Страсть в жемчугах

Когда же их страсть начала подбираться к вершине, Джозайя громко вскрикнул, а Элинор со стоном содрогнулась, после чего хрипло закричала, почувствовав, что словно вырвалась на свободу из какой-то темницы. И только жар тела Джозайи, смутное осознание его ответного крика и горячая влага, вливавшаяся в ее лоно, привязывали Элинор к ее физической оболочке.

И она знала, что вернулась за этим… за ним.

Не требуя от него никаких заверений и обещаний, Элинор вернулась.

Вернулась, потому что не хотела жить без надежды.

* * *

Джозайя проводил Элинор вниз и держал фонарь, когда она садилась в карету, чтобы вернуться в «Рощу». Поцеловав кончики ее пальцев, он отпустил ее – так неохотно, словно она отправлялась в далекие страны, а не в горячую ванну и теплую уютную постель в доме по-матерински заботливой миссис Клей.

О, проклятое время! Время уже давно было его врагом, но теперь ему казалось, что каждая минута ставила новые преграды. Более того, он точно знал, что занимал часы у будущего, которого страшился.

– Элинор.

– Да, Джозайя.

– Приходи завтра. Придешь?

Ему показалось, что прошла вечность, прежде чем она, сев в карету и расправив юбки, ответила:

– Да.

Глава 21

На следующее утро она вернулась, и они по привычке поднялись в студию. Все здесь было почти по-прежнему, только теперь абсолютно чистый холст стоял перед помостом, на котором красовался один лишь деревянный стул.

Элинор провела пальцами по изогнутой спинке стула.

– Ты не хотел бы начать другую картину?

Джозайя пожал плечами и поднялся к ней на помост.

– Да, возможно. Но тебе следует хорошенько подумать, Элинор, прежде чем снова позировать мне.

– Почему?

– Один раз позировать художнику – это граничит со скандалом. Но позировать ему дважды, как его любимая модель, – это уже настоящий скандал. Ты так не считаешь? – Он поднес к губам ее руку и поцеловал кончики пальцев. – Не боишься, дорогая?

Она прильнула к нему, прижавшись щекой к его плечу.

– Я над этим не задумывалась.

Он перебирал пальцами ее выбившийся из прически локон.

– Поверь мне, Элинор, это действительно грозит грандиозным скандалом.

Она рассмеялась и оттолкнула его, чтобы высвободиться. Мужская красота Джозайи, как всегда, сражала, но у Элинор сердце замерло, когда она заметила на его лице признаки усталости. Темные круги под глазами придавали ему вид человека, оказавшегося в плену проблем.

– У тебя такой усталый вид…

Джозайя криво усмехнулся.

– Именно это мужчина жаждет услышать от своей обожаемой возлюбленной.

Элинор едва заметно нахмурилась. Пристально взглянув на возлюбленного, проговорила:

– Но если живопись так тебя утомляет, то тогда, возможно… – Она провела пальцами по его бровям. – Может, тебе нужно попробовать… что-нибудь другое…

– Другое? – Он взглянул на нее с удивлением.

– Идем. – Элинор снова рассмеялась. – Почему бы тебе не попозировать мне? – Она повернула его к креслу. – Садись! Посмотрим, не вдохновлюсь ли я на создание собственного шедевра.

– А… – Джозайя уселся в кресло. – Шедевр, говоришь? Ты думаешь, это так легко?

– А насколько трудно? – Элинор слезла с помоста, затем взяла палитру и кисть, после чего пожевала кончик кисточки – она заметила, что Джозайя делал это всякий раз, когда уходил в свои мысли. – А теперь – спокойствие! Вы, сэр, естественно, можете разговаривать, но постарайтесь не двигаться.

– Все художники такие властные? – спросил он.

– Ш-ш-ш… Я сосредоточена на геометрии твоего носа. – Какое-то время она похлопывала кисточкой по подбородку, потом отложила ее и взяла угольный карандаш. – Я сначала сделаю набросок. Посмотрим, смогу ли я продвинуться дальше.

– Ты собираешься изобразить мой нос? А все остальное тоже окажется на портрете? – с ухмылкой спросил Джозайя.

– Все, кроме рук, – ответила Элинор. – Я никогда не умела рисовать руки, так что изображу тебя с руками в карманах. Это видение художника, сэр.

– Полагаю, члены Королевской академии вот-вот окажутся у нашего порога, мисс. Вы настоящий гений! И почему я никогда не думал о карманах?

Элинор в очередной раз рассмеялась.

– Да, почему?.. Ох! – Она выронила карандаш, когда дверной проем студии заполнила высокая темная фигура.

Элинор густо покраснела, поскольку незнакомец застал ее здесь одну, без сопровождения, да еще в такой интимный момент. Джозайя же с удивлением смотрел на нее, все еще не замечая вторжения.

– Что случилось, дорогая? Я шелохнулся и свел на нет твои старания нарисовать мне бородавку на носу?

– У тебя гость, – прошептала Элинор.

Джозайя быстро встал.

– Это уж слишком! Куда смотрит мой дракон?! Кто здесь?!

– Это я. И, как всегда, без приглашения. Но не вини дракона. Твоя экономка, которая поручилась за меня и приказала Криду впустить, в суровости даже превзошла его. – Визитер приблизился к Джозайе и добавил: – Ты что, пошел по стопам доктора Уэста и взял ученицу, чтобы покупать больше угля?

Элинор насторожилась, глядя на странного незнакомца. По выражению его лица она не могла понять, друг он или враг.

– Я не даю уроки, Гейлен. Элинор, позвольте представить вам лорда Уинтерса, Гейлена Хоука. Гейлен – мой надежный друг. Лорд Уинтерс, это мисс Элинор Бекетт, моя муза и вдохновительница.

Элинор дыхание затаила от столь обыденного представления пэру королевства. И еще гуще покраснела от захлестнувшего ее тайного удовольствия при словах Джозайи. «Моя муза и вдохновительница!» Замечательно!

– Ваша милость, для меня большая честь познакомиться с вами, – пробормотала она.

– Это для меня честь. Я не собирался вторгаться сюда, мисс Бекетт. Я думал, ты один, Хастингс, иначе никогда не вломился бы.

Джозайя тут же кивнул:

– Да, понимаю. Но что привело тебя сюда, Гейлен?

– Ничего страшного. Роуэн проговорился – сказал, что картина закончена. Он толковал что-то о твоей гениальности и невменяемости и запретил мне приходить.

– И именно поэтому ты здесь. – Джозайя скрестил руки на груди. – А он упоминал о том, что встретил мисс Бекетт?