Страсть и бомба Лаврентия Берии
Шрифт:
Знающие люди объясняли, что, поменяв дату рождения, Хозяин пытался поменять и судьбу. Мол, восточные календари со знаками зодиака обещают совсем разную жизнь людям, родившимся в разные дни и годы. Может, это было связано с мистикой. В молодые годы Коба активно дружил с известным эзотериком Гурджиевым. Теперь, когда вся страна прочно стояла на фундаменте марксизма-ленинизма, за такие воспоминания могло не поздоровиться… Даже ему. Поэтому вопрос о происхождении и родословной Иосифа Виссарионовича лучше было никому не задавать.
Тем более что болтали бог весть что. Якобы он побочный сын. Но чей? Кто говорил – купца, кто – начальника городской полиции… Кто – самого императора Александра III.
Кто бы ни был его папашей – это было не важно. Коба делал себя сам.
На фотографии группы учащихся Горийского православного духовного училища Сосо Джугашвили стоит в самом центре. В верхнем ряду. Хотя по росту он самый маленький. Уже одно это характеризует его как личность. И в драках он был тоже самый ловкий, хотя у него после того, как он попал в двенадцать лет под фаэтон, развилась атрофия плечевого и локтевого суставов левой руки вследствие ушиба…
А какие стихи писал семинарист Иосиф Джугашвили! Такие, что их печатали и в газетах, и в литературном журнале. Мало того, в 1907 году одно из его стихотворений вошло в «Сборник лучших образцов грузинской словесности». А 1907-й – это вам не 1917-й и уж, конечно, не 1937-й. Тогда все было настоящим. И поэтическое признание тоже.
А дальше – тюрьмы, ссылки. И побеги. В бакинской тюрьме его чуть не убил уголовник, знаменитый киллер Минади Кязым. Спас его соратник Расул-заде.
В эти годы бывший «благочестивый Иосиф» взял себе, если по-благородному, псевдоним, а если по-уголовному, то «погоняло», кликуху. Назвал себя Кобой, именем благородного разбойника-мстителя из романа некоего Казбеги с символическим названием «Отцеубийца».
Тогда Джугашвили стал «боевиком партии». И был, что называется, «и чтец, и жнец, и на дуде игрец» – являлся пропагандистом, организатором забастовок, создателем типографий. Формировал боевые дружины, доставал деньги на партийные нужды, организовывал вооруженные грабежи (экспроприации).
Убивал ли он людей? Кто его знает! Но то, что он никогда не боялся крови, – факт. Эта история с тифлисским «эксом». Темная история. Вроде все организовал друг детства Джугашвили Тер-Петросян. Убили троих конвойных. Ранили более пятидесяти человек прямо в центре Тбилиси. Ограбили на двести пятьдесят тысяч рублей. И хотя не было найдено никаких документальных подтверждений, что Коба участвовал в этом деле, из партии его все-таки исключили. Местный комитет установил его причастность. Правда, ЦК, находившийся за границей, это решение не подтвердил. Что называется, замотал.
Тогда Сталину, который был профессиональным революционером и жил на содержании партии, пришлось туго. И все потому, что он проигнорировал решение Пятого съезда, запретившего грабить и убивать. Где об этом прочитаешь? Уже нигде!..
Да и сама история партии большевиков во многом была искажена. Не поймешь, где правда, где полуправда, а где полная чушь. В сознании масс все отложилось так: Ленин создал партию, размежевался с меньшевиками и повел ее от победы к победе. Ему же, Лаврентию Берии, не понаслышке известна совсем другая версия появления РСДРП(б).
Пару лет тому назад он нащупал тонкое место в душевной организации вождя и воспользовался этим обстоятельством. Проблема была в неудовлетворенном тщеславии. Все эти старые, дореволюционные большевики чрезвычайно гордились своей биографией, своим вкладом в подготовку Октябрьского переворота. И считали, что Джугашвили – это малозначительная фигура на их фоне.
И тогда он, Лаврентий Берия, сделал, что называется, «ход конем», или, лучше сказать, «проход пешки в ферзи».
Он предложил свою трактовку истории большевистских
организаций в Закавказье и выступил с нею на собрании Тбилисского партактива в июле 1935 года. Его концепция заключалась в том, что именно молодой двадцатилетний Сталин возглавлял всю грузинскую социал-демократию, руководил ее работой.И он попал прямо в точку. Изданная им книга понравилась Сталину, имела ошеломляющий успех… Его идея о том, что в мире было два центра большевизма – эмигрантский, возглавляемый Лениным, и внутрироссийский, где главным был Сталин, – получила безоговорочное одобрение. И вошла в «Краткий курс истории ВКП(б)». Берия тут же был признан видным специалистом по истории партии.
Естественно, никаким историком он не был. И доклад этот написали за него другие люди. Но по ходу этой работы они немало рассказали Лаврентию Павловичу о якобы подлинной истории возникновения РСДРП.
По их версии, никакой особой роли ни Ульянова, ни Плеханова в этом не было вовсе. Партию основали совсем другие люди. А если быть точным, то это Борис Львович Эйдельман, Натан Абрамович Видорчик, Абрам Яковлевич Мутник, Шмуел Шнеерович Кац, Павел Лукич Тучанский, Александр Алексеевич Банковский, Адам Казимирович Петрусевич, Аарон Иосифович Кремер. Причем трое из них, Мутник, Тучанский и Кремер, были членами Бунда, Еврейской национальной рабочей партии, куда принимали только своих. Бунд участвовал в организации РСДРП финансово. И вошел в ее состав в качестве коллективного члена. Выходило, что ни одного настоящего пролетария среди основателей ее не было.
Для чего бундовцы ее активно продвигали? Скорее всего, для того, чтобы расширить свою социальную базу. Чтобы можно было говорить массам – у нас не только еврейская основа. Ведь в 1905 году в Бунде было более 35 тысяч членов, а в РСДРП всего восемь.
Потом между членами – соучредителями партии началась борьба за власть. И бундовцы то входили, то выходили из РСДРП, но во всяком случае к семнадцатому году, к моменту Октябрьского переворота, они составляли подавляющее большинство.
А Ленин? Ленину они активно не нравились. И он с ними то боролся, то сливался во взаимных объятиях. Ну а когда грянул судьбоносный семнадцатый год, то тут численный перевес и сказался. В Советском правительстве во главе с Ульяновым русских было всего двое. Во ВЦИК, исполкоме Советов, – шестеро. Из шестидесяти одного человека. В военном комиссариате (глава Троцкий – Лейба Давидович Бронштейн) – ни одного. В ВЧК (поляк Дзержинский) – двое.
Конечно, подлинная история такой партии тщательно скрывалась. Как скрывалось, на чьи деньги была сделана революция и как большевики щедро рассчитались со своими немецкими и американскими спонсорами. (Немцам они отдали территории и репарации. Американцам – золотой запас Российской империи.)
В таких размышлениях пребывал Лаврентий Павлович почти всю дорогу до дачи. «Хотя… – нарком оборвал свои несвоевременные мысли, – ни к чему это. Тем более что у старых коммунистов все шкафы, так сказать, «скелетами» забиты. Сейчас наступают новые времена. И старых большевиков истребляют, как зловредных насекомых. Надо соответствовать новым веяниям…»
С такими благонамеренными мыслями он и шагнул за порог передней загородного дома вождя. Снял пальто, аккуратно повесил его на вешалку для гостей и прошел прямо в большой зал.
Здесь его встретил человек и, ни слова не говоря, провел в малую столовую, где Джугашвили любил работать.
Святой Иосиф, одетый в зеленый френч с отложным воротником и в брюки, заправленные в мягкие кавказские сапоги, был уже здесь. Весь такой домашний. Ну прямо усатый кот-мурлыка. Сама любезность. Встретил, поздоровался за руку.