Страсть и ненависть

— Я не знаю... что?

— Кислота.

— Кислота? — ахаю я.

— Да. Плавиковая кислота. Вот где маленький старина Кев будет спать сегодня вечером. В бочке полной кислоты, чтобы его никто никогда не нашел.

Кровь стынет в жилах. Я смотрю на черную бочку, и мое сердце замирает. Бэйн хватает Кевина за руку и тащит его на середину комнаты, а затем снова ставит на колени.

Я с ужасом наблюдаю, как Драко отходит от меня, хватает пару устойчивых к химикатам перчаток, висящих на стене, а затем надевает их.

— Отойди, ni~nita, — требует он.

Я отскакиваю назад, в то время как он подходит ближе к Кевину. Рот у него заклеен серой лентой, но глаза безумные.

Драко снимает крышку с одной из бочек.

На его губах появляется холодная улыбка, от которой у меня по спине пробегают мурашки. Я снова осматриваю подвал.

Он полон хлама, который стоит у стен позади меня, но это единственное место, где мы стоим, очищено. Вероятно, для таких случаев, как сейчас. Для того, чтобы уничтожать, убивать и заставлять людей исчезнуть.

Кевин смотрит на меня и что-то говорит, но я не могу его услышать из-за серой ленты.

Я хмурю брови.

— Тебе следует снять ленту. Дай ему сказать последние слова, прежде чем его не станет, — предлагаю я, глядя на Драко.

Я замечаю, как плечи Бэйна приподнимаются. Он смотрит на Драко, ожидая, что тот пошлет мне отрицательный ответ, но этого не происходит.

— Ты права. — Драко устремляет свой пристальный взгляд на Бэйна. — Сними ленту.

Бэйн проходит вперед, взглянув на меня один раз, прежде чем сорвать ленту со рта Кевина. Губы Кевина красные по краям, и он стискивает зубы, бросая свирепый взгляд на Бэйна.

— Подними его, — требует Драко.

Бэйн рывком поднимает Кевина, но тот устремляет свой взгляд на меня.

— Теперь ты ему доверяешь? — спрашивает он, морщась. — Тони, наверное, перевернулся в своей гребаной могиле.

— Тони не в могиле. Это из-за тебя его тело бросили где-то, и я никогда не смогу его найти.

— Почему ты так думаешь? Это не моя вина, что он мертв. Если хочешь найти виноватого, то в первую очередь обрати внимание на ублюдка, который похитил тебя!

Я перевожу взгляд на Драко. Его поведение не изменилось, но теперь он медленно расхаживает по комнате, впитывая каждое слово.

Он вообще ничего не говорит, и это дает Кевину возможность продолжить:

— Ко мне пришел незнакомый человек и предложил мне восемьдесят штук наличными. Я не собирался упускать такие деньги. Тони платил мне лишь девятнадцать штук каждые два месяца. Это было не для меня. И я решил, почему бы мне не пойти на это за восемьдесят штук, а затем получить еще больше за убийство этого ублюдка? Я знаю, именно поэтому я здесь.

Я пожимаю плечами.

— Твоя жажда денег привела тебя сюда.

— А причина того, почему твоя жизнь в чертовых руинах и никогда не будет прежней снова — это твоя маленькая жадная киска, жаждущая таких ублюдков, как Тони Палач и Драко Молина! Ты получаешь удовольствие от такого. Ты хочешь властного мужчину, но ты не в состоянии понять, — если это кажется слишком хорошим, чтобы быть правдой, скорее всего, так оно и есть. И ты стоишь там, глядя на меня так, словно я плохой парень? — На его губах появляется улыбка. — Нет, если кто и виноват, так это ты, Джиа. Ты для себя все решила сама, в тот день, когда начала трахаться с такими ублюдками, как твой покойный муж, а потом и он.

Кевин плюет в сторону Драко. Он свирепо смотрит вниз на плевок, а потом щелкает пальцами, указывая Бэйну, чтобы тот подвел Кевина к бочке.

Его терпение подошло к концу. Он прекратил слушать.

Кевин дергается и извивается, сопротивляясь, но Драко хватает его сзади за шею.

— Гребаные суки! Все вы! — кричит Кевин.

Драко поднимает руку вверх, чтобы схватить белокурые волосы Кевина, а потом толкает его лицом вниз, прямо в бочку.

Вся голова Кевина окунается в кислоту, и я слышу шипение. Его искаженные крики ужасают. И когда Драко поднимает его, открывая лицо, я прикрываю рот и отступаю назад, натыкаясь на перила.

Его кожа отслоилась от лица. Глаза... они исчезли. Там только кровь и кости, при виде которых я резко поворачиваюсь лицом к стене.

Кевин сдавленно визжит.

Я слышу, как его голову снова погружают в кислоту, а затем Бэйн посмеивается, пока Драко раздраженно ворчит, запихивая остальную часть тела Кевина в бочку.

Теперь шипящий звук стал еще громче.

Я даже чувствую запах плавящейся плоти.

Я остаюсь на месте, вцепившись в перила. Мое горло сжимается, сердце тяжело бьется в груди. Я крепче вцепляюсь в перила, и через несколько мгновений чья-то рука касается моего плеча.

Я смотрю на Драко.

Он пробегает по мне взглядом.

Я делаю шаг назад, но он ловит меня и обнимает за плечи.

— Дело сделано. Пойдем.

Он разворачивает меня, и мы идем вверх по лестнице. Я слышу громкое ворчание и тяжелый удар, и мне хочется оглянуться назад, чтобы посмотреть, что делает Бэйн, но я этого не делаю. Смотрю вперед и молчу.

Я никогда не видела ничего подобного раньше. Я думала, что Драко использует нож или пистолет. Но нет. Он не потратил даже пулю на предательскую задницу Кевина. Он использовал свои руки и менее чем за минуту Кевина не стало.

Я хочу быть довольной этим, зная, что Кевина больше нет, но его слова звучат в моей голове. Они повторяются снова и снова, и я не могу поверить, что веду себя так, будто этого никогда и не было.

Тони не стало, потому что Драко хотел его смерти.

Как я могу быть с ним, зная, что он тот самый человек, который убил моего мужа?

В некотором смысле я все еще хочу, чтобы он умер.

Но если Драко умрет, то меня вообще некому будет защитить.

Я умру здесь... а я отказываюсь умирать. Если это значит сделать врага союзником, то так тому и быть.

Мы поднимаемся, и как только оказываемся на верху, я вдыхаю весь свежий воздух, сколько могу, очищая свой разум и тело.

Наконец, Драко отстраняется от меня и поворачивает налево.

— Сюда, — кивает он.

Я наблюдаю за ним несколько секунд, прежде чем пойти следом. Он пересекает мощеную тропинку, а затем идет к огороженной зоне.

Забор выкрашен в глянцево-белый цвет, а внутри него «Шоколадный космос» — цветы, которые Драко прислал в мою комнату.

Их очень много. Я могу чувствовать их запах, когда дует ветер, и они пахнут тепло и приветливо.