Стратегия обмана. Трилогия

1981, Рим

Командировка в Рим стала для Алекс самым муторным мероприятием за всё время работы с Родериком. Каждую неделю он говорил, что подготовка к акции должна вот-вот начаться, и каждый раз выяснялось, что что-то не готово, кто-то не приехал, где-то возникли сложности. В итоге прошло два с половиной месяца, а дело с мёртвой точки так и не сдвинулось. Алекс даже не знала, в чём суть будущей акции и что лично от неё потребуется.

Зато Родерика не расстраивал затянувшийся простой. Свободное время он использовал на всю катушку, чуть ли не каждый день гуляя в клубах и снимая девочек. Иногда он снимал их и для Алекс с известной целью, иногда он даже приглашал Алекс "повеселиться" с ним, но в чём заключается веселье, когда все вокруг пьют, а ты не можешь, Алекс понимать отказывалась.

Наконец, Родерику позвонили и сообщили, что с завтрашнего дня начинается настоящее дело. На радостях он решил это отметить. Как его ни отговаривала Алекс, как ни уверяла, что с похмелья работать тяжело, Родерик всё равно потащился в клуб. После полуночи Алекс лично пришла вытаскивать его оттуда, что было нелегко, ибо Родерик после знатного веселья еле держался на ногах.

– Что ж ты, скот, столько пьешь?
– понукала она его по дороге домой - у тебя, может горе какое-нибудь? Так ты расскажи, не стесняйся.

– Да, горе, - заплетающимся языком проурчал он.
– А ты что думала, у тебя одной душевные муки после болонской резни?

Лишнее напоминание о переломном моменте в жизни не обрадовало Алекс. Ей только больше захотелось уколоть самого Родерика.

– А ты что думал, идя в разведку, ручки не запачкаешь, и всё время будешь при галстучке, эдаким белым воротничком?

– А я и есть белый воротничок, - пьяно усмехнулся он.

– А что ж тогда совесть не на месте? Не её ли сегодня заливал?

Родерик попытался что-то буркнуть, но Алекс не дала:

– Между прочим, это не ты, а я занимаюсь грязной работой. Это я по уши во всём этом, а не ты. Так что заткнись, иди домой и проспись.

Подставив плечо, чтоб помочь Родерику взобраться по лестнице, Алекс открыла квартиру, впихнула мужчину в коридор, а сама отправилась в свою комнату. За три месяца вынужденного соседства Алекс смертельно надоели загулы Родерика, тем более, что после них он никогда не мог спокойно лечь и заснуть. Нет, ему обязательно надо было выговориться. А слушать приходилось ей. Если раньше пьяные откровения сводились к стенаниям, какой Родерик умный и исполнительный, а начальство его не ценит, то сегодня разговор пошёл совсем в другом русле, когда он всё-таки пробрался в её комнату:

– Алекс, - подсев к ней совсем близко и, видимо, дыша перегаром, Родерик стал томно нашептывать, - ты, конечно, та еще стерва, но такая... такая... интересная женщина.

Когда он попытался её приобнять, Алекс скинула его руку со своего плеча:

– Иди уже спать, ловелас, - процедила она, с недовольством глядя ему в глаза.
– Ты сказал, завтра у тебя встреча, так что пшёл отсюда.

– Ну, ты и грубиянка.

– А ты запойная козлина. Если завтра запорешь встречу, с тебя спустит шкуру не только начальство, но и я лично.

– Зачем такая строгая?
– не унимался Родерик и уже тянул к Алекс обе руки.

Она отстранялась, лениво отбивалась от нежеланных объятий, но Родерик сопротивления будто и не замечал:

– Мы же уже одиннадцать лет вместе.

– Не вместе, а в одной упряжке. И убери от меня свои грабли.

– Чего ты такая нелюбезная? А может, с девочками ты не только кровь пьешь, а? Так я не хуже девочек. Ты попробуй, - и он попытался уткнуться лицом в шею Алекс, отчего та дернула плечом и задела его по носу.

– Я не пробую кровь с промилле.

– Да ладно - пьяненько захихикал Родерик, - ты же поняла, что попробовать...
– сказал он и потянул руки к пуговицам на её кофте, но скоординировать движения пальцев не получилось, как и снять кофту с Алекс.

– У тебя всегда под градусом отказывает чувство самосохранения?
– стальным голосом поинтересовалась она.

– Что такое? Я всегда собран, - мотнул головой Родерик и, наплевав на пуговицы, просунул одну руку под кофту, а другую уже не успел.

Терпение и учтивость кончились. Одним быстрым движением Алекс ударила Родерика кулаком в челюсть. Он повалился назад, слетел с кровати и растянулся на полу. Больше Родерик не двигался и ничего не говорил - будучи в отключке, он наверняка уже видел пьяные сны, которые поутру не вспомнит.

Алекс так и оставила его лежать на полу в своей комнате, а сама пошла в зал и всю ночь прощёлкала телеканалы, дабы зацепиться глазом хоть за один из них и убить время до утра. Через пару часов заслышав возню и тихий мат, она всё же заглянула в комнату, посмотреть как там Родерик - на полу он уже не лежал, а завернувшись в покрывало, скукожился на её кровати в позе эмбриона.

В семь утра Алекс вернулась в комнату и сдернула с Родерика плед:

– Вставай, пьяница, - командным голосом произнесла она, - собирайся на встречу.

Родерик заворочался, но глаз не открыл. Еще пять минут она трясла его за плечи, уговаривала, угрожала, в конце концов, надавала пощечин:

– Ты будешь вставать сукин сын, или нет!?

Родерик попытался подняться с кровати, опираясь на локти, при этом что-то бессвязно говоря и стеная одновременно. Через минуту словесной эквилибристики, у него получилась первая связная фраза:

– Стерва!
– взвыл он, - ты же мне челюсть свернула!

Может, конечно, Алекс и не рассчитала удар, но не настолько же...

– Чего ты жалуешься, идиот, ты хоть помнишь, что вчера делал?

– Да пошла ты...
– чуть ли не заплакал он, - как мне теперь встречаться с клиентом?

– Сильно болит?
– смягчившись, просила она.

– А ты как думаешь?
– огрызнулся он уже сев на кровать и обхватив голову руками.

– Ладно, дай я посмотрю,

Родерик пытался вяло отбиться от её попыток помочь, но всё же сдался. Алекс умелыми движениями прощупала всю нижнюю часть его лица и заключила:

– Не страшно, сейчас вправлю, и всё пройдет.

Когда после пары ловких движений раздался щелчок, и челюсть встала на место, Родерик взвыл еще больше и уткнулся лицом в подушку.

– Да что опять не так?!
– не выдержала Алекс.

– Яс-сык, - простонал не своим голосом Родерик.

– Прикусил?
– даже удивилась Алекс, после чего поднялась с места и заключила, - ну, и дурак.