Стратегия риска
Шрифт:
Само собой получилось, что после поездки в Севастополь Дон приблизил к себе Ракитского. Актер стал если не правой рукой, то основным советником. Другие были прямолинейны. С ними нельзя было поговорить о высоких материях, об искусстве, о тонкостях человеческой души. Сейчас для Дона это было очень важно. Его противниками были не дубоватые братки. И Савенков, и Славин, и даже пиротехник Юра Сизов были личности. Очень важно их понять, выстроить возможную линию поведения, вплоть до мизансцен.
– Не могу понять, Сережа, что нашему пиротехнику не хватало. Работа была не очень пыльная. Чистая, без
– Вы правы, Виктор Олегович, но не совсем. Есть у нас одна главная черта, которой все подчинено.
– Пьянство?
– Нет.
– Лень?
– Нет… Все это у нас присутствует, но и другие любят и выпить и полениться. Для русского человека определяющая черта – безудержность.
– Беспредел?
– Именно, Виктор Олегович. Отсутствие предела. Широта души… Немец, он выпил рюмку своего шнапса, ну две, ну три и стоп. Предел! Завтра работать, дома жена, дети. Четвертая рюмка не есть порядок.
– Да, для них немецкий орднунг – святое. А наш после третьего стакана только начинает пить… Беспредел!
– Или еще пример, Виктор Олегович. Что сделает француженка, застав мужа с другой? Максимум – залепит пощечину и отправит в душ. А наша? Соперницу ногтями изорвет, мужа скалкой, посуду на пол, крик на три квартала…
– Опять-таки беспредел!
– А вы говорите, Виктор Олегович, что лень наша черта… Финн или швед немного поленятся и предел. Пора за работу. А уж если наш начнет… То же и с предательством. Другие слегка. И под сильным давлением или за деньги. А наш предает с удовольствием и на всю катушку… Широта души или, как вы правильно говорите, беспредел…
При каждом телефонном звонке Дон азартно хватал трубку. Он ждал сообщения о поимке кого-нибудь, с кем он мог бы проявить широту своей души. Неважно кого – Сизова, Славина, Савенкова, этой непонятной Татьяны Прониной или хитрого Романа с его молодой женой. Он сам будет их допрашивать. Он им покажет беспредел и безудержность.
Но этого звонка Дон не ожидал:
– Кто? Какой Савенков? Игорь Михайлович… Вы действительно ушли не попрощавшись. Вознеслись, так сказать, не чердак… Где вы? Почему в Австрии?.. Принимаю извинения. Обязательно встретимся… Нет, обещаю их не обижать…
Положив трубку Дон пожалел, что не сделал запись разговора. Ему очень надо было прослушать интонацию всего одной фразы.
– Понимаешь, Сергей, он сказал очень странную вещь.
– Кто сказал?
– Игорь Савенков.
– Где он?
– Говорит, что в Австрии… Он сказал: «С недавнего времени Славин и Пронина у вас. Очень прошу, не обижайте их…»
– А дальше. Что он еще говорил?
– Извинялся за взрыв на квартире и все уладить… Да, не в этом дело. Он уверен, что Глеб и Татьяна у меня.
– Ошибся.
– Не думаю, Сергей. Не стал бы он звонить из Австрии по подозрению. Тем более – не стал бы извиняться… Он точно знает, что они у меня, а я нет. Какой вывод?
– Вам не успели доложить.
– Ему в Австрию успели, а мне нет… Он сказал «недавно». Это значит, что не вчера, а два, три дня назад… Вероятно мои ребята его взяли, а он их перекупил.
Я за Славина и за эту Татьяну по десять тысяч обещал, а Глеб им за свободу мог сотню отстегнуть… Завтра соберу всех. Каждому в глаза посмотрю… Что творят! Я же говорил, что главная черта русского народа – беспредел.Сергей Ракитский с трудом дождался момента, когда можно было покинуть кабинет Дона, не вызывая подозрений. Он бросился в свою комнату и извлек из сейфа папку с тремя крестами в верхнем правом углу. Этот шифр придумал Дон. В государственных конторах кресты обозначали бы: «Совершенно секретно. Особой важности».
На взгляд больших секретов в папке не было. Первый документ – список сотрудников фирмы и близких к ней лиц с пометками о семейном положении, о достоинствах и недостатках. Второй – это тоже придумка Дона – назывался «График дежурств по охране общественного порядка». Об этом документе знали почти все и в разговорах его называли «Расписание засад».
Пролистывая списки, Ракитский испытывал азарт и гордость. Он вдруг понял, что обладает и дедукцией, и индукцией, и аналитическим складом ума. Великие книжные сыщики могли отдыхать.
Актера интересовали двое. Он их вычислил!
Вчера Ракитский заглянул к юристу фирмы. Там была едва знакомая актеру личность – белобрысый парень по кличке Серый. Шла обычная консультация по вопросу получения визы. Так делали многие и эту случайную встречу можно было бы и забыть. Но поразила цель Серого. Он собирался в Швейцарию!
Особенно Ракитского рассмешил конец разговора:
– А где эта Швейцария находится?
– В Европе.
– Это я слышал. Где точно? На севере или на юге?
Если бы Серый собирался на Канары или в Анталию, не было бы вопросов. Но Швейцария и Серый две вещи несовместные.
Каждая страна имеет свой пунктик: Турция – кожа и шмотки, Греция – старина и шубы, Египет – пирамиды и золотые побрякушки, Германия – пиво, Франция – злачные места… А какая фишка в Швейцарии? Банки! Зачем Серому швейцарские банки? Это вопрос! Информация к размышлению…
В этот же день в соседнем переулке Ракитский запомнил «Ниву», в которой сидел Казан и внимательно изучал загранпаспорт. Зная, что это напарник Серого, Сергей усмехнулся: «И этот в Швейцарию собрался».
Когда Дон сообщил, что одна из засад, возможно, взяла Славина с подругой, картинка и сложилась. Ясно, что Славин держал деньги в швейцарском банке. Где же еще? За свободу он посулил Казану и Серому по очень круглой сумме. Но взять деньги можно только в Альпах у Женевского озера… Пока они не привезли пачки долларов, Славин – источник информации. Потом – лишний свидетель…
Ракитский нашел в списке обоих. Серый жил с матерью. Комнатка в коммуналке. Дачи нет… А вот Казан жил недалеко от Москвы. Собственный дом в деревне и полное отсутствие родственников. Даже любовницы у него не наблюдалось… Дом за забором. Это значит, есть гараж, чулан, подвал. Замечательные места для хранения пленников…
Смену хозяина Ракитский воспринял с волнением, но без угрызения совести. Это было, как получение новой роли. С Доном он продолжал играть одну пьесу, но вдруг новое предложение: почти главная роль у большого чиновника из Кремля.