтра надо будет обдумать наше сегодняшнее фиаско и сменить тактику. Похоже, нахрапом их не взять, надо по уму — вещала Vetka по дороге к таверне.

Я шла молча, иногда угукая, но чаще потирая ноющий зад. А как брать призраков по уму? Понятия не имею! Вся надежда только на то, Vetkа в этом хоть что-то понимает.

Утро меня встретило хмурыми тучами и подвыванием ветра. Что это? Среди вечного лета, вдруг, наступила осень? Вылезать из-под одеяла категорически не хотелось. Я какое-то время еще повертелась с боку на бок, нежась в тепле и лени, а потом встала и решила спуститься вниз, позавтракать. Когда оделась, зашла за напарницей, постучала в ее дверь, но мне никто не ответил. Тогда я спустилась сама в таверну и села за наш столик, возле окна. Ко мне тут же подбежал Таракан Карл.

— Уважаемая воительница, чего изволите?

— Позавтракать хотелось бы. На ваше усмотрение, что-нибудь не тяжелое. И чай.

— Сию минуту.

И действительно, спустя буквально минуту передо мной на столе уже стояли тарелка каши, вроде овсянки, с фруктами. Рядом высился кувшинчик со сливками, в корзинке душисто пахли теплые булочки, а в маленьком блюдце горкой лежало сливовое, или вроде того, варенье.

— Скажите, Карл, — я улыбнулась хозяину трактира как можно любезнее — а вы случайно, не знаете где моя подруга? Я стучалась к ней в комнату, но мне никто не открыл.

— Конечно, знаю, — последовал незамедлительный ответ — прекраснейшая из воительниц (мы помним о любви Карла к грозным на вид барышням) утром ушла в сторону рынка. А мне сделала заказ на пять килограммов соли. Я уже приготовил и упаковал, в два мешочка, как она просила.

— Ясно, — сказала я вслух, хотя, на самом деле, все было совершенно не ясно — спасибо, мне больше ничего не нужно.

Таракан Карл, смешно морща торчащие усы, ушел на кухню, а я неторопливо позавтракав, решила все-таки принять ванну. Уговорила Хельгу, рыжую воительницу с мокрой тряпкой, принести мне дубовую лохань и горячей воды в комнату.

Когда ванна была готова, я заперла комнату на замок, разделась и погрузила бренное тело в горячущую воду. Сначала было ощущение, что меня варят в кипятке, но потом привыкла и даже понравилось.

Немного попарившись, я вымыла голову бруском лавандового мыла, которое мне щедро подарила Хельга и тщательно вымылась сама, просто до скрипа. В горячей воде меня разморило, я скрутила волосы в гульку и легла просто полежать в воде, всего пять минут.

И, наверное, уснула. Потому что, как еще объяснить, что я стояла в тонком сарафане на берегу моря? Волны мягко набегали на прибрежные камни, солнышко ласково грело.

Я подошла к воде, легко коснулась прозрачной жидкости. Теплое. Лизнула мокрый палец. Соленое. Надо же, какие яркие ощущения. И тактильные, и вкусовые, словно не сплю, а действительно гуляю по морскому побережью.

И тут мое внимание привлек яркий блеск в дальних камнях. Словно там зеркало, отражаясь от солнца, слепит глаза, но вместе с тем, нестерпимо манит.

Иду туда, откуда сверкает, и с удивлением нахожу там, сидящую на камнях… русалку.

Ветер играет с ее огненной гривой волос, перебирает жемчужные нити в них. Море ластится к ее великолепному чешуйчатому хвосту. Когда я подхожу, она поднимает на меня дивные синие очи и мило улыбается. Улыбаюсь ей в ответ. И говорю: